Близнецы-соперники

Меч упадет, если генералы не уступят своих кресел людям из «Корпуса наблюдения». Пентагон принадлежит им. Они вновь вернут ему истинное предназначение. И мощь. По праву.

Адриан Фонтин облокотился на стойку бара и слушала жаркий спор молодых студентов, чувствуя на себе взгляд брата. Он посмотрел на Эндрю: в холодных глазах майора сверкало извечное его презрение — и перевел взгляд на приближающегося Эла Уинстона, который, подняв стакан, приветствовал его.

Эндрю уже и не скрывает своего презрения, подумал Адриан. Братец растерял всю свою знаменитую невозмутимость. В последнее время его все больше и больше раздражают окружающие.

Боже, как они отдалились друг от друга! А ведь когда-то были очень близки. Братья, близнецы, друзья. Созвездие Близнецов. Близнецы — лучшие из лучших. Какая славная была парочка. Но вот в какой-то момент, когда они уже были подростками и учились в средней школе, все начало меняться. Эндрю тогда стал думать, что он лучше, чем просто лучший из лучших. А вот Адриан все больше сомневался в своем превосходстве над другими. Эндрю не ставил под сомнение свои способности, а Адриан опасался, что обладает не многим.

Но теперь-то он уже не сомневался.

Он прошел через период неуверенности и сомнений и нашел себя в жизни. Во многом благодаря самоуверенному брату-солдату.

И сегодня, в день их рождения, ему придется подойти к брату и задать несколько неприятных вопросов. Вопросов, связанных с источником могущества Эндрю. Его положения в военном корпусе.

Корпус? Это правильное слово. Только корпус особый.

«Корпус наблюдения» — вот что они обнаружили. В списке фигурировало и имя его брата. Восемь невесть что возомнивших о себе офицеров из богатых семей, которые собирали компрометирующие сведения о генералитете ради своих тайных замыслов. Кучка офицеров, решивших, что им удастся подчинить себе Пентагон путем чистейшей воды шантажа. Ситуация могла бы показаться просто комичной, если бы не улики, собранные «Корпусом наблюдения». И Пентагон уязвим для страха. «Корпус наблюдения» был опасен и подлежал уничтожению.

И они приступили. Генералы дали санкцию военным юристам вызвать всех подозреваемых для дачи показаний и попросили не поднимать шума. Возможно, сейчас не время для разоблачительных процессов и длительных сроков заключения. Многие были виновны, а мотивы преступления слишком запутаны. Но было поставлено одно непременное условие: «Выгнать этих зарвавшихся молодчиков из наших рядов. Очистить наш армейский дом».

Господи! Вот ирония судьбы! В Сан-Франциско Эндрю забил тревогу во имя устава, во имя закона. Теперь спустя семь лет, тревогу забил он, Адриан. Не так громко, но, как ему казалось, во имя закона не менее сурового. Им предъявили обвинение в попытке воспрепятствовать деятельности органов правосудия.

Многое изменилось. Девять месяцев назад он был помощником прокурора в Бостоне, радуясь тому, что занимается тем, чем занимается, создавая себе репутацию, которая открыла бы перед ним любые пути. Создавая ее собственными