Предрассветный час (сборник)

— Мы детективы полиции, — начал Карелла. — Можно задать вам несколько вопросов?

— Покажите, пожалуйста, ваш жетон, — попросил Кортеной.

Карелла показал. Кортеной кивнул, как будто выполнил свой общественный долг.

— Какие у вас ко мне вопросы? — спросил он. — Я тороплюсь на работу. Это опять по поводу разрешения на строительство?

— Какого разрешения?

— На расширение гаража. Хочу купить сыну старенькую машину, не держать же ее на улице. Чтобы получить это чертово разрешение, мне пришлось такого натерпеться. Представляете? А мне и нужно-то добавить каких-нибудь двенадцать футов к гаражу. Можно подумать, я собираюсь строить городской парк или что-то в этом роде. Вы по этому поводу?

Из глубины дома раздался женский голос:

— Кто это, С ид?

— Никто, — раздраженно откликнулся Кортеной. — Не волнуйся, Бет.

Он посмотрел на Кареллу:

— Моя жена. Вы женаты?

— Да, сэр, женат, — ответил Карелла.

— Тогда вы понимаете, — загадочно произнес Кортеной. — Так что за вопросы?

— Вы раньше это видели? — спросил Карелла. Он протянул Кортеною копию чека, тот едва взглянул на него и отдал обратно.

— Конечно.

— Не хотите объяснить, мистер Кортеной?

— Объяснить что?

— Почему Клаудиа Дэвис отправила вам чек на сто двадцать долларов.

— В качестве компенсации, — не задумываясь, ответил Кортеной.

— В качестве компенсации, да? А за что, мистер Кортеной? — поинтересовался Мейер. — За сказку про белого бычка?

— Что? О чем это вы?

— Что она вам компенсировала, мистер Кортеной?

— Три дня работы, которые я пропустил. А вы, черт возьми, что подумали?

— Повторите еще раз?

— Нет, а вы что подумали? — Кортеной сердито махал пальцем перед лицом Мейера. — Вы-то, конечно, подумали, что это плата за какие-нибудь темные делишки? Так ведь?

— Мистер Кортеной...

— Я потерял три рабочих дня из-за этого чертова дознания. Я проторчал на Треугольном озере весь понедельник и вторник, а в среду еще пришлось дожидаться решения суда присяжных. Я каменщик. Я получаю пять долларов в час, и я потерял три рабочих дня по восемь часов каждый. Мисс Дэвис была так любезна, что выслала мне чек на сто двадцать долларов. А теперь я вас спрашиваю, что, черт возьми, вы подумали?!

— Вы знали мисс Дэвис до того, как встретились с ней на Треугольном озере, мистер Кортеной?

— Никогда ее раньше не видел. Что такое? Меня здесь судят? В чем дело?

Из дома снова послышался женский голос, на этот раз он звучал уже резче:

— Сидни! Что-нибудь случилось? С тобой все в порядке?

— Ничего не случилось. Замолчи, а?

Дом погрузился в оскорбленное молчание. Кортеной пробормотал что-то себе под нос и повернулся к детективам:

— Вы закончили?

— Не совсем. Мы бы хотели услышать от вас, что произошло в тот день на озере.

— Да какого черта! Возьмите и прочитайте протокол дознания, если вам так интересно. А мне пора на работу.

— Работа подождет, мистер Кортеной.

— Черта с два. Мне туда добираться через...

— Мистер Кортеной, нам бы не хотелось ехать через весь город, а потом возвращаться с ордером на ваш арест.

— Мой арест! За что? Послушайте, что я?..

— Сидни? Сидни, может, позвонить в полицию? — крикнула женщина из дома.

— Да заткнись ты! — завопил Кортеной. — Позвонить в полицию, — пробурчал он. — У меня тут кругом одни полицейские, а она предлагает звонить в полицию. Что вы хотите от меня? Я честный каменщик. Я видел, как девушка утонула. Я рассказал все, что видел. Это преступление?

— Расскажите еще раз, мистер Кортеной. Все, что вы видели.

— Она была в лодке, — со вздохом начал Кортеной. — Я ловил рыбу. Ее двоюродная сестра сидела на берегу. Она вывалилась за борт.

— Джози Томпсон?

— Да, Джози Томпсон, или как там ее звали.

— Она была в лодке одна?

— Да. Она была в лодке одна.

— Продолжайте.

— Другая — мисс Дэвис — закричала, бросилась в воду и поплыла к ней. — Он покачал головой. — Она не успела. Лодка была далеко. Когда она доплыла до нее, вода уже даже не шевелилась. Она нырнула, вынырнула и нырнула снова, но было слишком поздно, она просто опоздала. Потом, когда она плыла к берегу, она чуть было сама не утонула. Она вдруг скрылась под водой, а я смотрел и думал — ну все, конец. Но потом в воде мелькнуло что-то желтое, и я увидел, что с ней все в порядке.

— Почему вы не пытались помочь ей, мистер Кортеной?

— Я не умею плавать.

— Ну хорошо. А что было дальше?

— Она вышла из воды — мисс Дэвис. Она была совершенно без сил и билась в истерике. Я пытался ее успокоить, но она кричала и плакала, как безумная. Я довел ее до машины и попросил ключи. Сначала она даже не поняла, о чем речь. «Ключи!» — сказал я, и она тупо уставилась на меня. «Ключи от машины! — заорал я. — Ключи от вашей машины». Наконец она поняла, достала свою сумочку и дала мне ключи.

— Продолжайте.

— Я отвез ее в город. С полицией пришлось разговаривать мне. Она не могла произнести ни слова, только кричала и плакала. На нее было страшно смотреть. Я никогда раньше не видел женщину в таком кошмарном состоянии. Она пришла в себя только на следующий день. Сказала полиции, кто она такая, рассказала то, что я уже говорил им накануне, и пояснила, что погибшая девушка была ее двоюродной сестрой — Джози Томпсон. Они обшарили все озеро и вытащили ее из воды. Кошмар. Просто кошмар.

— Во что была одета погибшая?

— Хлопчатобумажное платье. На ногах вроде мокасины. Или босоножки. Тонкий свитер поверх платья. Легкое пальто.

— Украшения были?

— По-моему, нет.

— Сумочка?

— Нет. Ее сумочка была в машине мисс Дэвис.

— А как была одета мисс Дэвис?

— Когда? В тот день? Или когда они вытащили ее сестру из озера?

— Она была там?

— Ну да. Она опознала тело.

— Нет, мистер Кортеной, я хочу знать, как она была одета в тот день, когда произошло несчастье.

— Кажется, на ней были юбка и блузка. В волосах — лента. На ногах — мокасины, но я не уверен.

— Какого цвета была блузка? Желтого?

— Нет. Синего.

— Вы же сказали желтого.

— Нет, синего. Я не говорил, что она желтая.

Карелла нахмурился.

— Мне показалось, что сначала вы сказали «желтая». — Он пожал плечами. — Ну ладно, а что было после дознания?

— Да ничего особенного. Мисс Дэвис поблагодарила меня и сказала, что выпишет мне чек за потраченное время. Я сначала отказался, а потом подумал — какого черта! Я работаю как вол, да и деньги на деревьях не растут. И дал ей свой адрес. Я решил, что она может себе это позволить. Ездит в «кадиллаке», да еще нанимает шофера, чтобы тот отвез ее обратно в город.

— Почему она не поехала сама?

— Не знаю. Наверное, была слишком расстроена. Ведь это ужасно. Вы когда-нибудь видели смерть так близко?

— Да, — ответил Карелла.

Из дома раздался вопль жены Кортеноя:

— Сидни, скажи, пусть эти люди уйдут от нашего дома!

— Слышали, что она говорит? — произнес Кортеной и наконец поднял дверь гаража.

Глава 8

Никто не любит утро понедельника.

Это время похмелья. Новая неделя еще не началась, а остался хвост от предыдущей. Никому это не нравится, и не важно, идет дождь или светит солнце — все равно ничего хорошего. Может быть, ясное и солнечное августовское утро, которое началось с допроса у гаража в семь утра, и стало еще хуже в 9.30. Понедельник есть понедельник, и даже закон не может этого изменить. Понедельник есть понедельник, и от него дурно пахнет.

В понедельник к 9.30 утра детектив Стив Карелла был на грани безумия и, как любой нормальный человек, во всем винил понедельник. Он приехал в участок и самым тщательным образом просмотрел чеки, выписанные Клаудией Дэвис за июль, все двадцать пять штук, пытаясь найти хоть какой-нибудь ключ к ее гибели, изучая их с дотошностью книжного редактора. Кое-что казалось очевидным, но ответов на свои вопросы он так и не нашел. Он вспомнил свои слова: «Я смотрю на эти чеки и вижу целую жизнь. Как будто читаешь чей-то дневник», и теперь ему начинало казаться, что в этих двух кратких фразах он выразил главную мысль. Потому что если это был дневник Клаудии Дэвис, он оказался таким скучным, что никогда бы не вошел в список бестселлеров.