Наследство Скарлатти

днялся из-за стола. Задвигались и другие кресла. Атмосфера накалялась.

– Я больше не намерен вас слушать, – сказал Мастерсон.

– В таком случае уже завтра министерство иностранных дел, Британская биржа и состав директоров Английской коллегии импортеров будут иметь детальную информацию о ваших грубо нарушающих закон соглашениях на Цейлоне! А ведь обязательства вы взяли на себя огромные! Известия, таким образом, приведут к серьезному преследованию ваших капиталов!

Мастерсон шагнул назад к своему креслу и застыл, вцепившись руками в спинку.

– Черт возьми! – только и сказал он. За столом снова воцарилась тишина. Элизабет открыла портфель.

– Я приготовила для каждого из вас по конверту. На конвертах написаны ваши имена, а внутри – картина вашей деловой активности. Отмечены ваши реальные возможности, удачи и упущенные возможности... Не хватает только одного конверта. У наиболее... влиятельного, самого важного из вас – мистера Крю-гера – такого конверта нет. Но, как я уже говорила, это несущественно.

– Я предупреждаю тебя.

– Так что весьма сожалею, господин Крюгер. Тот что-то быстро ответил, но на этот раз его никто не слушал, все, затаив дыхание, смотрели на Элизабет.

– Одни конверты толще, другие тоньше, но этому не следует придавать абсолютно никакого значения, – продолжала Элизабет, открывая портфель.

– Ведьма! – гортанно выкрикнул Киндорф: вены на висках у него взбухли, казалось, того и гляди, лопнут.

– Вот эти конверты. После того как каждый из вас внимательно ознакомится со своим миниатюрным портфелем, я продолжу речь, которая, уверена, теперь лишь обрадует вас.

Конверты вскоре нашли своих адресатов. Одни немедленно вскрывались дрожащими руками. Другие, как карты, попавшие в руки профессионального игрока, вскрывались неторопливо, без видимого интереса.

Мэтью Кэнфилд стоял у стены. Левая на перевязи рука причиняла ему нестерпимую боль, правая, влажная от пота, сжимала револьвер. С той минуты, как Элизабет оценила Крюгера в 270 миллионов, он понял, кто это такой. Кто этот гигант по имени Генрих Крюгер. Теперь он был его мишенью! Это самый мерзкий негодяй, какие когда-либо рождались на земле, исчадие ада для Джанет!

– Я смотрю, вы все уже получили конверты. Кроме, разумеется, мистера Крюгера. Господа, я обещала вам, что не стану больше проявлять некорректность, и сдержу слово. Но среди вас есть пять человек, которые не могут оценить влияние Скарлатти, пока им не предъявят, выражаясь языком дешевых сделок, товар лицом. Поэтому, как только вы прочтете содержание ваших конвертов, я еще на короткое время задержу ваше внимание.

Несколько человек, занятых чтением бумаг, не поворачивая головы, смотрели на Элизабет. Кое-кто демонстративно отложил бумаги в сторону, другие передали их своим секретарям и настороженно уставились на старую даму.

Элизабет взглянула через плечо на Мэтью Кэнфилда. Она была обеспокоена его состоянием. Теперь он наконец встретился лицом к лицу с Алстером Скарлеттом, и она понимала, какое напряжение