Тайна желтых нарциссов (сборник)

Была, конечно, еще она версия, для выдвижения которой у Смайли просто не было никаких данных: возможность того, что у Дитера имелись еще агенты, которых должен был контролировать Мундт. Вообще-то он не был склонен рассматривать эту вероятность всерьез, но уж у Питера-то такая мысль наверняка мелькнула.

Нет… все равно картинка не складывалась: слишком все неаккуратно, концы снова торчат. И он решил начать все сначала.

Что же нам известно? Смайли сел на кровати, начал искать карандаш и бумагу, и в тот же миг опять у него заболела голова. Но он упрямо слез с постели и взял карандаш из внутреннего кармана пиджака. В портфеле был блокнот. Вернувшись на кровать, Смайли подоткнул подушки, чтобы было удобно писать, принял четыре таблетки аспирина из бутылочки, стоявшей на столике у изголовья. После всех этих операций он оперся на подушки, вытянул вперед свои коротковатые ноги и начал писать, причем сначала он вывел своим четким ученическим почерком заголовок и подчеркнул его:

ЧТО НАМ ИЗВЕСТНО?

Затем начал шаг за шагом пересказывать, стараясь быть максимально беспристрастным, последовательность событий:

— В понедельник, 2 января, Дитер Фрей увидел меня в парке, беседующим с его агентом, и заключил… Да, так что же Дитер заключил? Что Феннан сделал признание, собирался сделать признание? Что Феннан был моим агентом?… и заключил, что Феннан стал опасен, по причинам пока неизвестным. На следующий вечер, в первый вторник месяца, Эльза Феннан принесла донесения мужа в папке для нот в Репертори театр в Уэйбридж, как было условлено, и оставила папку в гардеробной в обмен на номерок. Мундт должен был принести аналогичную папку для нот и поступить с ней таким же образом. Затем Эльза и Мундт должны были обменяться номерками во время представления. Мундт в этот раз не появился. Эльза, следуя заранее условленному экстренному варианту связи, покинула театр до окончания представления, чтобы успеть к последней отправке почты из Уэйбриджа, и отправила номерок по почте по определенному адресу. Затем она поехала домой, где была встречена самим Мундтом, к тому времени успевшим совершить убийство Феннана, возможно, по приказу Дитера. Он застрелил свою жертву в упор, прямо в холле. Хорошо зная Дитера, я могу предположить, что он задолго до происшедшего заготовил несколько чистых листов бумаги с подписью Феннана в качестве меры предосторожности на случай провала последнего или для шантажа Сэмюэла Феннана, не исключено, что и для его компрометации. Если так, то Мундт принес лист с подписью для того, чтобы напечатать текст предсмертного письма самоубийцы поверх подписи на собственной машинке Феннана. После ужасной сцены, которая должна была произойти при появлении Эльзы, Мундт понял, что Дитер неправильно расценил беседу Феннана со Смайли, но положился на Эльзу в том, что она сумеет сохранить репутацию мужа, не говоря о том, что должна скрыть свое соучастие в его шпионской деятельности. Таким образом, Мундт мог быть спокоен за свою безопасность. Мундт заставил Эльзу напечатать предсмертное письмо мужа, возможно, не доверяя своему знанию английского языка. (Примечание: А кто же, черт побери, напечатал первое письмо, с доносом на Феннана?)

Затем Мундт, предположительно, потребовал папку для нот с шпионскими сведениями, которую он не смог забрать в театре, и Эльза объяснила ему, что отправила номерок, следуя инструкции, в Хэмпстед, а папка осталась в гардеробной театра. Характерны действия Мундта: он силком заставил Эльзу звонить в театр и договориться о том, чтобы он на обратном пути в Лондон забрал папку. Следовательно, адрес, по которому был отправлен номерок, уже не представляет интереса, или на той стадии развития событий Мундт обязан был вернуться домой рано утром, и у него не было времени на то, чтобы забирать номерок и папку.

Смайли приезжает в Уоллистон рано утром в среду, 4 января, и в ходе первого интервью случайно принимает в 8.30 звонок с телефонной станции, который (без всякого сомнения) был заказан лично Феннаном в 19.55 предыдущего дня. Зачем?

Позднее в то же утро С. возвращается к Эльзе Феннан с целью узнать все об этом звонке. По ее собственному признанию, она была уверена в том, что этот звонок должен заставить меня насторожиться. Без сомнения, определенную роль здесь сыграла лестная характеристика, данная мне Мундтом. Рассказав С. беспомощно-неубедительную историю о своей слабой памяти, она бросается в панику и звонит Мундту.

Мундт, предположительно снабженный фотографией или описанием, полученным от Дитера, решает ликвидировать С. (по указанию Дитера?), и позднее, вечером того же дня, ему это почти удается. (Примечание: Мундт не возвратил машину в гараж Скарра до вечера 4-го числа. Это еще не доказывает того, что он не собирался бежать раньше. Допустим, что если сначала он хотел улететь утром, то мог бы заранее оставить машину в гараже Скарра и отправиться в аэропорт автобусом.)

Представляется достаточно вероятным, что Мундту пришлось изменить свои планы после предупреждения, полученного от Эльзы по телефону. Неясно, изменил ли он их вследствие звонка Эльзы. «Только вот был ли Мундт напуган паническим звонком Эльзы? — размышлял Смайли. — Напуган до того, что вынужден был остаться и убить Скарра? Еще один вопрос».

В холле зазвонил телефон…

— Джордж, это Питер. Ничем не могу порадовать насчет второго телефона и адреса. Тупик.

— Что ты имеешь в виду?

— И телефонный номер и адрес — оба ведут в одно и то же место: меблированные комнаты в Хайгейт Вилледж.

— Ну и?..

— Снималась комната одним пилотом из Люфт-Европы. 5 января он заплатил за два месяца и с тех пор не появлялся.

— Ч-черт!

— Квартирная хозяйка неплохо запомнила Мундта, друга этого пилота. Милый, вежливый джентльмен, оказывается, был наш Мундт, для немца вполне приличный молодой человек, очень щедрый. Частенько ночевал у них на диване.

— Ох ты, Господи.

— Я прошелся по комнате с зубной щеткой. Так вот, там у них стоит письменный стол. Все ящики стола абсолютно пусты, кроме одного — в нем лежит номерочек от гардероба. Вот гадаю, откуда бы ему там взяться… В общем, если желаешь посмеяться, кати к нам на Серкус. Весь Олимп гудит от активности, ах, да, вот еще что…

— Да?

— Я перерыл всю квартиру Дитера. Еще один лимон. Он уехал 4 января. Не заплатил молочнику.

— А как насчет его почты?

— Никогда ее не получал, только счета. Заглянул я и в маленькое гнездышко камрада Мундта: две комнаты над сталелитейным представительством. Все вычищено до блеска, даже мебель вывезена. Мне очень жаль.

— Ясно.

— Джордж, я скажу тебе одну странную вещь. Помнишь, я обещал попробовать наложить лапу на личные вещи Феннана? Ну там, бумажник, записная книжка и так далее? Из полиции.

— Помню.

— Так я это сделал. В его записной книжке есть полное имя Дитера, адрес сталелитейного представительства и соответственно телефон, в другом, правда, разделе — где адреса. Чертовски смело с его стороны.

— Хуже. Это самое настоящее сумасшествие…

— А дальше, в дневниковом разделе книжки, на 4 января имеется запись: Смайли, Центральное Агентство. Позвонить в 8.30. Она согласуется с записью на 3-е число, которая выглядит так: заказать звонок на среду, утро. Вот тебе и твой загадочный звонок.

— Это еще ни о чем не говорит. — Пауза.

— Джордж, я послал Феликса Тавернье в Форин Оффис понюхать, покрутиться. Оказалось, с одной стороны, хуже, чем мы предполагали, с другой — лучше.

— То есть?

— То есть Феликсу удалось наложить лапу на реестры входящих-исходящих внутри министерства за последние два года. Он смог выяснить, какие дела и досье запрашивались отделом Феннана и какие за ними числились. Дела выдаются по письменным запросам.

— Я тебя слушаю.

— Феликс выяснил, что три или четыре дела Феннан запрашивал на пятницу и возвращал в понедельник утром. Все это документально зафиксировано и запротоколировано. Логика подсказывает, что он брал работу с собой на дом на уик-энд.