Происшествие в Тегеране

После этого Джавад предложил своему коллеге осмотреть тело. Он провел Фераха в спальню хозяина дома, которая находилась рядом, вручив при этом доктору свое медицинское заключение.

— Этот документ свидетельствует о том, что у Мохаммеда Хасана было повышенное кровяное давление и начался тяжелый атеросклероз, — сказал Джавад.

Сознавая неловкость своего положения, Остад Али не вмешивался в беседу эскулапов.

Ферах углубился в записи. Он проверял каждую строчку заключения, осматривая тело. Не обнаружив никаких ран, ссадин или синяков, он прикрыл тело простыней и занялся туалетным столиком, на котором остались снотворные пилюли.

Увидев, какое именно лекарство привлекло внимание Фераха, Джавад поспешил с объяснением:

— Флакон с пилюлями я принес два дня тому назад. Каждый вечер Мохаммед Хасан принимал по одной из них. Из пятидесяти осталось сорок восемь… Как видите, покойный не мог умереть, приняв чрезмерную дозу снотворного.

Обратившись к Остаду Али, доктор добавил:

— Я удивлен, что лейтенант подозревает здесь преступление. Смерти Мохаммеда Хасана ожидали со дня на день.

Ферах попросил Джавада подробно описать все симптомы, предшествовавшие кончине старика. Они свидетельствовали лишь о том, что Остад Али ошибался.

Вечером Мохаммед Хасан принял, как обычно, снотворное. Поднимая утром в спальне шторы, слуга слышал бормотание хозяина во сне. Затем Он снова пришел в десять часов, чтобы справиться о том, когда можно подавать завтрак, но Мохаммед Хасан был уже мертв.

Возвратившись в комнату, где их ждала безмолвная Эфет Баджи, Ферах заинтересовался книгами, которыми были забиты полки. Он был поражен, увидев, что большинство выпусков составляли детективы. К тому же здесь он нашел несколько изданий, посвященных токсикологии, криминалистике и даже судебной медицине.

Желая выиграть время и обдумать обстоятельства, связанные со смертью старика, Ферах воспользовался этой литературой, чтобы начать разговор.

— Почтенный Мохаммед Хасан, очевидно, увлекался криминалистикой? — поинтересовался он.

— Это относилось к тем немногим удовольствиям, которые он мог себе еще позволить, — подала, наконец, голос Эфет Баджи.

Доктор обратил внимание на то, что эта женщина была обворожительна даже в трауре.

В этот момент в комнату буквально влетел молодой, но уже лысеющий человек, взгляд которого, казалось, скрывали очки в тяжелой роговой оправе.

Ферах понял, что это Джемшеди, племянник Мохаммеда Хасана.

Когда их представили друг другу, пришедший без всяких обиняков сразу же поинтересовался, будет ли проводиться вскрытие.

Услышав, что доктор еще не принял решения по этому поводу, он тут же добавил:

— Дядя мирно почил во сне, но сделал это вовремя.

Его реплика вызвала незамедлительную реакцию присутствующих.

Джемшеди многозначительно посмотрел на покрасневшего от возмущения Джавада.

Эфет Баджи закусила губу.

В комнате воцарилась еще более напряженная атмосфера, которую усугубил вопрос Остада Али:

— Что вы имеете в виду, заявив, что почтенный Мохаммед Хасан умер вовремя?

— Прежде всего это спасло доктора Джавада. Дядя намеревался пригласить нового лечащего врача, поскольку в последнее время его не удовлетворяли знания, дарованные этому человеку аллахом.

Джавад был ошеломлен таким заявлением. Его лицо покрыл густой румянец.

— Вы лжете! — воскликнул он, собравшись с духом.

Не обращая внимания на это заявление, Джемшеди продолжил:

— Выиграла и ханум. Дядюшка не одобрял ее роман с доктором.

— Это правда? — спросил лейтенант.

Протирая очки, Джемшеди заморгал своими близорукими глазами. По всему было видно, что он считал своим долгом проинформировать обо всем полицию.

— Мы любим друг друга, — заявила женщина, не оставив без внимания вопрос Остада Али.

Обратившись к Джемшеди, она попыталась его урезонить:

— Вам нравится доставлять всем неприятности, перемывать наше грязное белье. Покойный дядя с вашей стороны не видел ничего хорошего. Вы даже не старались скрасить его последние дни, ленились читать ему книги!

— Речь шла о чепухе, о стряпне, посвященной сыщикам и убийцам, — ответил Джемшеди, указывая очками на пачки с детективами.

— Мне пришлось ежедневно читать ему по ночам, поскольку вы не хотели этого делать! — заявила женщина.

— Не прикидывайтесь перед нами, что смерть дяди огорчила вас, — парировал Джемшеди выпады Эфет Баджи. — Как только он умер, вы покрасили свои ногти!

Услышав обвинения в адрес любимой женщины, доктор Джавад готов был броситься на Джемшеди.

Поняв это, лейтенант поспешил его успокоить:

— Не придавайте значения этим мелочам, — сказал он, обращаясь к доктору.

Эфет Баджи не удовлетворилась этой репликой. Продемонстрировав присутствующим свой яркий маникюр, она призналась:

— Дед моего покойного мужа терпеть не мог женщин, красящих ногти. В свое время он сделал мне замечание по этому поводу. Сегодня утром все это утратило свое значение. Мужчинам этого не понять…

Чтобы прекратить ее излияния, Ферах кашлянул. Его коробила мысль о том, что близкие Мохаммеда Хасана обливают друг друга грязью буквально в двух шагах от его тела.

Уловив настроение доктора, Остад Али спросил:

— К какому выводу вы пришли, уважаемый Ферах Таги?

— Отправьте тело в морг!

— Не понимаю, почему вы сделали такой вывод? — вскричал Джавад. — Неужели вас не убедило мое заключение? Наконец, какое отношение ко всему этому имеет Хамадани, которого никто из нас не знал?

— У нас есть данные о том, что Мохаммед Хасан пользовался его услугами, — сообщил присутствующим Остад Али. После заявления Фераха Таги на его лице читалось явное облегчение.

— Почему вы настаиваете на вскрытии? — не унимался Джавад.

— О вскрытии пока нет и речи, — ответил ему эксперт. — Однако, я считаю необходимым более тщательно обследовать труп. А это возможно только в морге. О результатах я вам сообщу!

Фераху Таги так и не удалось сыграть в этот день в шахматы. Тщательно обследовав еще раз тело, он возвратился в свой кабинет, чтобы обдумать все реплики и замечания, которые поразили его в доме Мохаммеда Хасана.

Меин, возмущенная напористостью Остада Али, напоминала тигрицу, когда ей пришлось вновь доложить о приходе полицейского.

Лейтенант явился, чтобы предупредить доктора о неприятностях, которые могут возникнуть, если произойдет вскрытие.

— Метеди Кули, адвокат покойного, заявил, что поднимет на ноги весь Тегеран. И все же, познакомившись с завещанием старика, я убедился в том, что каждый из его родственников мог желать его смерти.

— Кого вы подозреваете?

— Всех, кому досталось наследство. Внук, который учится в Англии, Джемшеди и Эфет Баджи должны получить по одной трети всего капитала. А это двадцать миллионов реалов. К тому же выяснилось, что Мохаммед Хасан, действительно, не одобрял взаимоотношений доктора с вдовой его внука.

Показав еще раз Фераху найденный у Хамадани билет, Остад Али добавил:

— Выяснилось, что доктор Джавад родом из Исфагана. В Тегеран он попал при помощи дяди, уступившего ему свою практику. Женитьба на Эфет Баджи сделала бы его миллионером.

— А что известно о женщине?

— Она из Шира. Там же познакомилась с внуком Мохаммеда Хасана, который был порядочным повесой: развратничал, пьянствовал, курил опиум. Она прожила с ним всего несколько месяцев и после смерти мужа сразу же переехала в дом его деда.

— Почему она не ладит с Джемшеди?

— Она считает, что тот поначалу пытался ее загипнотизировать. Джемшеди является автором многих книг, но я их не читал. Утверждает, что его труды станут мировым открытием. Слуги его не любят, удивляются, как хозяин его так долго терпел. Но ничего порочащего этого человека я не обнаружил. Очевидно, он без всяких затруднений и проволочек получит свою долю наследства.

Воцарилось молчание, которое нарушил Остад Али, высказав новое предположение: