В приюте без уюта (СИ)

(В столовую быстро входит Агафья, ставит на стол блюдо с пирожками и графин с компотом.)

Агафья (поклонившись). Кушайте, господа хорошие, червячка пока заморите. Я обед разогрею и вскорости подам. Простите еще раз великодушно дуру старую!

(Убегает. Господа встают со стульев у стены и рассаживаются за столом: Пичугин и Ольга Павловна с торцов, Анна между Федякиным и Эберлингом. Не спеша едят. Анна, едва откусив, кладет пирожок на стол.)

Эберлинг. Беру свои слова обратно, Ольга Павловна. Агашины пирожки бесподобны! Анна Алексеевна, а вы почему опять не кушаете? Право же, вашему изяществу ничто не угрожает!

Анна (побледнев и борясь с дурнотой). Пустое, Андрей Генрихович. От запаха дыма у меня немного закружилась голова.

Эберлинг. A propos, кажется, все нынешние приготовления бесполезны. Думаю, великий князь к нам сегодня не пожалует. В полдень я стал невольным слушателем телефонного разговора Евграфа Маркеловича с начальником вокзала. Поезд опаздывает на несколько часов... Дамы и господа, что за шум?

(Слышатся приглушенные трели полицейского свистка, выкрики, отдельные слова: "Прочь... на местах... не входить...")

Пичугин. Не забивайте голову пустяками, Андрей Генрихович. (приподнимается за столом, пристально глядя в сторону, противоположную стене) На улице, вроде, спокойно. Какая-нибудь пьяная драка у двора за домом.

Федякин. Точно так-с. Быдло и хамы-с. A propos, я бы сейчас тоже водочки восприял рюмашку-другую. Но пока придется потерпеть.

Пичугин (насмешливо). Вы бы так, Карп Львович, со своими финансовыми прожектами терпели - не доживали бы век в приюте.

Федякин (с раздражением). Уж чья бы корова мычала, Сергей Иванович! Сами-то в бывшем своем доме из милости жить изволите. И тот господин Сухов после вашего хозяйничания до сих пор не отремонтировал до конца. Два верхних этажа в аварийном состоянии, нам на первом приходится ютиться. А я несчастной сестре, царствие ей небесное, чем мог помогал! Не моя вина, что муж ей непутевый достался! Извини, Андре, что я так о покойном...

Пичугин. Я сдавал сей дом, а не жил тут! Управляющий шельма оказался!

Ольга Павловна. Полно, полно, господа! Еще не выпили, а уже ссоритесь. Каждый из нас попал в беду - стоит ли бередить теперь раны? Ей-богу, сколько уже можно про долги, заложенное сгоревшее имение и разные авантюры? Завели бы лучше снова скучный разговор о корейских лесных концессиях. Ужасно, если из-за них вдруг начнется война с Японией...

(Агафья вкатывает в столовую столик на колесах. Расставляет тарелки с супом и закусками, графины со спиртным. Наливает дамам наливку, мужчинам водку.)

Федякин (поднимая стопку). Ну-с, приятного всем аппетита!

(Все чокаются, выпивают. Анна лишь притрагивается губами к бокалу. Агафья наливает еще и уходит. Все сосредоточенно едят первое.)

Пичугин (поднимая стопку). Как говорится, между первой и второй перерывчик небольшой. Ваше здоровье!

(Все выпивают, кроме Анны.)

Эберлинг. Сей суп решительно бесподобен! Нет, пусть Агашка служит здесь вплоть ad finem saeculorum!

Пичугин. До скончания веков, значит, князь? Мы-то с вашим дядюшкой уже пожили на белом свете, а вы человек молодой. И не совестно так на попечительских харчах всю жизнь?

Эберлинг (шутливо). После таких ваших слов готов поставить ее на кон! Но вы же не пойдете к барьеру, Сергей Иванович?

Пичугин. Из-за такого пустяка - нет. Собственно, о чем я? Яблочко от яблоньки... Заработай вы вдруг деньги - тоже спустите на бегах и в картишки.

Эберлинг (раздраженно). Сергей Иванович, вы переходите дозволенные границы!

Анна. Сергей Иванович, полагаю, вам следует принести извинения князю.

Пичугин (нежно глядя на Анну). Разумеется, графиня. Не пойму, что за приступ желчи у меня нынче. (Эберлингу) Примите мои извинения, Андре.

Занавес.

Картина 2

Занавес поднимается.

(Господа продолжают обедать. В коридоре становятся слышны шаги - все громче. В столовую входит участковый пристав в темно-зеленой форме. За ним нетвердой походкой ступает городовой. При виде портрета великого князя городовой останавливается и отдает честь. При этом слегка покачивается.)

Пристав. Извините за внезапное вторжение, дамы и господа. Обстоятельства таковы, что я вынужден сие сделать до прибытия господ из сыскной полиции. Моя фамилия Перевалов. Я участковый пристав.

Ольга Павловна. Господи, что еще стряслось?

Пристав. Большое несчастье, милостивая государыня. Евграф Маркелович Сухов несколько минут назад обнаружен мертвым.

(Все дружно вскакивают с мест. Слышатся восклицания: "Как?", "Не может быть!" Начинают креститься. В столовую вбегает Агафья.)

Агафья (приставу). Правду, что ли, Антипка брякнул? Или напутал чего спьяну?

Пристав. Да, господин Сухов мертв.

Агафья. О, господи! (крестится и плачет)

Пичугин. Но как такое могло случиться? Примерно час назад мы вместе с Евграфом Маркеловичем тушили маленький пожар в кладовой. Господин попечитель был абсолютно здоров!

Пристав. Он и умер здоровым. Просто имел несчастье весьма некстати выглянуть во двор из угловой комнатки - это которая у вас после кухни и лестницы. Зачем-то высунулся в окно, а сверху именно в этот момент кирпич - аккурат по затылку. Вроде как от карниза у крыши отвалился - раствор там, похоже, раскрошился. Дохтура еще не было, но, думаю, с полчаса или чуть больше назад сие приключилось. Тело совсем теплое...

Городовой (перебивая пристава; заплетающимся языком). Прошу прощения, господа - встретил сегодня Антипа, друга детства - из одной, значица, деревни мы. Он, значица, провиант для вашего приюта вез. Но задержались мы малость в трактире. Приехали, значица. Открывает Антип ворота, въезжаем, значица, в задний двор - а в окне человек кулем свесился, руки вниз. С затылка кровь капает. Я, понятное дело, за свисток. Антипка кричит: "Барин! Герр-граф... Меркулыч..." Народ с улицы, значица, сразу прет... Что характерно - у лужи крови кучка свежего человечьего дерьма... Вот ведь философия какая...

Пристав (резко). Прекратить болтовню! (вежливо) Дамы и господа, столовую покорнейше прошу не покидать до прибытия чина из сыскной полиции.

Ольга Павловна (возмущенно). Но почему сыскная? Вы только что сказали, что имел место несчастный случай! Какая тяжелая утрата, господа! (Пичугину) Сергей Иванович, голубчик, не сочтите за труд... Раз вы утром за завтраком часы запускали, теперь их и остановите.

(Пичугин встает, останавливает маятник часов и возвращается за стол.)

Пристав (Ольге Павловне). Есть подозрения, что случай сей не совсем несчастный, сударыня. В карнизе над третьим этажом пустота образовалась. Если бы кирпич и вправду оттуда падал, мимо бы пролетел. Полагаю, кто-то весьма точно из окна третьего этажа прицелился...

Эберлинг (присвистнув). Ну и дела! Пристав, вы в своем уме? Вы хотите сказать, что кто-то из здесь присутствующих коварно убил нашего общего благодетеля?