Китайская шаль

Патриция Вентворт

Китайская шаль

Анонс

Построждественская страшилка в ландшафте, более напоминающем картины Фридриха Каспара, нежели упоминаемого Милле. «Китайская шаль» следует лучшим традициям довоенного детективного романа. Легкомысленная трактовка военных действий считалась в то время весьма модной, поскольку она демонстрировала английскую невозмутимость и безразличие перед лицом опасности. Зато в любовных перипетиях англичан совсем нельзя назвать холодными! Они очень даже искушены в подобных вопросах, а отрывки из романа вполне могут служить рекомендациями по борьбе с женщинами типа Тайнис Лэйл или пособием по сохранению семьи («для брака нет ничего разрушительнее взаимных недомолвок»).

Очень удалась писательнице и трактовка многолетней семейной неприязни, а также изображение неприкрытой ненависти, которая, тем не менее, почему-то не воспринимается с должной серьезностью. Романтические сцены и длинные описания смятения, обуревающего молодых людей, отступают на второй план, давая место обсуждению подробностей убийства, что также является одной из выигрышных черт этого расследования мисс Силвер. И хотя внимательное прочтение раскрывает многие ходы, уже неоднократно используемые писательницей, роман лишний раз демонстрирует способность к самоапологетике: все настолько хорошо прилажено, что вычленять какие-либо элементы просто не хочется.

Привычное ворчание англичан по поводу ухода старых времен, также почему-то очень сильно проявившееся в детективном жанре, здесь пропитано меньшей горечью и даже очаровательным выбором в пользу неуважительного молодого поколения. По крайней мере, мисс Силвер удается примирить в себе основы викторианской морали с внимательным и сочувственным отношением к современной молодежи.

Еще одно качество, активно пропагандируемое одобренными мисс Силвер молодыми людьми, — это твердость характера. Лора, например, демонстрирует превосходное умение сочетать женскую слабость и уверенность в своем мнении. Даже Тайнис завоевывает всеобщее уважение тем, с какой решительностью она умеет выходить из сложных ситуаций. (Иногда даже возникает впечатление, что она не столь беспринципна, сколь решительна.) Даже мисс Силвер, похоже, с возрастом становится несколько прямолинейнее и увереннее, хотя ей и раньше было не занимать этих качеств.

Мы видим, как по праву старого знакомого инспектор Марч критикует мисс Силвер за чрезмерную симпатию к некоторым персонажам романа, с чем читатель, пожалуй, может быть солидарен, а также заметить, как ранее в тексте мисс Силвер в весьма осторожных словах признавалась в том, что она не питает большой любви к человеку, впоследствии оказавшемуся убийцей! Такая пристрастность давно отмечалась критиками как один из недостатков серии. Это же отмечалось и ее друзьями-полицейскими. Не поэтому ли в следующем романе мы увидим мисс Силвер уже в другом полицейском окружении? Возможно, нашей «суперженщине» (как ее охарактеризуют новые знакомые) не очень нравится критика? Тем более, что ее триумф в романе более чем сомнителен — преступник сам попался ей в руки, не дав возможность проявить инициативу. Зато мисс Марпл, как всегда, попадает в цель с любого расстояния!

Впервые роман опубликован в Англии в 1943 году.

На русский язык переведен И. Борисовым специально для настоящего издания и публикуется впервые.

А. Астапенков

Глава 1

Лора Фейн приехала в Лондон в конце января. Случись это неделей раньше или хотя бы позже, все могло бы сложиться совсем иначе — не только для нее, но и для Тайнис Лэйл, Кэри Десборо и многих-многих других. Лоре только что исполнился двадцать один год, и одной из проблем, возникших в связи с совершеннолетием, оказалась необходимость срочно уладить кое-какие вопросы с семейным адвокатом, мистером Меткаффом. В Лондоне она остановилась у своей пожилой кузины мисс Софи Феррерс. Мисс Феррерс была прикована к инвалидному креслу и наотрез отказывалась покидать Лондон, подвергавшийся в то время воздушным налетам. «Если я не в состоянии выйти из дома ради своих друзей, — говорила она, — не хватало еще, чтобы я сделала это из-за какого-то Гитлера». Когда в угол дома угодила-таки бомба и в квартире повылетали все стекла, мисс Феррерс надела муслиновый чехол на старинный хрустальный канделябр и сочла, что принятых мер предосторожности более чем достаточно. Приезду Лоры она обрадовалась сверх всякой меры и сразу нала понять, что видеться они будут помногу, а расставаться — редко.

— Робин и Элистер сейчас в отпуске, — неохотно сообщила она. — И уж конечно тоже будут сегодня у Максуэлов, куда ты, естественно, приглашена. Надеюсь, ты захватила вечернее платье, дорогая, потому что Робин заедет за тобой без четверти восемь. Хелен и Дуглас Максуэл (обоим под тридцать пять, исключительно приятные люди) были старыми друзьями Лоры. Братьев Дугласа — холостяков Робина и Элистера она тоже немного знала. Дуглас служил в военном министерстве, Робин и Элистер — в авиации. Лора рада была возможности увидеть их всех снова. Более удачного начала визита в Лондон трудно было себе и представить.

Тщательно обдумав свой туалет, Лора выбрала черное платье, которое удивительно ей шло. Она придирчиво осмотрела себя в зеркале: гладкая белая кожа, темные волосы, яркие губы, не нуждающиеся в помаде, и серо-зеленые глаза под сенью длинных ресниц — прозрачные, как вода, и точно так же восприимчивые к игре света.

Классические линии платья подчеркивали совершенство фигуры. Платье как будто даже добавляло Лоре роста, правда отбирая взамен несколько лет возраста. А завивающиеся — по самой последней моде — у плеч волосы и вовсе придавали ей вид шестнадцатилетней девчонки. Лора слегка нахмурилась.

Вспомнив о кулоне из жадеита, который отец, Оливер Фейн, привез из Китая для ее матери Лилиан, Лора достала его из коробки с носовыми платками и надела. Вскоре после той поездки отец умер, и мать никогда больше не надевала этот кулон. Он был выполнен в форме персика с двумя лепестками, на котором пристроилось крохотное крылатое существо. Пропущенный через него шелковый черный шнурок подчеркивал белизну шеи. Набросив на плечи китайскую шаль, которую тоже привез отец, Лора ощутила привычный трепет. Шаль, с причудливым разноцветным узором по черному фону и иссиня-черной бахромой, была изумительно красива.

Спустившись вниз, Лора разыскала кузину Софи и продемонстрировала ей свой наряд. Голубые глаза пожилой леди распахнулись от удивления, и, сокрушенно покачав головой, она жалобно произнесла:

— Но, дорогая, ты же вся в черном!

— Не вся, — возразила Лора, указывая на зеленый кулон.

Мисс Феррерс покачала головой:

— Кто спорит? Вещица, конечно, красивая, да и шаль изумительная, но черный цвет не к лицу такой молоденькой девушке.

Лора схватила сухую невесомую ладонь, поцеловала ее и рассмеялась:

— Знаю-знаю! Вам хотелось бы, чтобы я носила белое атласное платье и жемчуг, как мама на том портрете. А еще лучше, если бы у меня были такие же голубые глаза и золотистые кудри.

Мисс Феррерс улыбнулась:

— Она была в нем просто неотразима — столько молодых людей потеряло из-за нее голову Твой отец влюбился в нее с первого взгляда. Он тогда был помолвлен со своей кузиной Агнес. Приличная семья, выгодная партия — да куда там! Стоило ему увидеть Лилиан, и он уже ничего не мог с собою поделать. Многие тогда от него отвернулись. Агнес, бедняжка, так его никогда и не простила. Впрочем, из их брака все равно не вышло бы ничего путного: она была чересчур ревнива, а твой отец слишком влюбчив, Вот с твоей матерью они были прекрасной парой. — Она печально вздохнула и закончила: — Но так рано умерли!

— А я совсем на нее не похожа, — грустно сказала Лора, которой очень хотелось походить на мать.