Контролёр

— А где бумаги из прокуратуры?

— Макьюэн забрал.

— Он что, собирается взять кого-то на моё место?

— Ну да, временно. Пока ты не будешь готов продолжать работу.

— А кто сказал, что я не готов? — огрызнулся Фокс и поинтересовался: — И кто же это?

— Гилкрист.

Фокс уставился на него, не веря своим ушам:

— Гилкрист из Глотки?

Кай осторожно кивнул:

— Теперь ты видишь, в какой переплёт я попал по твоей милости. Между Нейсмитом и Гилкристом… Целыми днями слушать, как они друг перед другом выеживаются. Знаешь, что это значит?

— Что?

— Что тебе просто необходимо выпутаться из этой истории прежде, чем я сойду с ума…

Фокс устало улыбнулся:

— Спасибо за вотум доверия.

— Я о себе беспокоюсь, Фокси. — Мгновение они сидели в тишине, глядя сквозь лобовое стекло. Потом Кай протяжно вздохнул. — С тобой ведь всё будет в порядке? — спросил он.

— Не знаю, Тони.

— Я могу как-то помочь?

— Держи ухо востро. И каждый день звони, чтобы я тоже оставался в курсе. — Он помолчал и продолжил: — Интересно, чья это была идея — взять на моё место Гилкриста?

— Не сомневаюсь, что Нейсмит замолвил словечко…

— Но, насколько я понял, в Глотке и так дефицит сотрудников. Если ещё и Гилкрист уйдёт, там вообще останется одна Инглис.

Кай пожал плечами:

— Это не нашего ума дело, Фокси. — Он открыл дверцу машины. — Встретимся попозже в «Минтерсе»? Сегодня пятница, ты не забыл?

— Вряд ли я буду в настроении…

Кай уже наполовину вылез из машины, но задержался и снова сунул голову внутрь:

— Да, чуть не забыл — Джо просил передать тебе, что ты ему должен за три недели…

— Скажи ему — пусть перепишет долг на счёт моего преемника.

— Отличный стиль работы, инспектор Фокс, — с усмешкой произнёс Кай. — Впрочем, как всегда…

Вместо того чтобы отправиться в Оксгенгс, Фокс остановил машину возле дома Джуд. Вокруг было тихо — ни полицейских, ни фургонов. Он позвонил в дверь и услышал её голос:

— Кто там?

— Твой брат.

Она открыла и впустила его внутрь.

— Журналисты приходили? — догадался он.

— Они хотели, чтобы я им рассказала, почему твоя полиция разрыла мой сад. — Она подставила Фоксу щёку для поцелуя и повела его в гостиную. Перед его приходом она курила: в пепельнице тлел окурок. Однако никаких следов спиртного. На барной стойке стоял чайник, рядом кружка и почти полная банка растворимого кофе. — Будешь? — спросила она, но Фокс покачал головой.

— У тебя новый гипс, — заметил он.

Она слегка подняла руку.

— Новёхонький. Поменяла сегодня в обед. Он не такой огромный, как тот, и наконец-то я смогла вволю почесаться под ним, пока снимали и надевали.

Он улыбнулся.

— Ты ведь когда-то уже ломала руку, только другую?

— Запястье, — уточнила она. — Не думала, что ты помнишь.

— Мама тогда взяла меня с собой в больницу, чтобы посмотреть, как снимают гипс.

Джуд покивала головой. Она вернулась в своё любимое кресло и взяла из пачки ещё одну сигарету.

— Ты же только что курила, — удивился Фокс.

— Значит, пора курить следующую. Разве ты сам никогда не курил?

— Только в школе. — Он опустился на диван, напротив неё. Телевизор работал с выключенным звуком; на экране мелькали кадры какого-то документального фильма о природе.

— Кажется, с тех пор прошла целая жизнь, — проговорила Джуд.

— Так оно и есть.

Она снова кивнула, делаясь всё печальнее, и Фокс понял, что она думает о Винсе.

— Они всё ещё не говорят, когда можно будет забрать тело, — тихо сказала она.

— Знаешь, я тут вспомнил, — начал Фокс, слегка подавшись вперёд. — Ты ведь ни разу не рассказывала мне, как вы познакомились.

Она посмотрела на него:

— Я думала, тебе всё равно.

— Теперь — нет.

Джуд закурила, щурясь от дыма. Она устроилась в кресле, свесив ноги с подлокотника. Это напомнило Фоксу, что у его сестры хорошая фигура. Джинсы сидели на ней в обтяжку, подчёркивая стройные линии бёдер. На талии лишь едва намечался слой жира. Под футболкой не было бюстгальтера, и сквозь широкие рукава с обеих сторон проглядывали очертания груди. В школе она была яркой девочкой, хоть и немного занудой. Бунтарь проснулся в ней позже, с появлением первой татуировки — алой розы с острыми шипами на левом плече. Малькольм вспомнил, что на коленке у Сандры Хендри тоже была татуировка — скорпион. А руки Винса Фолкнера сплошь покрывали следы типичных забав времён его юности — из серии «иголка-и-чернила».

— Ви-инс, — задумчиво произнесла Джуд, растягивая звуки любимого имени. — Впервые я встретила его в баре в Вест-Энде — они там выпивали с друзьями. Был воскресный вечер. Я гуляла вдвоём с девушкой из моего офиса, Мелиссой. У неё был день рождения, а, сказать по правде, все наши сотрудницы за глаза называли её Лохушкой. Она пригласила ещё человек шесть с нашей работы, и я согласилась, не заметив, что все остальные нашли поводы отказаться. — Джуд вздохнула. — Так вот мы с ней и оказались вдвоём, и, надо сказать, в этом были свои плюсы.

— В смысле?

— На фоне Лохушки я выглядела просто шикарно.

— Красавица и Чудовище?

— Ну, она была не настолько ужасна, Малькольм. — Это было сказано как минимум не от чистого сердца. — Короче говоря, мы с ней зашли в этот паб на Сент-Мартинс-лейн или где-то в тех краях… Ты ведь совсем не знаешь Лондон? — Фокс мотнул головой под её вопросительным взглядом. — Тебе бы там жутко не понравилось. Он такой громадный, такой самодовольный… — Она, казалось, поплыла куда-то по волнам воспоминаний, но спохватилась и вернулась в реальность. — Винс был там с компанией друзей, человек шесть. В тот же день, только раньше, после обеда, их любимая команда выиграла какой-то футбольный матч, и они праздновали победу. Парни стали приставать к нам, совали под нос какую-то выпивку… — Она снова остановилась, поглощённая своими мыслями. — Но Винс был не такой, как остальные. Спокойный, даже немного застенчивый. Он написал свой телефонный номер у меня на руке и сказал, что теперь дело за мной.

— Значит, следующий шаг сделала ты?

— Наверное…

— Судя по всему, так и было.

Но Джуд покачала головой:

— Наутро я приняла душ, и номер стёрся. Я решила, что это обычное знакомство по пьяной лавочке и нечего забивать себе голову. Но Мелисса начала встречаться с одним парнем из той компании. Примерно через неделю он заехал за ней в офис…

— Винс был с ним?

Она улыбнулась:

— Хотел узнать, почему я не позвонила.

— И вы вчетвером поехали в город?

— Мы вчетвером поехали в город, — подтвердила она. — Мелисса рассталась с Гаретом недели через две. — На её глаза навернулись слёзы, отчего они заблестели, как стекло, но она сморгнула и сдержалась. — Я даже представить себе не могла, что это у нас надолго…

Фокс смотрел, как его сестра вытирает лицо рукавами — одним, потом другим. Спереди на её футболке была картинка с надписью. Сувенир из какого-то рок-тура. Малькольм вспомнил, что Винс Фолкнер часто водил Джуд на концерты. Ради некоторых групп они даже летали в Париж или Амстердам.

— Ты толком не знал его, — горько сказала Джуд. — Да и не хотел знать…

Всё, что Фоксу оставалось, — виновато кивнуть.

— Он был не таким уж подарком, Джуд.

— Из-за неприятностей с законом? — Она смело посмотрела ему в глаза. — Конечно, серьёзный аргумент для таких, как ты, — вы просто, кроме этого, ничего не видите. Да с тех пор сто лет прошло! А твой кошмарный Джайлз только об этом и твердит, и газеты ничем не лучше.

— Винс обманывал тебя, Джуд.

— Потому что с тех пор он изменился! — Она повысила голос. — И прекрати говорить, что он избивал меня, — не желаю этого слышать! И кто, спрашивается, накормил газетчиков этой чепухой, как не копы из твоей компании?

— Они больше не из моей компании, — сказал Фокс, задержав дыхание. — Теперь уже нет.

Большую часть вечера он занимался тем, что носил книги с полок в гостиную и раскладывал их на журнальном столике. Он решил выстроить их в алфавитном порядке и, возможно, с разделением на две категории: прочитанные и непрочитанные. Потом задумался: а не сдать ли часть книг в благотворительный магазин? А те, что останутся, можно будет дополнительно рассортировать на документальную литературу и беллетристику. На ужин он приготовил цыплёнка карри, используя ингредиенты, купленные в «Асде», на кассе у Сандры Хендри. Цыплёнок был родом из кооперативного магазина по пути домой. После ужина Фокс почувствовал дискомфорт — он явно переел.