Зов Халидона

й глубин.

Питер понял, что пришло время звонить Джулиану, встретиться с ним.

Причем немедленно.

* * *

Маколиф перевернулся на другой бок, и тут же острая боль пронзила плечо и отозвалась в груди. Он резко сел и какое-то мгновение не мог понять, где он и что с ним. С некоторым усилием он сообразил, что наступило утро и ночь со всеми ее кошмарными событиями позади. Их еще надо было обдумать, а также составить план действий на ближайшее время.

Он посмотрел на Элисон, лежавшую рядом. Она крепко спала, дыша ровно и глубоко. Если прошедшая ночь даже для ему показалась кошмаром, то каково же пришлось ей! Он-то, по крайней мере, все время находился в гуще событий, в движении, а она ждала, воображая всякие ужасы; ему было не до этого.

Ждать, конечно же, хуже. Во много раз...

Медленно, стараясь не шуметь, он спустил ноги на пол и встал. Все тело ныло, болели суставы, особенно в коленях.

Это было вполне объяснимо. Он почему-то сравнил свое натруженное тело со струнами расстроенного инструмента, который заставили звучать по воле обезумевшего дирижера. Возникшая ассоциация вызвала у него улыбку, настолько она была некстати, хотя и точна, особенно по отношению к мыслям, в беспорядке кружащимся в мозгу.

Все это было весьма некстати.

Но постепенно обрывки мыслей начали складываться в какую-то знакомую картину, хотя он еще не мог понять, в какую именно.

До боли знакомую. Но еще не различимую.

Пока.

Какой-то запах проник в его ноздри. Это был не привычный уже запах специй и ванили, хотя тоже сладковатый. Он напомнил Юго-Восточную Азию, остров Яву, госпиталь в Сунда-Тренч. Тошнотворный запах. Алекс быстро прошел к двери на террасу и уже взялся за ручку, но вдруг сообразил, что абсолютно голый. На стуле у зашторенного окна висели плавки, которые он бросил там пару дней назад. Он взял их и натянул на себя.

— Надеюсь, они не сырые, — произнесла Элисон. — Тут весьма щепетильная прислуга, поэтому я не решилась вывесить их наружу.

— Спи, — откликнулся Алекс. — Ты же только что спала!

— И уже проснулась... Господи, уже четверть девятого.

— Ну и что?

— Да нет, ничего... Я просто не думала, что нам удастся так много проспать.

— Совсем не много. Ведь мы легли после трех. С учетом всего произошедшего и в полдень проснуться — не так уж поздно.

— Как твоя рука? И плечо?

— Немного ноет... Как и все остальное. Но терпимо.

— Что это за запах? — Элисон села на кровати, откинув простыню. Алекс с удивлением обнаружил на ней странную ночную рубашку с пуговичками. Она перехватила его взгляд и улыбку, посмотрела на себя и рассмеялась. — Ночная рубашка моей бабушки. Ночью стало прохладно, а тебя не интересовало ничто, кроме философствования.

Он подошел к кровати и присел рядом.

— Я разболтался, да?

— Тебя невозможно было остановить! Да еще и выпил порядочно. Кстати, как твоя голова?

— Прекрасно. Я принял таблетку перед сном.

— А много пить тебе вредно. Я это и раньше уже замечала... Впрочем, извини. Я забыла,