Слишком жаркий Кипр [СИ]

— Да, это я, я!

— То-то, мне показался знакомым этот голос, — печально заметил священник. — Вы же не раз приезжали в нашу церковь, и так часто ругались с моим покойным напарником.

— Да, ну и что? Это было в прошлом, и при чем тут это? Я же прошу помощи, а не ругаюсь с вами.

Отец Лука вздохнул.

— Да, это верно. Только вот мне кажется, что это вы убили моего старого друга отца Василиса. Скажите мне правду.

— Господи, зачем вам это надо?! — Начал злиться Сократос. — Обопритесь о багажник, и все! Я вылезу, а потом поговорим.

— Ну, я не уверен, что тогда вы скажите правду. Так это вы убили моего друга?

Сократос нервничал. Он знал, что скоро его догонит беспощадная погоня. И он решился сказать именно правду.

— Ну, я, я! Я его убил! Теперь ты доволен?!

— Да, сын мой, я доволен. Истина дороже всего.

— Теперь ты должен оказать мне помощь, ты ведь слуга божий?

— Да это верно, я слуга божий. И Бог говорит нам: "Если меня ударили по правой щеке, подставь левую".

"Вылезу, пристрелю его, и возьму его машину", — решил Сократос.

— Вот именно! Так что быстрее помогите мне! — поторопил он.

Но поп продолжал витийствовать.

— Но Господь сказал и такую фразу: "Да не узнает твоя правая рука, что делает левая".

— Ты к чему-то это? — насторожился Сократос. Но священник уже поддел левой рукой багажник машины вверх, при этом правой он непрерывно крестился. Автомобиль качнулся вперед. На переднем сиденье Михаилидис вжался в свиную кожу сиденья своего «Порше» и заорал от страха. Машина секунду простояла в таком состоянии, затем тело убитого Костаса покатилось вперед, а потом автомобиль с грохотом, взметнув пыль и вызвав целый камнепад, провалился в пропасть.

Когда, через пару минут, к этому месту приехали сначала «Опель» Папандреу, а потом и «Джип» Астафьева, священник все так же стоял на краю обрыва, и молился. Янгелос, Юрий и Ольга, выбравшись из машины, подошли, и посмотрели вниз, на горящие обломки машины. Священник явно их всех узнал.

— Бедный Сократос! — вздохнул он. — Вы тоже пришли помолиться за его душу? Он жил грешником, и перед смертью так и не пришел к богу. Гореть ему вечно в адском пламени.

А потом тихо пробормотал себе под нос:

— И мне тоже.

ГЛАВА 22

Юрий, Ольга и парочка соединившихся влюбленных: Мишка и Светлана, прибыли на виллу только под утро. Не успели они подняться на крыльцо, как снова загудели двигатели ворот, и во двор въехал кортеж Батова. Юрия удивило то, что машин было всего две. Он и Ольга остановились, ожидая увидеть "хозяев этой жизни", Мишка же со своей подругой, все это время мало обращавших внимание на всю стрельбу и суматоху вокруг них, а наперегонки чирикавшие друг с другом, проследовали дальше. Открылись дверцы «Мерседеса», и первой на свет появились Юлька, пьяная до изумления. Елене приходилось поддерживать ее под руки, чтобы она не падала. На помощь Зубрилиной пришел один из охранников, и вдвоем они буквально поволокли тело супруги Золотого короля в апартаменты.

"Если такая Юлька, то какой же тогда Олег?" — Мелькнуло в голове у Астафьева. Но, вопреки всему сам Батов смотрелся трезвым, только хмурым и озабоченным.

— Что случилось? — спросил Юрий. Батов только устало махнул рукой и так же прошел наверх.

Но вопрос Астафьева ответил незаметно подошедший со стороны другой машины Зверев.

— Обстреляли одну из наших машин. Сашка Сурин и Колька Михайлов лежат сейчас на дне ущелья. Сгорели так, что и кремировать не надо.

Таким измученным Астафьев телохранителя еще не видел.

— Шеф потусовался на балу часа два, да отбыл, — продолжал Зверев. — А Юлька сорвалась. Всю обратную дорогу пила как лошадь. Бар вон пустой. А как у вас прошло?

— У нас все нормально. Одну свою проблему я уже решил.

Говоря это, Юрий расстегивал на боку бронежилет. Еще загружаясь в машину, под обстрелом, он почувствовал, как пара пуль все-таки попали в его тело. Сейчас это подтвердили две свинцовые лепешки на спине бронежилета. Александр понял все сразу, и одобрительно кивнул головой.

— Молодец. Теперь я точно знаю, что пуль ты не боишься.

"Да хрен к этому когда привыкнешь", — подумал Астафьев, вспомнив свой липкий, холодный пот перед встречей с Сократосом.

Они поднялись наверх, в штаб. И тут уже Зверев сорвал с себя пиджак, галстук, устало кинул свое большое тело в кресло и запрокинув голову назад, закрыл глаза.

— Оль, найди нам чего-нибудь поесть? — попросил Астафьев жену, а сам подсел поближе к Звереву.

— Ты чего такой? — спросил Юрий.

— Я там должен был быть, на дне этого ущелья, — пояснил Зверев. — Сначала мы с

Сергеем шли первыми, потом перестроились. Минут через пять сбоку была вспышка выстрела, я это хорошо видел, и парни покатились вниз.

— А почему вы так ехали? — не понял Юрий. — Обычно, принято, что патрон едет в середине кортежа.

— Вот поэтому мы так никогда и не ездим. Либо он первый, либо последний. И тот, кто стрелял, знал это.

— Но стреляли все же по первой машине? — настаивал Юрий.

— Да.

— Странно.

Юрий напрягся, припоминая прошлый вечер.

— А с виллы вы выехали в каком порядке? Впереди была машина Олега?

Зверев кивнул головой.

— А где вы перестроились?

— Да, тут, чуть ли не за воротами, отъехали километра на полтора, не больше.

Зверев посмотрел на Юрия, до него начал доходить смысл всех этих расспросов.

— Да, это интересно, — согласился он, — значит, нас пасли от самой виллы. А потом, что же, отстали?

Ольга внесла в комнату поднос с массой всякой еды и бутылкой водки посредине. Тут были и балыки, и масса каких-то колбас, и вареные омары, и две банки открытой икры, батон хлеба. Что было самым аппетитным, это соленые опята в небольшой, хрустальной розочке.

— Все спят, словно их кто отключил, — сообщила она. — И Олег, и девки.

Юрий разлил водку по рюмкам, они все втроем выпили. Хотели закусить грибами, но на подносе не оказалось вилок. Ольга метнулась на кухню, но когда вернулась в кабинет, оба мужчины спали, при этом Юрий держал откушенный бутерброд на груди, словно самое дорогое в этой жизни. Ольга улыбнулась, так же чуть ковырнула салат, а потом устроилась на диване, и уснула так быстро, словно ее снова опоили снотворным.

Они так бы и проспали бы до следующего утра, но, в два часа дня в кармане Астафьева зазвенел мобильник. Впрочем, Ольги в комнате уже не было.

— Да, — прохрипел Астафьев.

— Кто это? — удивился голос в мобильнике.

— Это я, Аркадий Михайлович. Просто я тут слегка заспал.

— Вы спите в такое время?!

— А что у нас со временем? Началась третья мировая война?

— Лучше. Для вас, конечно. Тут под скалой около Ларнака нашли машину вашего лучшего «друга» Сократоса, и то, что от него осталось уже никак не может вам угрожать.

— Да что вы говорите! — восхитился Юрий. — Как же это все произошло?

— Свалился со своим «Порше» в пропасть.

— Да, не повезло парню. Хотя! Он всегда рискованно ездил.

— Это да, гонщик он был еще тот. Но вот кто ему сделал из такого прекрасного «Порше» дуршлаг, вот это интересно. К тому же кто-то этой ночью около церкви святого Петра покрошил в куски всю его гвардию. Такое впечатление, что их обработал спецназ, десять человек, и ни одного раненого. Стопроцентное поражение.

— Да!? — приятно удивился Юрий. — При таком раскладе считается, что на каждого убитого должен быть как минимум трое нападающих. Вот и считайте — целый взвод.

— И где же нам найти этот взвод? — продолжал допытываться настырный редактор.

Неожиданно в голову Юрия пришла интересная мысль.

— А вот насчет того, кто это сделал, я могу вам немного прояснить, — Юрий вдохновенно импровизировал. — В последнее время к торговле живым товаром начали проявлять интерес чеченские бандиты. У них уже была одна стычка с Сократовскими орлами, и она кончилась как раз не в пользу чеченцев. Труп одного из них до сих пор лежит в Лимассолском морге, кроме того еще один мотоциклист из кавказцев недавно разбился в перестрелке с греками. Подними дорожные сводки, и ты найдешь там все это.