Призрачная тень

— Значит, в пять. Где?

Дэнни покачал головой:

— Думаю… да, я шел по южной стороне Дюваль. Это могло быть даже заведение дяди Кейти.

— Спасибо, Дэнни, — поблагодарил Дэвид. — Ты тогда рассказал об этом копам?

— Да, а что?

— Ее убийцу так и не поймали.

— Верно.

— Ну, рад был тебя видеть.

— Взаимно. Ты правда не хочешь мороженого?

— Нет, спасибо, — снова сказал Дэвид.

Он помахал рукой Дэнни и вышел.

Пять часов. Если Дэнни не лгал, Таня заходила в заведение О’Хара в пять часов того субботнего вечера, когда ее убили.

И Дэнни больше не видел ее.

Важно, если это правда. Если он не скрывает что-то ради себя или кого-то еще.

Дэнни видел Таню в пять. В течение следующих часов ее убили, а после — видимо, после полуночи, когда музей был закрыт, — ее перенесли на место Элены де Ойос.

Дэвид вернулся для первой экскурсии на следующее утро.

А что, если Таню положили там, чтобы именно он нашел ее?

Ответ на этот вопрос мог быть ответом на загадку убийства.

— Людей не всегда находят на кладбище, — сказал Бартоломью. — Ну, большинство людей. Ведь мы двигаемся с места на место и остаемся неизменными только в памяти тех, кто любил или ненавидел нас. Конечно, иногда находишь людей, околачивающихся вокруг кладбища, но… Например, почему я остаюсь здесь? Думаю, из-за тебя. Но я отвлекся. Ты не найдешь Крейга Беккета на этом кладбище. Он был хорошим человеком, и его совесть чиста. Он передвигается.

— Я знаю, что его нет на кладбище, — сказала Кейти.

— Тогда… почему мы здесь? — спросил Бартоломью.

— Ты не должен здесь находиться.

— Да, не должен. Но ты изменил благоразумию, которым тебя наделили при рождении. Поэтому я чувствую, что мой крест — следовать за тобой.

— Я не твой крест и веду себя благоразумно, — возразила Кейти. — Сейчас день. На кладбище полно туристов.

— Но почему мы здесь?

— Конечно, я не предполагаю, что душа Крейга Беккета должна находиться в его изношенном и набальзамированном теле. Мне тут просто нравится. Здесь красиво и можно спокойно подумать, при условии, если другие люди — живые или мертвые — не припирают меня к стенке.

— О чем тебе нужно подумать? — осведомился Бартоломью.

— О Крейге. Я просто хочу вспомнить его. Могу я рассчитывать на почтительное молчание?

Кладбище Ки-Уэст находилось на возвышенности в центре острова. В 1846 году мощный ураган вызвал большие волны, смыло несколько старых могил, тела плыли по Дюваль-стрит. После этого выбрали место повыше. Многие могилы располагались в земле, но куда больше было надземных. Причудливые сооружения наполняли кладбище вместе с более типичными гробницами типа мавзолеев.

Установили, что на кладбище Ки-Уэст похоронена треть людей, когда-либо живших на острове.

Кейти любила кладбище. Оно само по себе походило на остров, исторический и эксцентричный, полный старого и нового. Здесь были похоронены солдаты Гражданской войны, здесь находился памятник погибшим на борту «Мейна», а также множество могил с любопытными надписями. Кейти особенно нравилась надпись: «Я говорил тебе, что я болен!»

Крейг Беккет покоился в семейном мавзолее, который находился здесь с тех пор, как большинство умерших жителей острова перенесли сюда. Одна из самых красивых скульптур ангела стояла на крыше мавзолея, и туристы часто ее фотографировали. Когда семейство Беккет купило этот участок, стоимость была минимальной. Теперь такое сооружение обошлось бы в сотни тысяч долларов.

— Вот она! — внезапно воскликнул Бартоломью.

— Кто? Где? — спросила Кейти.

— Леди в Белом. Там, где самые старые могилы.

Бартоломью был прав. Она стояла над одной из могил, опустив голову и сложив руки.

— Я собираюсь поговорить с ней, — заявил Бартоломью.

— Не думаю, что она захочет говорить, — отозвалась Кейти. — Ты должен подождать.

Но Бартоломью не хотел ждать. Он отошел от Кейти и быстро направился к красивой призрачной фигуре в длинном развевающемся белом платье. Когда он приблизился, она повернулась, увидела его и исчезла.

Кейти покачала головой. Взаимоотношения были трудны даже для призраков. Быть может, особенно для призраков.

Послышался смех. Мимо проходила группа туристов, только что посетивших монумент выжившим на «Мейне» — бронзового матроса, который смотрел поверх могил его спутников, окружала железная ограда.

Теперь они собирались сфотографировать гробницу Беккетов с ее чудесным ангелом. Кейти решила ускользнуть.

Она отошла к участку, где мавзолеи стояли в несколько рядов, и остановилась там, где ее было невозможно увидеть. Группа выглядела довольной, и Кейти знала, что людям нравится посещать старые кладбища. Так как всем предстояло умереть, прогулка по кладбищу казалась естественной. Но сегодня по какой-то причине смех раздражал ее.

Бартоломью оставался у старых могил. Он опустился на одно колено, и Кейти подумала, что призрак пытается разобрать надпись на надгробье.

Наблюдая за ним, Кейти удивилась, снова увидев женщину в белом. Она стояла позади Бартоломью, и он не замечал ее. Казалось, женщина собирается положить руку ему на плечо.

Группа туристов снова разразилась смехом. Женщина превратилась в туман и исчезла.

Но здесь был кое-кто еще. Девушка также в белом, но современном платье — наподобие того, в котором Мэрилин Монро была запечатлена на известной фотографии.

Девушка тоже наблюдала за Бартоломью.

Повернувшись, она увидела Кейти и исчезла, словно запаниковав.

Кейти нахмурилась — в этом призраке было нечто знакомое.

Но она не узнала ее и с раздражением покинула участок.

Призраки повсюду, думала Кейти.

Ну, она ведь была на кладбище. Но, как говорил Бартоломью, призраки редко задерживаются здесь. Они посещают места, где были счастливы, где получили травму или где искали что-то, чего не могли найти при жизни.

— Прячетесь?

Реальный, почти осязаемый звук глубокого мужского голоса заставил ее вздрогнуть. Кейти повернулась. Это Дэвид Беккет пришел на кладбище.

— Прячусь? Нет. Просто… жду, — отозвалась она.

— Мне нравится, что кладбище, даже действующее, вызывает смех у живых, — сказал Дэвид, наблюдая за группой туристов.

— Вы пришли навестить вашего деда? — спросила Кейти.

— Моего деда здесь нет, — ответил он.

Она улыбнулась:

— Когда вы видели его последний раз?

— Прямо перед отъездом в Кению, — сказал Дэвид, глядя на мавзолей.

— О! — воскликнула Кейти.

Он посмотрел на нее с улыбкой:

— Я не покидал моего деда, мисс О’Хара, хотя здесь это, кажется, всеобщее мнение. Мне перестал нравиться мой дом, и я ничего не мог с этим поделать. Я люблю жизнь, когда не приходится ежедневно смотреть в лица людей, размышляющих, убийца ты или нет. Мы встречались с Крейгом достаточно часто в Майами, на Ки-Ларго, а иногда в Орландо. Крейг любил тематические парки. Я уверен в одном — если есть небо, Крейг находится там, с моей бабушкой. Они были любящей парой и не станут туманными призраками, бродящими по кладбищу.

— Вы словно защищаетесь, — заметила Кейти.

Дэвид покачал головой:

— Да. У меня большой осколок в плече. — Он поднял руки, и она увидела в одной из них большой букет сирени. — Бабушкины любимые.

Туристы ушли. Кейти последовала за Дэвидом в мавзолей Беккетов. Он поставил букет прямо перед железными дверями.

— Красивые цветы, — промолвила Кейти.

— Они кажутся забытыми.

Она покачала головой:

— Нет. Вот что забыто. — Кейти указала на семейное захоронение, окруженное железной оградой. Эти могилы никто не посещал десятилетиями. Надгробья были сломаны, повсюду росли сорняки, и даже имена покойных было невозможно прочесть.

— Такова жизнь, — вздохнул Дэвид. — Ну, позвольте вас покинуть. — Но, повернувшись, он внезапно остановился.

Кейти увидела, что он смотрит на мужчину в другой секции кладбища, граничащей с Оливия-стрит.