Колёса

– … проявления экстремизма на расовой и национальной почве… часть 2 статья 105 –

убийство, совершенное по мотиву национальной ненависти… как же так, гражданин Дятлов, за что ты ненавидишь нерусских? – допытывался Арсен.

Алексей вынул бумагу, ручку и стал писать. Текст, который ложился на бумагу, являл собой радикальное переосмысление произошедших событий.

«Выпив 1,5 литра крепленого пива, Святослав Дятлов написал и выложил в интернете текст экстремистского содержания, призывающий к насилию в отношении лиц неславянской национальности. Такие тексты Дятлов регулярно публикует в своём Живом Журнале на протяжении последних двух лет. Его настольной книгой является Майн Кампф (автор – Адольф Гитлер). Опубликовав экстремистский текст, Дятлов вышел погулять на улицу, имея при себе заряженное охотничье ружьё (двуствольное) и комплект патронов в количестве 18 штук, планируя убивать всех кавказцев, китайцев, таджиков и всех тех, кого сочтёт нерусскими. Он вышел на Малую Балканскую улицу, где и встретил человека, показавшегося ему дагестанцем. Угрожая ружьём, Дятлов отвёл этого прохожего на территорию гаражного кооператива, где застрелил из чувства ненависти к лицам нерусской национальности. Проезжавшие мимо на патрульной машине сержанты милиции Авдеев А. и Акапян А., услышав выстрел, въехали на территорию гаражного кооператива, стали преследовать убийцу и провели его задержание».

Арсен слушал вполуха радио и то, что надиктовывает и записывает Алексей, и продумывал дальнейшие действия.

Сидя на заднем сиденье «шестерки», бледный, с трясущимися руками Святослав внимал голосам милиционеров. То были не человеческие голоса, нет, – нежнейшие звуки лютни разливались в воздухе. И казалось, ангелы, легко взмахивая крыльями, услаждают правоверных сладчайшим ветерком. Он позабыл про голод и про то, что ему нужно в туалет. Странный озноб охватил его, ноги онемели, и глаза приковались к озаренному ласковой улыбкой лицу Алексея, заполнявшего протокол. И таким близким и родным вдруг стал милиционер… ближе родителей, ближе жизни… и безудержно захотелось распластаться прямо на коробке передач и в рыданиях, в горячем признании искупить грехи.

Покончив с формальностями, перечитав чистосердечное признание гражданина Дятлова, Алексей кивнул напарнику, мол, выйдем поговорим. Перед тем, как выйти из машины, Арсен сделал погромче радио и бросил Святославу: «На вот, послушай!» Из динамиков доносился голос премьер-министра – он произносил речь.

На улице, прежде чем вызвать труповозку и подкрепление, Алексей с Арсеном подробно обсудили последующие шаги – что скажут следователям по поводу происшествия: как ловили преступника, как обезвредили и сняли показания. Оставался маленький пунктик –

не состоящая на учете машина с милицейской символикой на поддельных милицейских номерах, но это такая мелочь по сравнению с поимкой неонациста, убившего представителя нацменьшинств из чувства ненависти к лицам нерусской национальности! Да и вряд ли вообще кто-то станет проверять неприметную «шестерку».

Святослава обуревало мистическое чувство восторга и благодарности, он был просто переполнен добротой и сентиментальностью, взятие на себя вины за чужое преступление доставляло ему очевидное удовольствие. То было торжество человеческого над низменным. К нему пришло понимание собственной миссии. Он чувствовал, как на его узкие покатые плечи, кроме бремени его собственных невзгод, ложатся несчастья страны, горести мира. Его готовность принять унизительные муки и наказание за чужое преступление и обращение его любви и прощения на своих мучителей служит доказательством его добродетели. Мужественным усилием воли отвергнув жизнь беспутную, полную обманчивых наслаждений, отринув путь мятежа и насилия, который ведёт в адскую бездну, Святослав обретет душевный мир, утраченную силу духа, освободится от пагубных мечтаний, от козней лукавого. И станет безупречным образцом терпения, доброты и сострадания. Он ясно видит свой путь: толерантность, общечеловеческие ценности, возьмёмся за руки друзья и мир станет лучше, снизить уровень жестокости в этом мире в котором её и так слишком много, защита слезинки ребёнка.

В мысленный разговор хлебнувшего горя мужика со своим Создателем, в эту беседу один на один без посредников и церковного реквизита, органично вплетались доносившиеся из динамиков слова речи премьер-министра:

«… это не политика одного дня, я сохранил эту возможность, чтобы поговорить с вами о бездумном насилии, которое существует в России, которое бросает угрозу на наши земли и на жизнь каждого из нас. Это не относится к какой-либо определенной национальности. Жертвами насилия становятся как смуглолицые, так и белые, как бедные, так и богатые, старые и молодые, знаменитые и никому не известные люди. Самое важное – то, что они люди. Но получают ли эти люди любовь? Нужны ли они другим?

Ни один человек, где бы он ни жил, и чем бы ни занимался, не может с уверенностью сказать, кто пострадает следующим из-за какого-нибудь бесчувственного акта кровопролития. И всё же это продолжается и продолжается в нашей стране. Почему? И будет ли это насилие когда-нибудь остановлено? Будет ли ему положен конец? Когда жизнь одного россиянина без нужды отнимается другим россиянином, делается ли это во имя закона, или вопреки закону, одним человеком или бандой, один раз или несколько, в нападении или в ответе на нападение, когда мы рвём ткань жизни, которую другой человек с трудом ткал для себя и для своих детей, когда бы мы это ни делали, обиду терпит вся нация. И несмотря на это, мы миримся с возрастающим уровнем насилия. Он растет, несмотря на все наши достижения и на заявления о высоком уровне культуры.

Часто мы ведём себя самоуверенно и самодовольно, уверенные в своей силе. Как часто мы прощаем тех, кто хочет строить свою жизнь на осколках мечты других людей. Ясно одно: насилие порождает насилие. Агрессия влечёт за собой ответ, и только очищение общества может вылечить наши души от этой болезни. Когда вы учите человека ненавидеть и бояться своего брата, если вы говорите, что он хуже, потому что у него не такой цвет кожи или разрез глаз, или у него другая вера, или он сторонник другой политики; когда вы говорите, что те, кто от вас отличается, угрожают вашей свободе или благосостоянию, или дому, или семье, тогда вы тоже учите людей противостоять другим людям не как сограждане, но как враги, которые не сотрудничают, но завоёвывают для того, чтобы подавить других и стать хозяевами.

Мы продолжаем учить друг друга смотреть на наших братьев как на чужаков. Это чужаки, с которыми мы живём в одном городе, но не в согласии. Это люди, которые находятся рядом, но с которыми мы не сотрудничаем. Мы учим других делиться только общим страхом, только желанием отдалиться друг от друга. Мы даём только общий импульс конфликтам с решениями силы. Наши жизни на этой планете слишком коротки, а работа, которую надо проделать, слишком большая, чтобы не допустить развития этого зла ещё больше на нашей с вами земле. Конечно, мы не можем просто так от этого избавиться ни с помощью программ, ни с помощью законов. Но мы можем вспомнить хотя бы ненадолго, что те, кто живёт рядом с нами – наши братья, и что они делят с нами свою короткую жизнь, что они, также как и мы, ищут только возможность жить счастливо и со смыслом, с удовлетворением и достижением своих целей, которые им под силу.

Конечно, наши общие судьбы, наши общие цели могут начать чему-то нас учить. Конечно же, мы можем научиться по крайней мере обращать внимание на наших братьев, и мы бы могли ещё больше стараться залечить наши раны, и в наших сердцах снова стать братьями и согражданами».

Конец