Победитель получает все

Здание было старое, с непременными королевскими пальмами и бугенвиллеей перед входом и самой современной охранной системой, искусно размещенной так, чтобы не бросаться в глаза. На установленной на фронтоне изящной вывеске было написано: «Юридическая контора Джонатана Грина». Ворота при въезде на стоянку открылись только после того, как джентльмен в красном блейзере неспешно подошел к моей машине и спросил мою фамилию. Вел он себя чрезвычайно любезно, а под левой мышкой у него под блейзером что-то топорщилось. Однако выпуклость эта, так же как и вывеска, и система безопасности, была скромной и не бросалась в глаза.

Я загнал машину на стоянку, затем, руководствуясь указаниями охранника, прошел через вестибюль мимо фонтана, выложенного итальянской плиткой, к лифтам и поднялся на последний этаж. Еще один джентльмен в блейзере с улыбкой встретил меня в вестибюле, а третий как бы случайно оказался в кабине лифта. Оба были предельно вежливы, и у обоих, так же как и у охранника на стоянке, были мускулистые шеи тех, кто много времени уделяет боевым искусствам. Мускулистые шеи всегда говорят сами за себя.

Когда двери лифта открылись, я увидел Эллиота Трули. Вероятно, ему позвонил охранник со стоянки.

— Да, меры безопасности здесь неслабые, — заметил я.

Трули уставился на мой глаз.

— Порезался, когда брился.

Сообразив, что совершенно неприлично на меня таращится, Трули поспешно отвернулся.

— Да, бывает.

Я проследовал за ним мимо секретарши и дальше по застекленному коридору.

— Зачем нужны все эти качки?

— Многие из тех дел, которые ведет Джонатан, как вы сами понимаете, не слишком-то популярны. Вы даже не представляете, сколько людей не верит в то, что подзащитные имеют право получить наилучшую защиту.

— Да, у вас тут все серьезно.

По коридору в обоих направлениях деловито сновали мужчины и женщины в строгих костюмах, одни — с папками и блокнотами в руках, другие — с пластиковыми стаканчиками с кофе. Девять часов утра, а вид у всех уже напряженный. Наверное, напряжение становится образом жизни, когда стараешься обеспечить наилучшую защиту. Особенно за пятьсот долларов в час.

— Все эти люди работают на Тедди Мартина? — спросил я.

— О нет. Наша фирма одновременно ведет около двухсот дел.

— Гм.

— Лично Джонатан участвует в наиболее… э-э… трудных процессах, — лукаво усмехнулся Трули.

Я кивнул.

— Трудных, — многозначительным тоном повторил Трули.

— Понятно.

Похоже, он был разочарован.

— О… — Адвокатский юмор.

Мы свернули в другой коридор и наконец оказались в конференц-зале размером со штат Род-Айленд. В одном конце был накрыт буфет с кофе и минеральной водой и с таким обилием бутербродов с копченой лососиной и рогаликов, что их хватило бы, чтобы потопить авианосец «Лексингтон». Вокруг столика толпились шестеро мужчин и три женщины, разговаривавшие вполголоса. Все пили кофе, но никто ничего не ел. Вероятно, сказывался избыток напряжения.

— Не желаете что-нибудь съесть? — предложил Трули.

— Только кофе. — Элвис Коул всегда заодно с командой.

Мы взяли кофе, и Эллиот Трули представил меня остальным. Здесь все, кроме меня, были адвокатами. Тем временем к нам подтягивались новые адвокаты. Я сбился со счета на цифре четырнадцать. Пришел первый из адвокатов помельче, тот, что повыше ростом, за ним — второй из адвокатов помельче, тот, что пониже ростом, оба в бежевых льняных костюмах от Армани. Так же, как и Эллиот Трули.

— Бежевый, — заметил я вслух.

— Прошу прощения? — сказал Трули.

— Не обращайте внимания.

Джонатан Грин тоже будет в бежевом костюме. Спорю на что угодно.

Через тридцать секунд появился Джонатан Грин, в бежевом льняном костюме от Армани. Вот видите?

— Черт! — сказал я.

— Что? — оглянувшись на меня, шепотом спросил Трули.

Сдается мне, что в присутствии Джонатана придется разговаривать шепотом.

— Жаль, оператора нет. А я-то надеялся снова попасть на экран.

Трули недоуменно заморгал, глядя на меня, затем до него, похоже, дошло.

— О, верно. Ха-ха.

Ха-ха. В девять утра это выглядело как нарушение общественного порядка.

Следом за Джонатаном пришел еще один мужчина. Он был чуть пониже меня ростом, но руки у него были как лопаты, а широченные плечи, казалось, были сварены из стальных балок. Руки и плечи не вязались с остальным телом, как будто когда-то они принадлежали Кинг-Конгу, Могучему Джо Янгу [24]или какому-то другому крупному примату, а теперь их использовал этот тип. Он держал в руках конверт из плотной бумаги.

Увидев меня, Грин улыбнулся и протянул руку.

— Благодарю вас за то, что пришли. Это Стэн Керрис, глава нашей службы безопасности. Стэн, это мистер Коул.

Стэном Керрисом звали типа с широкими плечами. У него был чудовищно высокий лоб, как у клингона [25], и глаза, которые смотрели прямо на тебя, но ничего не выражали, словно ты заглядывал в окно пустой комнаты.

— Итак, давайте начнем, — сказал Трули.

Джонатан Грин занял место во главе стола, Стэн Керрис уселся рядом с ним. Двое адвокатов помельче принялись отпихивать друг друга локтями, стремясь занять соседнее место. Остальные тоже всеми правдами и неправдами старались сесть как можно ближе к Джонатану Грину. Трули опустился на стул рядом со мной. Когда все уселись, Грин закинул ногу на ногу и, улыбнувшись, посмотрел на меня.

— Итак, Эллиот говорит, что вы не нашли свидетельств, подкрепляющих заявление мистера Эрла.

— Совершенно верно.

— И то же самое в отношении мистера Хейга? — вопросительно поднял брови Грин.

— Совершенно верно. Я разговаривал с Хейгом и Эрлом, затем с матерью Эрла. Я навел справки о прошлом Эрла и изучил материалы отдела внутренних расследований по поводу его задержания. Там пришли к выводу, что Росси провела арест по всем правилам.

— И что это дает? Естественно, ничего другого они и не могли сказать, — покачал головой Трули.

— Нет, мистер Трули. Здесь вы ошибаетесь. В полиции Лос-Анджелеса к таким вопросам подходят очень серьезно. И я могу подтвердить.

Грин сплел пальцы на колене и откинулся назад.

— Пожалуйста, объясните как.

По крайней мере семеро из собравшихся адвокатов записывали каждое мое слово. Я начал с Реймонда Хейга, затем перешел к разговору с Эдди Дитко, поездке к кондоминиуму Росси, встрече с Леседриком Эрлом и беседе с его матерью. Я рассказал про криминальное прошлое Леседрика, в том числе про тесную связь с Вейлоном Мустафой, и подробно изложил версию Луизы Эрл, совпадающую с протоколом задержания, который составила Росси. Я говорил около двадцати минут, и на протяжении двадцати минут адвокаты прилежно строчили в своих блокнотах, а Джонатан Грин сидел совершенно неподвижно. Пару раз он прищуривался, но в остальном он смотрел на меня так, словно без каких-либо усилий усваивал информацию. Впрочем, возможно, ему просто было скучно.

Когда я закончил, Керрис спросил:

— А мы можем как-то использовать прокол с «правами Миранды»?

— Что значит — использовать?

— Было ли в действиях Росси что-либо, указывающее на преступный замысел или желание совершить противозаконное деяние? — усмехнулся Трули.

Достав из папки отчеты, полученные по факсу от Эдди Дитко, я протянул их Трули. Я рассказал о ребятах с мачете. Описал то, что произошло в «Бурито кинг».

— Обоих парней отпустили на все четыре стороны, а Росси получила по полной. Полагаю, что у нее тогда после погони просто произошел выброс адреналина, а как это отразится на ее карьере, она тогда вообще не думала.

Снова усмехнувшись, Трули повернулся к Керрису и пожал плечами.

— Похоже, что нет.

— Вы тоже так думаете? — спросил меня Джонатан Грин.

— Да, сэр. Нет никаких свидетельств того, что эта женщина совершила что-либо противозаконное или хотя бы ошибочное, за исключением случая с «правами Миранды», а тогда она полностью признала свою вину. Ей не нужно было подставлять Леседрика Эрла. Он законченный преступник.