Верняк

— Пусть только попробует, мигом полбашки снесу. — Не сводя ни на секунду взгляда с Корда, старик сунул свободную левую руку в окно и открыл дверцу.

— Теперь выходи. Только медленно и без резких движений. Руки держи так, чтобы я мог их видеть.

Корд медленно вышел из машины. Он стоял, держа руки над головой, и по-прежнему не сводил взгляда с «магнума». После того как он по приказу старика повернулся, тот прижал дуло револьвера к его спине и достал из кобуры на поясе полицейский револьвер 38-го калибра.

— Сделай несколько шагов вперед и не оглядывайся, — велел он.

Корд сделал три шага и остановился. Старик достал ключи из замка зажигания и протянул Фаллону, который быстро снял наручники. Когда они с Бреннером вышли из машины, владелец заправки протянул Фаллону револьвер Корда.

— Второй за углом, — хмыкнул он. — Я незаметно прошел в контору, пока он стоял у автомата с сэндвичами, взял револьвер и хорошенько огрел его рукояткой по голове. Вот его пушка.

Бреннер взял второй полицейский револьвер 38-го калибра.

— Займись Тайлером, — сказал ему Фаллон.

Бреннер кивнул и быстро скрылся за углом.

— Можешь повернуться, — сказал Фаллон Корду. — Обопрись на машину и широко расставь ноги. Теперь руки за спину. Ты знаешь, как это делается. И без фокусов. Это может плохо для тебя кончиться.

Корд молча повиновался. Арт Фаллон передал старику наручники, и тот ловко защелкнул их на запястьях угрюмого Корда. Фаллон вытащил у него из кармана бумажник и положил в свой карман.

Бреннер привел пошатывающегося Тайлера, который через каждый шаг встряхивал головой. Его волосы были в крови, на заведенных за спину руках блестели наручники.

Когда Корд и Тайлер уселись на заднее сиденье «форда», Фаллон крепко пожал старику руку.

— У меня нет слов! — благодарно улыбнулся он. — Ты спас нам жизнь!

— Это точно, — поддержал напарника Бреннер. — Эти мерзавцы всю дорогу обсуждали, как и где нас лучше пристрелить, чтобы трупы нашли не скоро. Рано или поздно они бы прикончили нас.

— Что случилось? — спросил старик.

— Старая история, — вздохнул Арт Фаллон. — Мы расслабились и потеряли бдительность. Остановились утром выпить кофе. Они тоже попросили, и мы допустили ошибку. Конечно, нужно было не давать им никакого кофе. Не успел я и глазом моргнуть, как они плеснули его нам в лица, а Корд еще и выхватил у меня револьвер…

— Как ты догадался, отец? — улыбнулся Бреннер. — Они же не дали нам возможности предупредить тебя.

Владелец заправки спрятал «магнум» в карман комбинезона, и тот сразу обвис от тяжелого револьвера.

— Так, по некоторым мелочам, — скромно пожал он плечами. — Каждая по себе они ничего, может, и не значили, а все вместе подсказывали, что здесь что-то неладно. Я двадцать пять лет был в этих краях шерифом. Два года назад ушел на пенсию и открыл эту заправку. Знаете, ребята, за четверть века я перевидал немало американских маршалов, которые конвоировали заключенных из Макнейла и в Макнейл. Порой они останавливались у нас переночевать, и я устраивал зэков у себя в тюрьме. Так что я кое-что знаю и о маршалах, и о преступниках.

Мне сразу показалось подозрительным то, как действовали они и как себя вели вы. «Здесь что-то не так», — подумал я. Внешний вид у них тоже был не ахти. Бледная кожа с сероватым оттенком, как у заключенных, которые днями сидят в четырех стенах. А вы оба загорелые, сразу видно, что много времени проводите на свежем воздухе, солнышке… На запястьях у вас не было пластмассовых бирок. Мне в жизни еще не доводилось видеть заключенного, вывезенного за стены тюрьмы без идентификационной бирки.

— Свои они сломали, — кивнул Арт Фаллон, — поэтому и не смогли повесить их на нас.

— К тому же, — продолжил перечислять бывший шериф ошибки Корда и Тайлера, — они не пустили вас в уборную и не дали ничего поесть. Американские маршалы сейчас так себя не ведут. Зэки сразу поднимают шум, звонят своим адвокатам и начинают жаловаться на жестокое обращение. Кому нужны неприятности! Вот маршалы и ведут себя с ними по-человечески.

Дальше бензин. Парень, который сидел за рулем… его зовут Корд, да?

— Корд.

— Он заплатил мне наличными, — усмехнулся старик. — Никогда еще не видел, чтобы маршал расплачивался за бензин наличными. Только кредитными карточками. Я, кстати, заметил кредитку в бумажнике, из которого он достал тридцать долларов. Я прав?

— На все сто процентов.

— Вам же оплачивают бензин за километраж, так ведь?

— Так.

— Ну и, наконец, когда я предложил Корду квитанцию, он отказался, сказал, что торопится, и велел оставить сдачу. Ни один государственный служащий ни за что на свете не оставит заправщику восемь баксов чаевых. И уж тем более не откажется от квитанции, по которой ему вернут деньги.

Старик провел рукой по редким волосам и улыбнулся.

— Конечно, я здорово постарел, но в голове у меня еще кое-что осталось. В молодости я был неплохим шерифом. Думаю, могу без ложной скромности сказать, что я и сейчас не растерял всю хватку.

Арт Фаллон посмотрел на мрачных заключенных и кивнул.

— Мы с Бреннером, сэр, полностью согласны. Вы совсем не потеряли хватки, вы и сейчас отличный шериф.