Косвенные улики

Исраил Тухтаев

Косвенные улики

– Извините, пожалуйста, – со скамейки у подъезда дома поднялась молодая женщина, которую в темноте он вначале не заметил. – Я должна поговорить с вами…

«Конечно, только так, вечером, чтобы никто не увидел, она и могла начать разговор», – подумал Гайрат, глядя на смущенную соседку по подъезду. А та торопливо, чтобы о ней не успели даже и подумать что-нибудь худое, рассказала о своей тревоге.

Следователь Гайрат Тухтасинов недавно переехал в этот многоэтажный дом в новом микрорайоне и еще не успел как следует познакомиться с соседями. Вот и об этой женщине он знал лишь, что зовут ее Хуршеда, вместе с младшей сестренкой Сабигуль живут они этажом выше. Одни, без родителей.

– Зайдемте ко мне, – предложил Гайрат.

– Нет, нет, что вы, как можно! – испуганно воскликнула соседка.

«Наивная простота, – улыбнулся про себя Гайрат. – Ведь наверняка за каким-то окном уже наблюдают сейчас за нами любопытные глаза».

– Я слушаю вас, – Гайрат опустился на скамейку под раскидистым кленом. Задавая короткие и точные вопросы, следователь успел узнать многое о жизни сестер.

Отец с матерью давно разошлись, каждый из них уже успел завести другую семью. А Хуршеда решила сама воспитать сестренку, которой в то время было двенадцать лет. Гордая и трудолюбивая, она отказалась от помощи родителей и, хоть мечтала о медицинском институте, пошла работать на швейную фабрику. По вечерам дома иногда шьет знакомым. Словом, на жизнь хватает.

А беспокоит ее вот что. У Сабигуль откуда-то появились деньги, и большие. Подарила она ко дню рождения старшей сестре финское платье. В институт передумала поступать и работать не хочет: успею!

– Мне сказали, что вы работаете в прокуратуре, поэтому и обращаюсь к вам за помощью.

К Гайрату нередко обращались с различными просьбами люди, уверенные, что он, сотрудник прокуратуры, не только может, но и обязан в любое время суток помочь им. И в первые годы работы Гайрат безропотно выполнял эти просьбы, сам звонил по телефону, уточнял, просил. Позже понял, что все эти проблемы можно быстрее разрешить, если сразу обратиться, ну, например, к участковому инспектору, или к руководителю предприятия, а не к нему. Но сейчас… Тихая, беспомощная женщина с надеждой смотрит на него. Конечно же, говорить на эту тему ни с кем из посторонних она не станет.

– А может, деньги Сабигуль дают родители? – сказал Гайрат.

– Нет-нет. Отец дает тридцать-пятьдесят рублей в месяц, и все. А у девочки денег много. Я боюсь за нее.

– Не надо пока волноваться. Я постараюсь все выяснить. До свидания.

Поднявшись к себе, Гайрат подошел к журнальному столику, где всегда лежал блокнот, и записал: «Хуршеда».

Этот блокнот был добрым помощником следователя. Гайрат был из тех людей, кто и дома не может отрешиться от служебных забот.

Иногда он даже среди ночи просыпался от мысли, что упустил из виду интересный факт, который поможет многое раскрыть в уголовном деле. И уже не мог заснуть до утра из-за опасения, что мелькнувшая догадка забудется. Так и появился на журнальном столике блокнот, куда он записывал все, что предстоит сделать в ближайшие дни. Порой утром стол в его служебном кабинете был завален вырванными из блокнота листочками. И Гайрат начинал свой рабочий день с внимательного изучения записей.

Вот и в это утро – взгляд его наткнулся на имя своей соседки.

Задумался… Вряд ли здесь кроется что-нибудь серьезное. Заниматься-то этим совершенно некогда, но ведь дал слово женщине…

В кабинет заглянул улыбающийся инспектор по имени Сиродж:

– Привет Шерлоку Холмсу!

– Заходи, – Гайрат поманил его пальцем. – Весело живется? Сейчас озабочу. На каком ты курсе?

Сиродж с гордостью сообщил, что одолел второй курс заочного юридического.

– С вашей помощью, конечно, – напомнил он старшему товарищу, к которому не раз обращался за консультациями.

– Слышал, у тебя контрольная на носу? Не надейся, ничего подсказывать не буду, учись соображать. А для начала узнай, чем живет вот эта девушка. – Гайрат написал на листке имя и адрес. – Интересы, круг знакомых и т. п. Деньги, говорят, у нее появились большие. Уверен, что криминала нет, но ты все-таки выясни для успокоения души,

– Чьей?

– Потом узнаешь.

– Она хоть красивая?

– Вот об этом ты мне и расскажешь. Действуй!

Гайрат снова погрузился в свои бумаги.

Молодого инспектора милиции связывала с Гайратом хорошая дружба. Да и все сотрудники ценили принципиальность следователя Гайрата Тухтасинова, который умел отстаивать свою точку зрения даже перед прокурором области.

Педагог-организатор при жилищно-эксплуатационном участке подробно рассказала Сироджу о подростках дома номер семь в новом микрорайоне: кто с кем дружит, чем увлекается, где и когда собираются.

В тот же вечер к дому номер семь на полной скорости подкатила сверкающая никелем «Ява». От резкого торможения мотоцикл развернулся и остановился в двух шагах от группы ребят, занимавших скамейку у подъезда. Лихой водитель, одетый в ультрамодный костюм фирмы «Адидас», вбежал в дом.

Через секунду ребята окружили дорогую машину, восхищаясь ее силой и красотой. Кто-то заметил забытый ключ зажигания. Марат – самый младший из них – протянул руку к яркому брелоку, но тут же в подъезде показался владелец мотоцикла.

– Осторожней, братишка, током бьет! – Сиродж приветливо улыбнулся. Ни в какую квартиру он не заходил, а «Ява» была безошибочной приманкой.

Усевшись за руль, шикарный водитель небрежно спросил:

– Кого прокатить?

Сразу же откликнулся Марат, долго упрашивать себя не заставил.

…Прошло около недели. Гайрат, перебирая бумаги на своем столе, наткнулся на листок с именем соседки, а в левом углу красным карандашом были написаны Две буквы – инициалы Сироджа: так он отмечал, кому дал задание. За эти дни Гайрат уже дважды встречался с Хуршедой случайно. Но, видимо, боясь быть назойливой, девушка не напоминала о своей просьбе и, как всегда, легонько кивала головой и произносила едва слышное «добрый день».

Положив на стол листок, Гайрат тут же позвонил в милицию и вызвал Сироджа.

Инспектор был явно смущен:

– Пока ничего определенного!

…С ребятами дома номер семь Сиродж подружился довольно легко. Выглядел он гораздо моложе своих двадцати трех-, и те принимали инспектора милиции за своего сверстника. Компания иногда слонялась по улицам, паркам и вокзалам. Но ведут все себя прилично, никаких хулиганских замашек. Правда, случались и непонятные истории.

– Что за истории? – спросил следователь, отметив про себя неуверенность инспектора.

– Понимаете, Гайрат Исмаилович, ни в чем их заподозрить пока не могу, а сердцем чую что-то неладное! Можно полагаться на интуицию?

– Можно, но только лет через пять, когда интуиция станет опираться на опыт. А пока – рассказывай.

– Сидим мы, значит, возле дома, скучаем. Карим (старший из них, в мае из армии вернулся) предложил: не пора ли в культпоход?

Зашли в ГУМ. Час пик, универмаг гудит – так много народу. Откуда-то появилась Сабигуль. Ничего не покупая, обошли все отделы первого этажа, поднялись на второй. Только я начал разглядывать в отделе готовой одежды что-то мохнатое – кажется, синтетические женские шубки, – как поднялся скандал: продавщица схватила возмущенного Карима за рукав пиджака и что-то требовала. Тут же образовалась толпа, и я не смог подойти ближе.

Появился старший продавец, внимательно выслушал обе стороны, и ребята направились в другой отдел. Я «отстал» от них, и в кабинете старшего продавца узнал, почему возник шум. Оказалось, что на выходе из отдела готовой одежды продавщица попросила ребят раскрыть свои спортивные сумки. У Карима в сумке оказались импортные джинсы, точно такие же, как и на прилавке. Продавщица, понятно, потребовала оплатить покупку.

– Она ошиблась и извинилась, – вежливо объяснил старший продавец. – Парень показал чек магазина, в котором приобрел джинсы. Да и покупка завернута в бумагу, которой у нас нет…