Преступление в Блэк Дадли

Они уже подошли к комнате Джорджа, когда услышали за дверью необычные звуки: приглушённое ворчанье вперемежку со стонами, проклятиями и шорохами.

Джордж ухватился за ручку двери и хотел было её повернуть, но Прендерби резко остановил его.

— Осторожно, — быстро произнёс Майкл. — Нам не следует входить, пока мы не разберёмся, в чем дело. Помните, наши противники вооружены.

Аббершоу молча кивнул в ответ и медленно приоткрыл дверь. Прендерби следовал за ним; оба были насторожены. Шум и шорохи продолжались; теперь, в комнате, они слышались более отчётливо.

— Что за чертовщина, — произнёс Джордж, оглядываясь на Майкла, — в комнате никого нет, она пуста.

Постепенно выяснилось, что странные звуки доносятся из огромного дубового шкафа, который Джордж сам закрыл около двух часов назад, и ключ все это время находился в его кармане.

— Закройте дверь, — сказал он Майклу, — заприте и вытащите ключ.

После этого Аббершоу подошёл к шкафу, вставил в замок большой ключ, повернул его и, отскочив назад, распахнул дверцу. Шум мгновенно прекратился. Оба мужчины заглянули внутрь шкафа и отступили в изумлении — на массивной полке, согнувшись в три погибели, полулежал Альберт Кэмпион. Одежда его была растерзана, спутанные волосы падали на глаза; его с трудом можно было узнать.

Несколько секунд он не двигался, подслеповато щурясь из-под мешавших глазам прядей жёлтых волос. И тут Аббершоу внезапно вспомнил, где он видел раньше это бессмысленное на первый взгляд выражение лица. Тем не менее он ничего не произнёс, поскольку в этот момент Кэмпион пошевелился и кое-как выкарабкался из шкафа.

— Никакого жульничества, леди и джентльмены, — начал Альберт, пытаясь все свести к шутке. — Все это моя работа.

— Как, черт побери, вы забрались туда? — спросил Прендерби, выходя вперёд и с детским изумлением рассматривая Кэмпиона.

— О, в основном с помощью дьявола, — ответил Альберт и рухнул в кресло.

Было видно, что силы почти оставили его. Очевидно, с ним плохо обошлись: на запястьях остались красные отметины, рубашка под пиджаком была вся изорвана.

— Это дело рук Доулиша, конечно? — спросил Аббершоу необычно жёстким тоном.

Кэмпион кивнул утвердительно.

— Они вас обыскали? — продолжал Джордж.

— Обыскали? — саркастически переспросил Альберт. Выцветшие глаза за очками с большими стёклами несколько прищурились. — Дорогой сэр, они просто содрали с меня кожу. Этот немец выражается и действует как палач. Он чуть не убил меня. Альберт снял пиджак и, задрав рубашку, показал многочисленные кровоподтёки на спине.

— Боже мой! — воскликнул Аббершоу. — Вас били! Моментально исчез его прокурорский тон и он превратился в профессионала-врача. — Майкл, — обратился Джордж к молодому человеку, — среди моих вещей в шкафу найдите белую рубашку, а на умывальнике стакан с водой и борную кислоту. Надо перевязать беднягу. Альберт, что же все-таки произошло?

— Насколько я помню, — начал слабым голосом Кэмпион, — я стоял у камина и разговаривал с Энн. Вдруг панель, на которую я облокотился, откинулась и я очутился в кромешной темноте с куском противной мешковины во рту. Это было начало. Затем я предстал перед этим крикливым немцем. Я не смог убедить его в том, что не брал его любовных писем, или что ещё там он ищет, из-за чего вся эта шумиха. Я никогда не встречал типа, более изощрённого в том, что касается допросов.

— И я так думаю, — вставил Прендерби, который закончил перевязку Альберта.

— Когда они убедились, что я невиновен как младенец, — продолжал Кэмпион, но уже почти с прежней жизнерадостностью, — они перестали задавать мне вопросы и заперли в какой-то комнате.

Подыскивая себе наиболее подходящее место для ночлега, я наткнулся на сундук и решил, что там можно найти какую-нибудь старую одежду и соорудить постель. Однако все, что я там нашёл, — это часть допотопного велосипеда. Я был так раздосадован, что со злостью взобрался на него и надавил на педаль. Тотчас же нижняя створка сундука отодвинулась, и я провалился под пол. Придя в себя, я обнаружил, что стою на верхней ступеньке лестницы, причём голова ещё наполовину оставалась в сундуке. Я полагаю, что это часть старинной системы потайных ходов. Итак, я закрыл крышку сундука и, освещая себе путь спичкой, заковылял вниз по лестнице.

Кэмпион замолчал; молодые люди внимательно его слушали.

— И тем не менее я не понимаю, как вы залезли в шкаф, — заметил Прендерби.

— Честно говоря, я тоже, — сказал Кэмпион. — Вскоре лестница привела меня в туннель, наполненный крысами, и далее по нему я, наконец, добрался до двери, открыв которую, я и оказался в этом шкафу. Вот и все.

Аббершоу, пристально наблюдавший за Альбертом все это время, медленно прошёлся по комнате и остановился прямо перед Кэмпионом, глядя ему в глаза.

— Ужасно неприятно все, что с вами произошло, — произнёс он и затем добавил с нарочито отчётливой интонацией: — Однако нет больше смысла продолжать в этом ключе нашу занимательную беседу, мистер Морнингтон Додд.

Некоторое время Кэмпион растерянно сверлил Джорджа своими выцветшими глазами, затем слегка вздрогнул, как бы приходя в себя, и лицо его расплылось в улыбке.

— Итак, вы узнали меня, — сказал он. — Однако, Джордж, вы глубоко ошибаетесь, думая, что моё оригинальное или может быть, дурацкое поведение все эти дни — простая маска. Должен вам заметить, что и в обычной жизни я почти такой же. Мои друзья могут подтвердить это. Такую манеру поведения я вырабатывал многие годы, и она помогает мне не только успешно действовать в профессиональном плане, поскольку моя работа требует частой трансформации внешности, но и в обыденной жизни, ибо нечестные и преступные элементы не сразу попадают в поле интересов полиции и детективов. До поры до времени они остаются в обычной толпе, и вы можете встретиться с представителями такого мира, не имея ни малейшего представления о том, что у него за душой на самом деле.

Это заявление выбило почву из-под ног Аббершоу, он явно не ожидал такого поворота событий. Кэмпиона трудно было принимать всерьёз, трудно было определить, когда он говорит правду, а когда лжёт.

Прендерби, который терялся в догадках и никак не мог понять смысл происходящего, но которого донимало любопытство, наконец-то, смог вмешаться в разговор.

— Послушайте, я никак не пойму, — сказал он. — Кто это — мистер Морнингтон Додд?

Аббершоу указал на Альберта Кэмпиона:

— Вот этот джентльмен и есть Морнингтон Додд.

Кэмпион скромно улыбнулся. Несмотря на продолжающуюся боль, он все более и более приближался к своему обычному состоянию — шутника и заводилы.

— И да, и нет, — проговорил он, не отрывая глаз от Аббершоу. — Морнингтон Додд — это одно из моих имён.

— Кэмпион, это не шутки, — сурово прервал его Аббершоу. — Как бы ни были многочисленны ваши прозвища, сейчас не время хвалиться этим. Мы столкнулись с очень серьёзным делом, и надо прежде всего решать его.

— Дорогой мой, — отозвался Кэмпион, — разве я не знаю… Даже лучше вас, как мне кажется.

— Что вы знаете, мистер Кэмпион, если… если это ваша настоящая фамилия? — несколько раздражённо спросил Аббершоу. Его стала возмущать такая манера разговора.

— Ну… нет, — ответил неугомонный молодой человек, — моё собственное имя звучит довольно аристократично, и я его никогда не использую на службе. По-моему, «мистер Кэмпион» звучит очень недурно.

Аббершоу невольно улыбнулся:

— Ну, мистер Кэмпион, очень хорошо. Вы обмолвились, будто что-то знаете об этом деле. Не так ли? Имейте в виду, что мы все в одной лодке, поэтому вы все нам расскажете здесь и сейчас. Я также полагаю, что, как и все остальные, вы хотите выбраться отсюда, а также заинтересованы в том, чтобы Доулиш и его сообщники предстали перед судом. Я сейчас не занимаюсь другими преступлениями, я не полицейский.

Альберт Кэмпион просиял.

— Это действительно так? — спросил он.

— Да, — ответил Аббершоу. — Я консультант лишь настолько, насколько в этом заинтересован Скотленд-Ярд.