Четыре билета на ночной скорый

Приметы оказались ординарными.

- Вот так... - Антон прикурил от папиросы, повернулся к Денисову: Сходи в ночной скорый, он еще здесь. К проводнику: кто ехал, с кем. Сам знаешь. Осмотри купе, - Сабодаш подал билет. - Вагон четырнадцать, место двенадцатое. Надо установить личность пострадавшего. А я беру на себя остальное...

Денисов рассказал про портфель из свиной кожи.

- Важная деталь... - Сабодаш тут же передал приметы портфеля- по ,рации дежурному наряду. - Еще?

- Примерно в это время я видел группу моряков.

Выходили из спального вагона. Передай по вокзалам...

- Удачи вам, - кивнул врач, отходя.

Послышался звук сирены. На перроне показался милицейский "газик". Взвизгнули тормоза. Сразу же появились люди: инспектора, эксперт, следователь.

В свете фар Денисов заметил отверстие в заборе, показал Антону - сквозь него можно было незаметно покинуть вокзал, миновать котлован будущей гостиницы и длинной цепью новостроек податься к Дубниковскому мосту.

2

- Ищете кого-нибудь? - спросила проводница четырнадцатого вагона, длинноногая, с челкой девчонка в джинсах.

- Инспектор розыска Денисов. Здравствуйте.

- Тоня, - проводница подала руку.

Денисов понял, что перед ним учащаяся железнодорожного техникума, проходящая практику в качестве проводницы.

- Первый раз в поездке? - спросил он.

- Что-нибудь не так?

- Нет-нет, - он подошел к третьему купе, в котором ехал Пострадавший. Пассажиров этого купе помните?

- Кого именно?

- В летнем плаще, в шляпе.

- С портфелем!.. Что все-таки случилось?

- Я объясню. Купе было заполнено?

- Четыре пассажира.

- Они вместе ехали?

Она подумала:

- По-моему, здесь познакомились.

- Мужчины?

- Да. Можете открыть дверь - не заперто.

В купе Тоня успела поработать тряпкой и веником, линолеум еще не просох В пустой пепельнице лежало несколько кусочков мелко разорванной мелованной бумаги; на верхней полке - клочок оберточной, жесткой, пропахшей магазином стройматериалов - Все отправлялись с конечного пункта?

Проводница присела на полку, обняла колени в джинсах:

- Вначале с ними ехала пассажирка. Я ее перевела в соседнее, к женщинам, а мужчину из того купе - сюда. Чтобы удобнее.

- Эти четверо... Никто не показался вам подозрительным, странным?

- Н-нет.

- Все ехали до Москвы? - в купе было жарко, Денисов расстегнул куртку.

- Один был транзитный. - Тоня подумала. - Вот только свет горел всю ночь... Я обратила внимание,

- А в других купе?

- В других спали. Могу я тоже спросить? Что случилось?

- Совершено преступление, - Денисов поднялся. - "

Пострадавший ехал в этом купе на двенадцатом месте, Я прошу вас пройти со мной в отдел внутренних дел.

- Он шахматист, - пострадавшего она хорошо за"

помнила. - С доской не расставался... Командировочный!

- Шахматы вез с собой?

- У меня брал.

- А партнеры?

- Он больше сам с собой. Расставит фигуры и сидит ..

Тоня с любопытством разглядывала кабинет. Расположенный в старой, не подвергавшейся -реконструкции части вокзала, кабинет был со сводчатым потолком, с колонной посредине. Сквозь стрельчатое окно виднелся Дубниковский мост с неподвижными красными огнями, внизу чернели электрички. Ночь выдалась ясной: горловина станции просматривалась до самого блокпоста и дальше за элеваторы.

- Не тоскливо здесь? - спросила Тоня.

- Скучать, в общем, некогда.

Проводница успела переодеться: туфли на модном каблуке, к джинсам прилегал мохнатый тяжелый свитер.

- Значит, пострадавший - человек увлеченный... - сказал Денисов.

- Серьезный, - она ждала наводящих вопросов.

- Это он обменялся местами?

- С женщиной? Нет. Тот- молодой парень. В куртке. У него на куртке написано "Стройотряд" или чтс-то похожее.

Денисов сделал пометку в блокноте, - Шахматист ехал внизу?

- На нижней полке отдыхал Юрий Николаевич. Пожилой, в очках.

- Как он одет?

- Короткое серое пальто, шапка... Хороший дядечка.

Тоже из Москвы.

- И он играл в шахматы?

- При мне они больше разговаривали.

- Не помните, о чем?

- Один раз о каких-то насекомых. Похоже, о жучках.

- Жучках?

- Жучки будто издают звуки при трении лапок о подкрылышки. Пострадавший объяснял, а Юрий Николаевич слушал.

- Они были вдвоем?

- Третий в это время мыл яблоки в коридоре. - - Кого вы называете третьим? - Денисов посмотрел в свои записи: "Пострадавший - шахматист", "Куртка "Стройотряд", "Юрий Николаевич", "Все до Москвы".

Транзитного. Солидный тоже пассажир. Билет у него до станции Ош.

- Где это?

- Среднеазиатской железной дороги.

За окном Денисов увидел Антона. Вместе со следователем и экспертом дежурный возвращался в отдел.

"Газик" медленно двигался вдоль перрона к стоянке для служебных машид.

Сверху Антон казался еще мощнее. Говорили, у себя, на Алтае, Сабодаш стал чемпионом-гиревиком еще до того, как начал по-настоящему тренироваться. Пришел на соревнования зрителем, ушел призером.

По тому, как Антон шел, глядя под ноги, как слушал следователя, Денисов понял: ничего положительного осмотр не принес.

- Пострадавший выходил на стоянках? Что-нибудь приносил? - Денисов задал проводнице еще несколько формальных вопросов. - За постель уплатил сразу?

- Нет... Не помню...

Денисов почувствовал сдержанное кокетство, которое ей шло. Увлекшись, Топя едва не упустила существенное: J - Минуточку! За него уплатила женщина...

- Та, что ехала в купе?

- Она.

Вошел Антон, закурил, присел на широкий подоконник.

- Он ни с кем не ссорился по дороге? - спросил Сабодаш.

- У нас в поезде? Нет... - она покачала головой.

Денисов вернулся к тому, на чем остановился перед приходом Антона:

- Выходит, женщина и пострадавший знали друг друга?

- Не скажу... Да! Еще он спрашивал таблетку от головной боли!

- Когда?

- Где-то на Московской дороге, вечером.

- Вы убирали купе, приносили чай... Может, при вас он называл какой-нибудь город, улицу? Имя?

Тоня подумала.

- Какое-то женское имя... Валя? Нет, Катя! Катенька!

- Именно пострадавший?

- Не помню. Они всю ночь разговаривали... Кажется, он сказал: "Катенька..." - Проводница вздохнула:- Тяжелая ездка, все места были заняты!

Тоня словно подвела черту под тем, что видела и слышала в ночном скором.

- Остается гадать, - вздохнул Антон. - Какие выводы следуют из всего, сказанного...

Денисов посмотрел на часы: попутчики пострадавшего скорее всего сидели в вокзале: метро открывалось через три часа.

"Если не уехали на такси..."

Он встал, чтобы подать Тоне пальто.

- Обратите внимание на стоянку такси, - Антон не удержался от напутствия, - потом пригородный зал.

Я посажу помощника к монитору, пусть ищет по телевизору.

- Со мной никто не пойдет? - спросил Денисов.

- Опергруппа на Дубниковке: подъезды, дворы. Без этого не обойтись... Сабодаш нашарил в кармане пачку "Беломора", не глядя, сунул внутрь два толстых пальца. - Кроме того, камеры хранения: преступник мог уйти налегке, портфель сдать в ручную кладь. Еще морячки Свидетели... - Антон поднес пачку к глазам: - Пустая!

А ведь купил после ужина...

На стоянке такси была небольшая очередь, она почти не двигалась. Диспетчер в завязанной у подбородка ушанке, с-поднятым воротником тулупа стучал, чтобы согреться, огромными валенками, хлопал рукавицами.

- Машин мало, отправляю только с детьми, - объяснил он Денисову. Насчет желтого портфеля предупрежден. Пока не было. - Диспетчер постучал валенками: - Крепчает мороз-то!

- Не замерзли?

- Какие наши годы! - диспетчеру было за семьдесят. Он работал, чтобы не оставаться одному в своей пустой двухкомнатной квартире.