Банда 7

Закончив, Худолей замолчал, коротко взглянул на Андрея и снова уставился в лобовое стекло.

— Когда? — спросил Андрей.

— Сегодня.

— Хорошо.

Худолей, не ожидавший, видимо, столь быстрого согласия, покосился на Андрея, но тот все так же неотрывно смотрел на площадь, на капли, рывками стекавшие по лобовому стеклу, и казалось, все, что сказал Худолей, нисколько его не встревожило.

— Все в порядке, старик, все в порядке, — Андрей успокаивающе похлопал ладонью по тощеватой худолеевской коленке. — Я врубился. Не переживай.

— Слушай, ты обалденный мужик.

— Об этом поговорим чуть позже, — усмехнулся Андрей. — Я заеду за тобой вечерком.

— Надеюсь, не на этой «Волге»?

— Конечно, нет.

Худолей вышел из машины, поднял воротник куцеватого своего плаща и зашагал по мелким морщинистым лужам куда-то в городские сырые кварталы. Теперь в его походке уже не было расслабленности, она сделалась быстрой и четкой. Он знал, куда идти, что сделать и к какому сроку.

Торжище в большом сумрачном дворе шло как обычно, разве что в этот вечер не было дождя и девушки в слепящем свете автомобильных фар уже не прятались под зонтиками, были открыты и вполне доступны плотоядным взорам. Машины стояли в ряд, и стоило одной из них отъехать, как на освободившееся место тут же устремлялась следующая, заранее включая дальний свет и как бы заявляя этим о своих правах на очередную красавицу.

Пияшев стоял в тени, прямой свет на него не падал, но десятки зажженных фар создавали над двором сияние, и распорядитель торжища хорошо был виден со всех сторон.

Иногда кто-то, помигав фарами, подзывал его к себе — значит, клиент был настолько значителен или, скажем, настолько известен, что опасался выйти из машины. Пияшев приводил ему женщину прямо к раскрытой дверце. Расплата тоже следовала через опущенное стекло. Машина тут же давала задний ход, сворачивала в арку и исчезала.

Если же клиент никак не мог остановиться ни на одной красавице, Пияшев подходил к нему на помощь и роскошным своим голосом предлагал содействие в этом непростом выборе.

— Прасцице, вам подороже, подешевле?

— Это, наверное, тот случай, когда за дешевизной гнаться не следует?

— Совершенно с вами согласен, — тонко улыбался Пияшев. — Но, с другой стороны, высокие цены требуют еще и дополнительных расходов, об этом тоже следует помнить.

— Это как?

— Может быть, ресторан, ужин в номер, возможно, женщина так вам понравится, что вы сами пожелаете угостить ее хорошим шампанским или что-нибудь подарить на память... В залог будущих встреч.

Такие примерно разговоры происходили с теми или иными подробностями. Торговля, в общем-то, шла довольно бойкая. Ряды женщин редели, но словно по какому-то невидимому для посторонних глаз знаку просветы тут же заполнялись новыми красавицами. Видимо, рядом располагался какой-то накопитель и Пияшеву нетрудно было заполнять пустующие места.

Андрей с Худолеем долго стояли в очереди, но наконец им удалось обойти какую-то иномарку и втиснуться в образовавшийся просвет. Худолей возражал, ему не хотелось светиться в первом ряду, но настоял Андрей — зачем-то ему понадобилось увидеть торжище своими глазами. Худолей смирился, но пересел на заднее сиденье, чтобы при необходимости спрятаться в темноте салона.

Пияшев не торопился к их «жигуленку», полагая, что покупатели там не столь значительные, чтобы тут же бросаться к ним с предложениями и советами. Действительно, среди роскошных иномарок их «жигуленок» смотрелся не просто жалко, он был здесь чуждым. Андрей это понял сразу и поторопился дать задний ход и выехать со двора, чтобы не привлекать к себе слишком уж большого внимания. Так поступали не только они — услышав о торжище, ребята приезжали, убеждались, что эти забавы не для них, и линяли.

— Не отъезжай далеко, — сказал Худолей. — Видишь, вон напротив белая «Ауди»? Это пияшевская машина.

— Вижу, — кивнул Андрей.

— Пристройся так, чтобы при надобности тут же рвануть за ней.

— Понял.

— Базар во дворе может закончиться каждую минуту. Исчезают они мгновенно и без следов. По взаимной договоренности со всеми заинтересованными сторонами.

— И он сразу домой?

— Вряд ли... Прошлый раз задержался в ресторане. Девицы туда перебираются пешком, и мероприятие продолжается.

— Может быть, нам сразу к нему домой?

— Думаю, не стоит. Кто знает, сколько он в ресторане просидит... Может, до утра загуляет. А нам светиться ни к чему.

— Пусть так.

— Должно получиться, — сказал Худолей. — Вроде все продумали.

— Говорить об этом не надо. Мы сделаем то, что задумали, а потом потолкуем, если будет о чем. А сейчас — не надо. Плохо это.

— Почему?

— Своими разговорами привлекаем к себе внимание. — Андрей сделал плавное движение рукой, как бы показывая окружающее пространство. — Разные силы слетаются, как мухи, когда слышат такие разговоры.

— Силы? — не понял Худолей.

— Назови их как хочешь, — усмехнулся Андрей. — Силы, духи, бесы. Отзываются на любую кличку. Они питаются нашими событиями, чувствами, бедами. У них-то там ничего этого нет и ничего не происходит.

— Значит, мы их и породили?

— Может быть. Хотя они так не думают. Им неприятно, когда мы так думаем. Они способны вмешиваться в наши дела, значит, могут влиять на нас. Поэтому они относятся к себе с уважением.

— Ты с ними общаешься? — без улыбки спросил Худолей.

— Когда они сами того пожелают.

— Но случается?

— Чего только в жизни не случается, — Андрей хлопнул Худолея ладонью по плечу — он почувствовал вдруг, что дальше говорить об этом не следует, более того, как бы приказ прозвучал — пора остановиться.

— Смотри, — сказал Худолей, показывая рукой в сторону арки.

— Вижу.

Там неожиданно возникло какое-то движение. Из арки почти бегом выскочили несколько женщин и тут же разошлись в разные стороны, смешавшись с толпой. Потом выехали с десяток машин, не торопясь выехали, явно показывая свою неуязвимость.

Им-то уж ничто не грозило.

Потом так же неторопливо из арки вышел Пияшев с человеком в милицейской форме. Они мирно беседовали, улыбались, на прощанье пожали друг другу руки и разошлись. Пияшев направился к «Ауди», милиционер — к стоявшему недалеко «газику».