Здрасте, приехали (СИ)

Кузина, собравшаяся раскрыть преступление и поразить всех своей сообразительностью, сегодня поражала саму себя заторможенностью и полетом мыслей не в ту сторону. Но на шутку Дениса отреагировала быстро, пусть "не по делу", как показалось бы со стороны. Сыщица, переставшая быть сочинительницей, не забыла, что Бледнов вместе с Панченко входит в немногочисленный список подозреваемых по делу об убийстве. В связи с чем, с ним надо придруживать, чтобы невзначай поймать на неосторожном слове.

- А что это ты светишься, как гирлянда на новогодней елке? - Как ни пыталась придать голосу радость от встречи с "долгожданным гостем", у Маруси не вышло. Она не могла себе изменить - к Денису Бледнову относилась, как старослужащий к салаге: с долей презрения, с долей унижения, с долей безразличия. Салага Бледнов, напротив, старался угодить "старослужащей", оказывал знаки внимания, угощал всякой калорийной ерундой, от которой Кузина прибавляла в весе. Она легко находила виноватых, о своей вине речь никогда не шла. Кабачкова утверждала, что Бледнов к ней "неровно дышит". Даже она, швея-инженерша, погрязшая в собственных делах и не интересующаяся жизнью коллег, не замечавшая лежащего на поверхности, и то обратила внимание на "вращение сопливого мальчишки вокруг подруги". Подруга не забыла, сколько ей лет, и сколько лет сопливому мальчишке, о чем не преминула напомнить Кабачковой. И еще напомнила о существовании любимого мужа. Пусть он слушает ее вполуха. Но слушает же! Что-то в ухо влетает, что-то в голове застревает. И это его "здрасте, приехали" - не запятая в ее монологе, он так реагирует. Да, у нее прекрасный муж. Лучше всех! Неужели это мальчик рассчитывает на ее благосклонность? Она не променяет Жорика на тысячу таких мальчиков. На миллион.

- Ты заметила, что я свечусь? - с восторгом ввернул вопрос мальчик Денис, причем сказано было таким томным голосом, будто предлагалось уединиться в каморке завхоза, в комнате для любовных свиданий. И ввернув свой вопрос, мальчик слишком близко подошел к Кузиной, которая непроизвольно отступила на пару шагов. В этот момент дверь их кабинета распахнулась, чуть не двинув Марусю по лбу. - Осторожнее, - запоздало пробормотал парень, и запоздало придержал дверь. Радость на лице сменилась беспокойством.

- А ты не стой "под стрелой", - шутливо обронил выходящий из кабинета. Маруся по голосу узнала Нелли Павловну Волнову.

Женщина обогнула молодежь, как она называла всех своих коллег, кроме Таракановой, Панченко и босса, и неспешно пошла по коридору с грязной посудой в руках. Кузиной показалось, что она заговорщицки ей подмигнула.

Наверное, показалось, - подумала Маруся, - с какой стати ей мне подмигивать, намекать, что одобряет мои неслужебные отношения с молодым коллегой... Давай, Кольцов, действуй,- вспомнились ей слова из новогодней комедии "Карнавальная ночь". - Давай, Кузина, что-то делай! Отшивай, уходи, не стой столбом. Не ровен час, сплетни пойдут по предприятию, затем разлетятся по всему жилому микрорайону, достигнут ушей кандидата технических наук, без пяти минут доктора. И тогда он точно с угрозой протянет: "Здрасте, приехали". Удивила, так удивила, любимая и преданная жена. И доказывай потом, что между вами ничего нет, что злые языки болтают, что ты его в упор не видишь, что этому якобы любовнику самое время ходить в старшую группу детского сада... Как в анекдоте: "Ложки нашлись, но неприятный осадок остался". Жорик поверил ее оправданиям, но сомнения в душу закрались.

Неожиданно для себя Маруся мысленно обозвала Волнову старой сводней, хотя, всегда относилась к ней с почтением. Неожиданные вопросы Кузиной, редко расстающейся со своей стеснительностью, никогда не казались Нелли Павловне глупыми. Она терпеливо консультировала, одаривала идеями. Молодая конструкторша, без зазрения совести, присваивала чужие идеи, и заслуживала похвалу босса.

Даже смакование фанатичной бабушкой избитой темы любимых внуков Марусю не раздражало. А вот подмигивание прямо-таки взбесило. И было ли подмигивание? Может быть, это нервный тик, случившийся на почве сегодняшней убийственной новости. Как бы коллеги не относились к языкатой Таракановой, им было искренне ее жаль...

- Так ты заметила? - ворвался в ее осуждающе-оправдательные размышления Денис. Видимо, вопрос был озвучен несколько раз, поэтому ему пришлось коснуться женской руки и слегка ее сжать.

- Полегче на поворотах, - с недовольством буркнула Маруся и стряхнула мужскую руку со своей руки. Она оглянулась назад, чтобы убедиться, что Волнова не бред ее воображения, что минуту назад она прошла мимо. - Денис, тебе не показалось, что у Нелли Павловны... что-то с лицом? Или я ошибаюсь?

- Ты о чем?

- А ты о чем?

- О причине моего хорошего настроения, - подсказал Бледнов.

- Во время чумы, - дополнила Маруся.

- Что ж нам теперь ложиться и помирать, - нахмурился молодой человек, спиной прижимаясь к закрытой двери, перекрывая Кузиной проход в кабинет. - Согласись, без княжны стало легче дышать. Будто выбросили дурно пахнущий пакет с мусором.

- А не ты ли его выбросил? - пристально поглядывая на Дениса, поинтересовалась сыщица.

- Делать мне больше нечего, как убивать старушек, которые через год-другой сами скопытятся.

- Кто его знает, когда они скопытятся. Успеют открыть глаза многим и на многое, - философски рассудила Кузина. - Времени для откровений у них предостаточно. Такие типажи, как Тараканова, живут долго, другим людям портят нервную систему, а сами спокойны, как удавы. Почему у людей проблемы со здоровьем? Потому что вся жизнь - сплошной стресс. У Таракановой не было причины стрессовать: ни тебе семьи, ни детей. Не за кого переживать. С негативом, раздражением поступала просто - выливала на нас. Мы страдали от ее язвительных уколов, а ей наши страдания только в кайф.

- Довыливалась, - выдохнул Бледнов. - Не подумала старая грымза, что зло рано или поздно возвращается. Бумеранг. Круговорот гадостей в природе.

- Денис, признайся, это не ты её кокнул? Если это сделал ты, то я никому не скажу, честно слово! И не только не скажу, но подтвержу твое алиби.

- Скажешь, что весь вечер я провел с тобой? - без тени наглого намека спросил он.

- Скажу, что провел вечер в кругу моей семьи, - нашлась Маруся. - И мой муж это подтвердит.

- А твой муж не заинтересуется причиной такого ко мне расположения?

- Он... мне доверяет, - с сомнением в голосе произнесла Кузина.

- Мне никакие алиби не нужны, я не убивал Тараканову! - честно глядя ей в глаза, признался Бледнов. - И ее грязные намеки накануне я не воспринял всерьез. Надеюсь, никто и вас - тоже.

- Но она зачем-то вбросила фразу о... Конечно, это наглая ложь, но желание затронуть скользкую тему у нее почему-то возникло. Не припомню, чтобы вчера ты ее чем-то обидел. Только обидой можно объяснить ее намеки. Не с бухты-барахты ее понесло в ненужном направлении.

- Не с бухты-барахты, - пространно подтвердил парень. Мария взирала на него с недоверием, сложив колечком руки на груди. - Причина в тебе, - еле слышно признался он. - Княжна, впрочем, как и все остальные, заметила, что я... выделяю тебя среди других женщин. Одна ты не замечала. Или делала вид?

- Не замечала, - пошевелила губами Кузина. Ей давно никто не признавался, пусть не в любви, в интересе. Муж произносил слова любви на ходу, между прочим. Будто это не выражение чувств словами, а напоминание о чем-то незначительном, которое адресовано ей, супруге. Чтобы она, супруга, не "ходила в чужой огород", потому что ее здесь любят. Здесь всё ясно и понятно, без сюрпризов, приветов. Здесь обосновалась правда, спокойная, добрая, пусть ограничена в эмоциях. А там, в чужом огороде, еще неизвестно, как все будет. Может быть, на чужом огороде произрастает одна ложь с цветами придуманного счастья. Там все ненастоящее, не всамделишное. Мираж. А ты хочешь чего-то незаурядного, наполненного до краев новыми ощущениями, мечтаешь о яркой любви, потому и покупаешься на мираж.