Будни после праздника

Никифорова спокойно садиться напротив меня.

- Ольга Викторовна, здравствуйте.

- Здравствуйте.

Ее лицо испещрено многочисленными морщинами и... спокойно.

- Ольга Викторовна, вы в прошлый раз сказали мне, что это не первая ваша жертва и была еще...

- Была...

- Вы тогда голодали?

- Голодала. Давно это было, еще в войну.

Голос спокойный и равнодушный.

- Но сейчас, у вас была пенсия, деньги...

- Так ведь все сыну...

Этот пункт у меня в голове не укладывается. Но она уже раньше мне говорила, что вкус сладковатого мяса человека преследовал ее с того случая.

- Так вы специально голодали, чтобы попробовать еще...?

- Был грех...

- Мы сегодня с вами, Ольга Викторовна, расстаемся. Я вас отправляю на лечение.

Интересно, кто и что ей поможет. Психушка за хорошее поведение через пол года выкинет из своих стен и может быть новая жертва попадет ей на жаркое.

- Вам видней, доктор.

Наконец приводят новенькую. Она нервничает и это видно только по глазам.

- Здравствуйте, Татьяна Александровна.

- Здравствуйте.

- Я начальник женского отделения психологической экспертизы. Можете меня звать, Владимир Владимирович.

- Хорошо.

- Раз мы с вами познакомились, то я хотел бы задать вам несколько вопросов.

- Зачем, доктор? В моем деле все записано.

- Нет не все. Вы следователям вразумительно не объяснили, что вас толкнуло на эти убийства.

- По-моему, я ничего не утаила.

- Скажите мне честно, ваши жертвы были знакомы друг с другом?

- Нет, - быстро ответила она.

Глаза ее беспокойно метнулись.

- Врете. Они знали друг друга.

Уже два года в разных городах России начались непонятные случаи убийства молодых людей. Жертву находили без одежды и... головы, ее отрезали и, раздвинув ноги, прижимали губами к гениталиям. Так было убито четыре человека. Милиции удалось поймать вот эту милую женщину, работающую патологоанатомом в морге... Жизнь выкидывает иногда, удивительные перлы.

- Нет.

- Но не первого же попавшегося мужчину вы убивали?

- Я с ними знакомилась и потом, когда был удобный случай... расправлялась.

Вот что значит патологоанатом, так спокойненько заявить, "расправлялась", еще может говорить и вспоминать об этом.

- Хорошо. Поверьте мне, Татьяна Александровна, я на своей работе видел десятки больных, здоровых, лгунов, правдивых и редко, когда мое внутреннее чутье меня подводило.

- У меня тоже было так.

- Идите в палату, Татьяна Александровна.

- Что у нас еще на сегодня? - спрашиваю Галину Сергеевну.

- Остальные на обследовании. Я еще хотела вам напомнить, в 12 вас вызывает главный.

- Это еще зачем?

- Секретарша не сказала.

Я взглянул на часы. Осталось сорок минут.

- Пока я поизучаю дело Королевой...

Галина Сергеевна тихо уходит.

Главный не один, с ним полковник. Я его знаю, не раз встречались по работе. Это куратор с Большого дома.

- Здравствуй, Владимир Владимирович, - он протягивает руку.

Улыбка до ушей, ладошка мягкая, теплая.

- Здравствуйте, товарищ полковник.

- Полковника интересует ваша подопечная, - говорит главный, - Мария Григорьевна Ковач.

Так и есть. Недаром я ее задержал.

- Чего это вдруг так? В следствие не вмешивались, а тут вдруг заинтересовались.

- Она шизик? - спрашивает полковник.

- Здорова как бык, то есть... лошадь.

Полковник облегченно вздыхает.

- Нам надо, что бы вы отдали ее нам.

- Полковник, вы знаете что я всегда работаю так, чтобы под меня нельзя было подкопаться. Что вы хотите, выбирайте. Устройте ей побег или после передачи в псих больницу, через неделю выпустите как вылечившуюся, но только не надо пользоваться моими руками.

- Вы все такой же, Владимир Владимирович. Договоримся так. Направление выпишите на Иркутскую спец больницу номер 24 и через три дня выдайте нам ее для транспортировки. С прокурором мы договорились. Мария Ковач лечиться от шизо.

- Бери, бери. Через годика два, если ее не убьют, она опять очутиться у нас.

- Что-нибудь нашел?

- Да. Стоит механизму сломаться и конец.

- Какому механизму?

Вот черт, сказал слова Галины Сергеевны.

- Понимай это так. Если она серьезно заболеет или ее покорежит, то последствия могут быть плачевные. Она начнет сомневаться...

- Сейчас она не сомневается?

- Нет.

- Тогда моя миссия закончилась. Мы ее забираем.

Полковник прощается с нами и уходит.

- Я тебе тут еще одну заботу на голову хочу свалить, - говорит мне главный.

- Это входит в твои обязанности, делать пакости своим подчиненным.

Главный хохочет и, склонившись к селектору, просит.

- Попросите зайти доктора Хохлова.

В кабинет входит молодой парень с зализанной прической и большими ушами, торчащими по бокам.

- Вот, Владимир Владимирович, хочу дать тебе практиканта, доктора Хохлова Игоря Васильевича. Хочет написать диссертацию, пусть три года пособирает материал в твоем отделении.

- Что у Мамалыгина или Кривцова мест в отделениях нет?

- Есть. Но парень сам хочет пойти на женское отделение.

- Ладно. Раз ты так решил, пусть идет.

- А ты как бы решил?

- Я против.

- Все ясно. Вот вам, доктор Хохлов, новый начальник.

Лопоухий доктор кивает мне головой.

Хохлов весь во внимании. Мы сидим в кабинете и я объясняю, что нужно делать.

- Игорь Васильевич, вот здесь дела больных.

Я показываю сейф в углу кабинета.

- Прежде чем приступить к экспертизе, внимательно изучите все материалы уголовного дела и только потом приступайте к исследованию. У вас не должно быть симпатии к пациенту, вы должны к нему подходить как судья. Ни одно дело, ни один листик из него, не должно выноситься от сюда. Замечу, вылетите как пробка с отделения. На сегодня у вас следующая работа. Вы проводите в моем присутствии медицинские исследования вновь поступившего пациента, а потом приступите к изучению дел.

- А зачем нам изучать дела? Не лучше ли дать экспертизу не читая их.

- Если хотите эту идею сделать как основу в вашей диссертации, то можете попробовать. Скажу вам одно. При опросе своих пациентов, вы все равно соберете материал, аналогичный делу, только победней. Изучение психологии человека без изучения первоисточников, вызывающих отклонение от нормы, не может быть основополагающим для медицинского заключения.

- Я понял. Кого мне сейчас осматривать?

- Королеву Татьяну Александровну.

Она сидит в одних трусиках перед нами, откинувшись на стул и с вызовом выставив курносые груди вперед. Хохлов молоточком проверяет ее рефлексы, царапает ей грудь, спину и руки, потом тщательно осматривает глаза. Королева насмешливо смотрит на него.

- Доктор, у меня все время дергаются руки...

- И давно?

- Только сейчас. Мне так хочется вас дернуть за уши.

Хохлов наливается красной краской.

- Гражданка, - срывается он фальцетом, - ведите себя прилично. Одевайтесь и садитесь ближе к столу.

Королева медленно набрасывает халат и садится перед ним. Хохлов подвигает стопку бумаги и начинает задавать вопросы.

- Сколько вам лет?

- 26.

- Кем работаете?

- Патологоанатомом.

- Ого. В детстве болели? Чем болели?

- Свинка, корь, скарлатина и ангина.

- В последний раз чем болели?

- ОРЗ.

- Попадали ли вы в аварию, болели менингитом или получали сотрясение мозга?

- Нет.

- Замечали ли вы за собой какие-нибудь странности?

Дурацкий вопрос, особенно в нашем заведении, интересно как она ему...

- Да, замечала. Мне всегда лопоухих хотелось подергать за уши.

Хохлов сдерживается.

- С кем вы живете?

- С мужиками.

- Я не про это. С семьей или одна?

- Не замужем, детей нет. Живу в однокомнатной квартире.