Лень, алчность и понты (СИ)

- Да ничего я не знаю о бумагах!

- Видел их?

- Видел. Бумаги как бумаги. Потом их выкрали.

- Где, когда, как, кто?

- Где и когда - не скажу, а кто - берите адрес и ищите.

- А что твой Саша нарыл?

- Телефон прослушивали? - Сергею Яковлевичу полегчало - во-первых, боль отошла, во-вторых, он прикинул, что скорее всего наезд на него совершается со стороны государства. - На кой черт вам эти бумаги? Много шума из ничего.

- Искать вместе будем, - заявил вдруг сидящий.

- Да с какой стати? Не нужны мне эти бумаги! И к бабе у меня теперь интереса нет.

- Зато у неё есть интерес к бумагам. Будешь работать на нас.

Последняя фраза вновь взбесила Сергея Яковлевича. Он действительно не привык (или скорее отвык) к такому тону. Ведь даже в общении со своими "шестерками" он не позволял себе унизительных выражений. Кровь ударила в мозги, и он бросился к креслу.

На этот раз его били вдвоем. Неправильно он оценил степень агрессии не досталось только голове - а уж тело попинали на славу. Он задохнулся от этих чугунных ударов. А тут ещё один на него навалился всем весом и затих непонятно для чего. И не в силах вздохнуть от боли и тяжести, Сергей Яковлевич начал терять сознание, когда вдруг лежащий на нем легко откатился в сторону. Чьи-то руки ухватили Дыбу подмышки и усадили в кресло.

Приходя в себя, он осмотрелся и увидел два безжизненных тела своих мучителей, а над ними стоял Саша с пистолетом.

- Извини, Сергей Яковлевич, запачкал я чуток тебе тут.

- А-а, глушитель, - пролепетал Сергей Яковлевич, - вот почему я ничего не слышал.

- Мне ребята позвонили, они у подъезда дежурили. Этих двоих несколько дней назад засекли, когда они нас пасли. Я пока подъехал, они уже здесь... поработали.

- Замочил? - простонал Дыба, попытавшись подняться.

- А что - не нужно было?

- Дай вон бутылку.

Он сделал несколько жадных глотков, Саша тоже.

- Как бы Вы слышали, если они Вас молотили от души...

- Туфли новые, - кивнул Сергей Яковлевич на лежащего.

- Вот этими туфельками он Вас и футболил.

- Пойдем-ка на кухню, а то ты тут все мозгами забрызгал.

Кряхтя и морщись, Сергей Яковлевич добрался до кухонного стола. Еще выпили.

- Вам бы сейчас ванну прохладную, ещё творог от ушибов помогает.

- Какая ванна, Сашок! Если нас сейчас спецназ не повяжет, то в бега уходить нам с тобой.

- А кто они?

- Хрен его знает. Что, если из безопасности?

- Да ну, Сергей Яковлевич. От наших наезд это.

- От Наших! - разозлился Сергей Яковлевич. - По разговору было не похоже. Таскаешь ствол в кармане и палишь без разбора!

- Запинали бы ведь!

- Видишь, по лицу не били, по голове тоже, значит, ломали и все. Хотели, чтобы я на них работал. Гады!

- Бабки хотели? Из безопасности?

- Да какие бабки! Давай-ка так... Сейчас у нас ночь?

- Да уже светает.

- Оставишь ребятам ключи от квартиры. Пусть дождутся ночи и, если сюда никто не нагрянет, вывезут трупы, закопают. Пусть здесь все вымоют. Если увидят, что сюда кто-нибудь нагрянет, тогда пусть разбегаются. А мы с тобой - в бега. За старшего Вадим останется.

- А может отобьемся?

- От кого?! От гос.безопасности? Им сундук нужен был, который у Ленки увели, бумаги там какие-то. Врубаешься? Или ты хочешь Лубянку штурмовать?

На лице у Саши отразился испуг.

- Да, влипли мы! Но я же вошел, слышу стоны, потом смотрю - они вас пинают - чего там думать...

И тут раздался телефонный звонок. Саша осекся и побледнел.

- Вот сейчас мы и проверим. Принеси-ка трубку.

- А может, не надо? Уйдем и все.

- Неси, говорю.

Саша принес.

- Да, - сказал Дыба.

В трубке молчали.

- Я слушаю.

И вдруг в ухо Сергею Яковлевичу пропищало:

- Бумаги! Бумаги! Бумаги! - будто это был крик попугая.

У Сергея Яковлевича чуть трубка из руки не выпала - так он дернулся. А когда снова поднес - короткие гудки.

- Ну, козлы поганые! - и не успел он выпить, только потянулся к бутылке, как трубка, которую взял Саша, снова запиликала.

- А че сказали-то? - Саша все так же испуганно таращил глаза.

- Послушай сам.

- Алло, - прикрыл ладонью трубку. - Вас спрашивает мужик какой-то.

- Спроси - кто?

Саша спросил.

- Важный разговор говорит. Не называется.

- Скажи, что я ночью важные дела не решаю. А хотя давай. - И Сергей Яковлевич осторожно сказал: - Я Вас слушаю.

- Это Сергей Яковлевич Кандыбов? - голос был вполне человечный.

- Да.

- Как я понимаю, у Вас в квартире что-то произошло, что-то... нехорошее? - голос звучал пытливо. - Я почему догадываюсь - мне вот уже минут десять, как должны были позвонить... от Вас, - голос замолчал.

- А кто Вы такой?

- Ах, да! Я представляю очень серьезную организацию... Сергей Яковлевич, так те двое, что Вас навестили - они сейчас где?

- Они только что вышли, - и он, прикрыв трубку ладонью, быстро прошептал: - Живо беги, пусть наши сваливают и здесь не появляются, и жди меня в машине!

Саша метнулся исполнять.

- Только что... - Было очевидно, что собеседник сомневается. - И что Вы им ответили?

- Мы договорились.

- О чем?

- Разве это телефонный разговор?

- Тут что-то не так, Сергей Яковлевич. Я Вам не верю и поясню почему. Вы подумали, что я состою в организации службы безопасности. Да, это мои ребята и ваши гости работают со мной. Но лично я служу, я подчеркиваю служу, а не работаю, одной очень серьезной организации, у которой были похищены бумаги, являющиеся ее... собственностью, - Сергей Яковлевич заметил эту заминку. - Мне поручено их отыскать. Так вот, если что-то с моими людьми случилось или случится, Вы будете преследоваться не только государственными органами, но и людьми, у которых интерес к Вам будет очень личностным. А как я понимаю, с этими людьми что-то стряслось, они до сих пор со мной не связались, а у них в машине телефон.

- Наверное, какие-то накладки, всякое бывает. Мы очень хорошо поговорили, выпили.

Он все тянул, желая побольше выудить, хотя понимал, что нужно бежать ведь со своей стороны этот звонарь мог тоже тянуть время, хотя сам послал уже сюда свою кодлу.

- Вы лжете, Сергей Яковлевич. Послушайте, пусть даже что-то и случилось, что-то даже самое... нехорошее. Все можно мирно уладить, если Вы мне лично, я подчеркиваю - лично мне, поможете вернуть эти бумаги законным владельцам.

Пауза. Сергей Яковлевич, пока слушал, ходил по комнате и собирал свои документы. Он был в крайне смятенном состоянии. Алкоголь гулял по телу, но нужно было успевать соображать - что не забыть, найти где что лежит, перешагивать через убитых, держать трубку и успевать обдумывать сказанное, отвечать, но самое главное, у него был постоянный страх, что в квартиру вломятся и он не успеет...

- Почему Вы молчите? Ну хорошо, если мы с Вами сейчас не договоримся, то Вы позвоните сюда на Лубянку и попросите сто четырнадцатого.

- Сто четырнадцатого?

- Да, Вас быстро соединят.

- Я подумаю.

- Подумайте, Сергей Яковлевич. Я должен Вас предупредить...

Но на этом месте Дыба тихонько положил трубку на тумбочку в прихожей и бросился вон из квартиры, хотя голос продолжал петь свои сладкие песни...

Черный "мерседес" стоял наготове.

- Садись за руль, - подбегая, крикнул Дыба.

Они выехали со двора на шоссе, и Саша, глянув в зеркало, сказал:

- Появились.

Действительно, из того же двора на скорости выскочили две белые машины. Видимо, они въехали во двор с другой стороны в самый последний момент.

Сто четырнадцатый все-таки блефовал - послал группу.

- Уйдем, - сказал Саша, и машина понеслась, как ветер.

Дороги были ещё не запружены, и на светофорах "мерседес" даже не притормаживал. Но и преследователи не думали отставать.