Вторжение в частную жизнь

рдак. Оставлять людей без комнатной обуви – разгул и беспредел. Джинн, вырвавшийся из бутылки…

Фу, слава Боженьке, тапочки, оказывается, не сперли. Их, оказывается, прибили гвоздями к полу коммунальной квартиры. Какая прелесть! Очень, очень оригинально. Соседи по коммуналке – самые сердечные люди на свете. Вне всяких сомнений. Не знаю, в большинстве своем или меньшинстве, но сердечные.

Дядечка, кажется, носик сломал. Влез в тапочки, сделал широкий и гордый шаг вперед на кухню и… Ой-ой-ой, как больно и как обидно. Хочется барабанить во все коммунальные двери и иступленно орать: «Кто-о-о?!» Что и было немедленно проделано. Но результатов никаких не принесло. Частное расследование быстро заходит в тупик. Тогда обращаемся к расследованию государственному. Пускай этим занимаются те, кому это положено по долгу службы и велению сердца. Требуем экспертиз, следственных экспериментов, очных ставок и возмездия. Нос стоит дорого. «Каждому советскому жильцу – отдельную квартиру, каждой советской женщине – отдельного любовника!» О, пардон, не туда понесло…

Резолюция патрона: «Тов. Ларин, пр. проверить». А почему именно тов. Ларин должен «пр. проверить»? Где там у нас доблестная участковая служба? Погодите, тов. Ларин, погодите. При чем здесь участковый, если злодейство неочевидное? То есть неизвестно, кто под покровом ночи поработал молоточком. Вот вы и проявите оперативную смекалку, внедрите кого-нибудь в коммунальную сферу и превратите неочевидное в очевидное. Это ваша работа, а не участкового.

Нет, не будет тов. Ларин ничего превращать. Он воспользуется пунктом номер два. Кто-то захотел невинно пошутить. По-шу-тить. Всего-то. Без преступного умысла. Кто из нас посмеяться не любит? Все любим. А если сосед шуток не понимает, это его проблемы. Правильно. Целиком и полностью разделяем. Надевайте тапочки и идите, идите, идите…

За окошком повалил мокрый снежок. Надо готовиться к насморку и травмам. Главное, добраться до дома, где-нибудь не загреметь. Скоро пора отчаливать, девятнадцать ноль-ноль. Что касается сегодняшнего убийства, то им уже занимаются те, кому это положено, – районное отделение по расследованию убийств – ему и карты в руки. А меня к убийствам калачом медовым не заманишь. Хватит. Евгений давным-давно смотался на новую «мокруху», он, оказывается, сегодня по городу дежурит.

Я склонился над листом, выводя буквы по возможности каллиграфическим почерком. Зазвонил мой перевязанный «скотчем» телефон. По своим техническим характеристикам – ровесник сейфа. Это, наверное, Вика. Я сегодня к ней еду жить. Сейчас чем-нибудь обрадует, типа того, что у нас будет ребенок. Она любит иногда пошутить. Но это оказалась не Вика. Хотя тоже женщина.

– Кто-кто? Ах, Аня… Нет, не забыл. Как можно? Конечно, конечно. Приехать? Информация появилась? Информация – это хорошо. – Но рабочий день закончился – это плохо (реплика про себя). – Буду. Понял, метро «Маяковская», двадцать ноль-ноль. Если вы меня успели позабыть, запомните пароль: «Вам привет от Гарри».