Славянский кокаин

Блондинка была невысокого роста, волосы цвета темной соломы собраны хвостом на затылке. На глаз ей было не больше двадцати пяти – двадцати шести, правда, красота ее казалась несколько холодноватой, какой-то прибалтийской, что ли, зато в светлых, желтовато-зеленоватых ее глазах поблескивало нечто загадочное, непонятное, буквально неземное; а голос звучал очень мелодично и с легким трудноуловимым акцентом.

Денис неловко (причем девушка-блонд вовсе и не думала отворачиваться) замотался простыней и немного пришел в себя:

– Извините... Собственно, мы вас ожидаем... Предлагаю отобедать. Э-э...

– Лада Панова.

– Очень приятно. Денис Грязнов, директор детективного агентства «Глория», – протянул он руку.

– Я счастлива. – Лада Панова протянула свою.

«Она счастлива, какая ирония, вы подумайте! Но такой милый голос и так искренне это прозвучало, без всяких сомнений я ей понравился, хотя, кажется, она мне понравилась больше...» – в одно мгновение пронеслось в голове у Дениса.

– А это Вячеслав Иванович, начальник МУРа и тоже Грязнов, как ни странно.

– Я уже догадалась. Уверена, что вы, – сказала она Грязнову-старшему, – предоставили мне лучшее частное агентство Москвы.

– Вне всякого сомнения, – твердо ответил Вячеслав Иванович и едва заметно подмигнул Денису.

– Присаживайтесь, что будете пить? Шампанское, вино, коньяк?..

– А что вот это? – садясь в кресло, показала Лада пальцем на бокал с красным напитком.

– Клюквенный сок.

– Вот его. А здесь у вас красиво... – оглядываясь, сказала девушка-блонд. – Только зачем меня замаскировали? Мне что, нельзя сюда входить?

– Э-э, ну-у, вообще-то здесь мужчины моются, – неуверенно протянул Вячеслав Иванович.

– Ну и что? – распахнула Лада свои удивленные глаза.

– Как ну и что? Вообще, это не принято, чтобы женщины...

– А, поняла, сегодня день для гомосексуалистов, – закивала Лада, отпивая клюквенный сок.

Дениса прошиб холодный пот.

– С чего вы взяли? Обычный день, но не ходят же мужчины и женщины вместе в одну баню!

– Правда? – Лада, кажется, не поверила. – Хотя, конечно, есть особые дни – когда только для гомосексуалистов и только для лесбиянок, вот я и подумала, что сегодня такой день.

– Сегодня не такой день! – прорычал Денис. – Вы, видимо, очень давно не были в России.

– Просто никогда не была. Утром прилетела, и почти сразу к вам.

– Удивительно. Но говорите очень чисто, – прогнулся Денис самым нехитрым образом, оказалось, однако, что Ладе это весьма приятно.

– Я ведь русская, и родители мои русские. Вообще-то я из Нью-Йорка.

– Ого! Ну и как вы там, после одиннадцатого сентября, новые небоскребы еще не построили?

– Нет еще, столько времени прошло, но до сих на месте «близнецов» ржавый железный крест стоит, сваренный из двух металлических перекрытий бывших небоскребов. А в остальном все почти забылось.

– Понятно. А чем вы занимаетесь в Нью-Йорке?

– Поскольку я по происхождению русская, то много общаюсь с русскими, всякие с ними дела делаю, – уклончиво ответила Лада.

– Интересно, – поучаствовал в разговоре Грязнов-старший, – как себя ведут в Америке наши бывшие соотечественники, преступлений много совершают?

– Конечно. Хотите знать, какой вид преступлений преобладает у русскоязычных?

– Рэкет?

– Не угадали, кражи в магазинах, затем идет мошенничество всех видов.

– А вы прекрасно осведомлены.

– Я кое-кого знаю из русской мафии Нью-Йорка.

Денис и Вячеслав Иванович переглянулись. «Только этого не хватало, чтобы начальник МУРа оказался замешанным в делах русскоязычной мафии Америки. Еще чего доброго, эта обворожительная блондинка – эмиссар мафии, которая хочет уладить свои дела при помощи агентства „Глория“?!» – подумал Денис и на всякий случай улыбнулся девушке-блонд.

– И чем же русские мафиози у вас промышляют? – спросил Денис.

– Да почти всем. Однако, мне кажется, я слишком откровенна. Вы, случайно, не забудете меня где-нибудь здесь, на дне басейна, чтобы потом меня нашли на дне какого-нибудь подмосковного водохранилища?

– Почему вы так решили?

– В Америке много пишут о чудовищной преступности в России. Я, честно сказать, даже немного побаивалась сюда лететь, ведь за последние десять лет у вас в четырнадцать с половиной раз увеличилось количество обезображенных и неопознанных трупов, которые находят в Подмосковье. Разве не так?

– Совершенно точно, в пятнадцать раз, – мрачно ответил Вячеслав Иванович.

– Но я не окажусь в их числе?

– Гарантирую, что нет, – заверил Денис.

– Я вам верю, – покорно опустила ресницы Лада.

– Так какие проблемы у русской мафии в Америке? – спросил Денис, пытаясь подвести разговор к делу, за которым Лада собирается обратиться в «Глорию».

– Кроме нью-йоркской полиции и ФБР, теоретически, никаких проблем, ну вот разве что недавно был убит крупный русский босс, якобы это был несчастный случай...

– Ясно, – кивнул Денис.

– Что вам ясно?

– Вы хотите найти заказчика убийства?

– Не совсем.

– Тогда что же привело вас сюда, если, конечно, не секрет?

– Желание побывать в настоящей русской бане, как-никак я ведь тоже русская, – улыбнулась Лада.

– Ну вы и задали проблему. В России совсем не те обычаи, что на Западе.

– Да, к сожалению, – вздохнула она.

– Мы попробуем для вас что-нибудь придумать, но в следующий раз... А вы меня, признаюсь, несколько удивили. Неужели в Америке все, скажем, хотя бы евреи – это самое... ну в смысле, все обрезанные?

– Наверное, нет. Однако у нас была в шестидесятых – семидесятых годах повальная мода обрезать мальчиков, вне зависимости от вероисповедания. Только в середине девяностых пошла другая тенденция. И как-то так получилось, что у меня еще не было необрезанного друга.

– Будет, – рассматривая лепнину на потолке, бесцеремонно брякнул Грязнов-старший. – Ладно, молодежь, вы тут развлекайтесь или делами займитесь, а я пойду погрею свои старые кости. – Вячеслав Иванович поднялся из кресла, из-за спины Лады послал Денису многозначительный взгляд и вышел из кабинета. – Тиму-ур! – закричал он, словно в лесу заблудился. – Готовь свои розги, иду сдаваться!

Денис и Лада немного помолчали. Денис был смущен, если не шокирован замечанием Грязнова-старшего, лицо же Лады оставалось непроницаемым.

– Как вам Москва? – спросил Денис.

– Как сказка. Я почти все знаю о Москве по книгам, по телевизору, и сейчас такое ощущение, что я вдруг попала в эту книжную сказку. Все такое знакомое, даже родное... А потом вдруг здесь очутилась, здесь тоже великолепно...

– Уговорили! Раздевайтесь, накиньте халат, шляпу, и пойдем, я покажу вам другие залы. Сходим в парную, на вас никто не обратит внимание.

– Не стоит, я буду себя чувствовать, как у вас говорят, не в своей тарелке.

Денис понизил голос и, подавшись из кресла вперед, словно случайно коснулся кончиками пальцев не покрытого юбкой колена Лады:

– Но я хочу сделать вашу сказку очень явной былью.

– Ни с места! – вдруг жестко ответила Лада.

– Я и так сижу.

– Полиция Нью-Йорка, советую не оказывать сопротивления! – перед глазами Дениса возник полицейский жетон.

Глядя на жетон в черной кожаной корочке, Денис на секунду обалдел. Но только на секунду.

– А мне это определенно начинает нравиться: в мужском отделении московских Сандунов вдруг оказывается симпатичная дамочка из полиции Нью-Йорка, неплохое начало, – Денис показал Ладе ряд своих крупных белых зубов и при этом плотоядно сощурил левый глаз.

– Мне тоже, – секунду подумав и глядя Денису в глаза, ответила Лада. Затем, спрятав удостоверение, добавила с многозначительной улыбкой. – А ты – славянский шкаф...

Денис, сам себе удивляясь, мгновенно расхохотался беспредельно счастливым смехом. Никогда еще слабый пол не называл его «славянским шкафом», хотя бы даже за высокий рост и широкие плечи. И это так польстило, что Денис в одну секунду воспылал страстным желанием к этой, с виду очень уверенной, но внутри слабой, нуждающейся в его помощи и защите, Ладе. Отсмеявшись, Денис заглянул в ее глаза и – о, ужас! – прочел в них то же самое желание.