Файл №720. Медвежий угол

- Кто он вообще такой? - спросила Скалли. Парень никак не отреагировал.

- Джозеф Майерс, девятнадцать лет. Его все называют просто Джад. Они с Мэри учились вместе.

- Джад? Случайно не тот Джад, из которого мать хотела изгнать беса? - поинтересовался Малдер.

Парень дернулся, его руки судорожно сжались в кулаки, он вздохнул… и снова застыл.

- Откуда вы знаете? - удивился Александер.

Фокс сообразил, что называть источник не следует. Вот что называется - угодить в свою собственную яму! Если шериф начнет расспрашивать, то ведь не отвертишься. Скажешь, что поинтересовались биографией Джада – последует резонный вопрос: "А с чего это вы им так заинтересовались?".

Но Александер забыл про свой вопрос сразу же после того, как задал его. Шерифа волновало совсем другое.

- Господи, и что нам делать? Грейсмог был таким маленьким тихим городком, всегда здесь было спокойно... А в кого теперь люди превращаются?

Малдеру в голову пришла одна идейка. Он как бы вскользь бросил:

- Скажите, Майерс живет на Оушен-авеню?

Ответить шериф не успел - в комнату без стука влетел его растрепанный и взвинченный помощник.

- Дуайт, тело пропало!

- Какое тело? - не понял Александер.

- Мэри, чье же еще! Звонят из морга!

- О, черт! - побледневший шериф, не попрощавшись, вслед за помощником выбежал в коридор.

Малдер, не теряя времени, сел на стул верхом и пододвинулся поближе к парню.

- Призраки, Джозеф?

Он вздрогнул и тихо поправил:

- Джад.

Надо же, заговорил!

Фокс спокойно и серьезно продолжил:

- Нам сказали, что в исчезновениях трупов виноваты призраки с Оушен-авеню.

Парень усмехнулся:

- Не думаю.

- Тогда что же происходит?

Джад покачал головой.

- Кто убил Мэри?

- Не я. Тот, кто мной управляет.

- А кто тобой управляет?

- Аллан. - Джад шумно втянул воздух сквозь зубы.

- Майор Аллан? - наугад спросил Малдер. Если этот одно лицо с таинственным командиром…

- Не знаю. Он говорил, что снимает кино или что-то в этом роде. Любил фотографировать океан, ходил по городу, делал всякие планы и зарисовки. Молли им прямо-таки очаровалась, ни на шаг не отходила. Аллан давал много денег на услуги, которые мы якобы ему оказывали: переносили аппаратуру, таскали обеды…

- И ты брал?

- Молли брала. Я тоже, - голос Джада стал невыразительным. - Мне хотелось накопить деньжат на учебу.

- Что же Аллан просил взамен?

- Ничего. Он просто забирался к нам в голову и управлял нами.

Скалли состроила скептическую гримаску, глаза Малдера остались ясными и прозрачными.

- Как он тобой управляет? - спросил Фокс. Словно погодой поинтересовался.

Джад вздохнул и потер лоб.

- Откуда мне знать? Я как бы отключаюсь, тело перестает подчиняться моим приказам. Я знаю, что он залезает в мой мозг, потому что перед этим у меня страшно болит голова.

- С Молли было то же самое?

- Наверное. Она никогда не говорила.

- Молли была твоей девушкой?

Парень впервые улыбнулся, улыбка вышла невеселой.

- Вы правда думаете, что она могла встречаться с таким, как я?

- А почему бы и нет? Вы ведь дружили?

- Так, поддерживали отношения.

- Но из-за чего Аллан заинтересовался именно тобой и Мэри Стим?

Джад напрягся: это был шанс со всем покончить. Он начал издалека, потому что не знал, хватит ли мужества - или глупости? - рассказать все до конца:

- Когда мне исполнилось пятнадцать, я стал чувствовать себя очень плохо. Кости ныли, суставы тоже. Голова постоянно болела. А в полнолуние казалось, что я становлюсь таким легким-легким, что того гляди улечу. Молли говорила, что чувствовала то же самое. И добавляла, что на этом можно сделать деньги.

- Как?

- Я тогда только начал работать в "Русалке". Молли меня не замечала, даже не здоровалась. А потом был День независимости. Народ повалил к нам лавиной, многие приходили пьяные. Пит послал меня помогать бармену, но я был совсем больной, все из рук валилось. Чашку с кофе я опрокинул прямо на рубашку Руди Винсенту. Он разозлился, вытащил меня из-за стойки и несколько раз врезал мне прямо в печень. А все стояли и смотрели, никто за меня не заступился. Я думал, что умру прямо на полу, так было больно. Пит прогнал Руди из кафе. Он уходил, а я смотрел ему вслед. И я так ненавидел Руди в этот момент! Но я правда не хотел, чтобы он умер. На пороге Руди поскользнулся, упал и больше не встал - сломал себе шею… Тогда Молли и обратила на меня внимание. Она тоже так могла, причиняла людям неприятности. Сначала так, по мелочи: когда злилась, человек спотыкался и падал, на него что-нибудь опрокидывалось или там расходилась молния на брюках. Но Аллан научил нас чему похлеще.

Уже с минуту за дверью слышался шум и возбужденные голоса. Кто-то начал громко и крайне непристойно ругаться. Малдер и Скалли выглянули в коридор.

Зрелище было колоритное. Шериф с помощником с трудом удерживали рослого дородного мужчину в пасторском одеянии, который, не переводя дыхания, сыпал ядреными словечками, как заправский сапожник. На шум сбегались полицейские, не зная, что делать, в растерянности останавливались. Фокс усмехнулся, но тут же придал лицу строгое выражение.

- Что здесь происходит?

Священник, без труда стряхнув руки пленителей, с достоинством выпрямился, поправляя порядком пострадавший в стычке костюм.

- Я отчим Мэри. Лионель О`Гэри. Я хочу увидеть парня, которого вы обвиняете в ее убийстве.

- Мы пока еще никого не обвиняем, - строго сказала Скалли, на всякий случай загораживая спиной дверь в комнату, - мы задержали Джозефа Майерса, чтобы выяснить кое-что.

- А кто говорит, что я верю в его виновность?! - взорвался преподобный О`Гэри, мысленно подбирая подходящее случаю непристойное словечко. - Наоборот, я хочу поддержать бедного Джозефа, которого такие… - Последовавшая тирада была весьма образной, пуритански воспитанная Скалли и не подозревала, что, особым образом соединив слова "зеленый", "тупой" и "бесчувственный" и, добавив к ним пару… гм… сексопатологических терминов, можно добиться такого потрясающего звучания, - …люди как вы собираетесь засадить за решетку!

Помолчав, священник с потрясающим смирением добавил:

- Да простит меня бог.

- Ему это будет довольно трудно сделать, - не удержавшись, съязвила Дана.

- Бог скорее примет раскаявшегося грешника, чем самовлюбленного праведника, - После шторма в настроении пастора наступила полоса полнейшего штиля. - Как священник, я имею право видеть Джозефа! Вы же сами говорите, что ни в чем его не обвиняете! - сварливо добавил он.

Малдер пожал плечами. Ему стало ясно, что избавиться от своеобразного преподобного О`Гэри невозможно. Он попросил, изо всех сил взывая к христианскому смирению:

- Подождите немножко. Может, кофейку пока выпьете?

И замер, ожидая реакции. Но благочестивый пастор сказал, излучая благодушие:

- Охотно принимаю ваше предложение. - И уже не так снисходительно, обращаясь к помощнику шерифа: - Ральф, почему вас не было на проповеди? Я давно замечаю ваше подозрительное равнодушие к слову господа нашего…

Когда Лионель О`Гэри наконец удалился, Александер чуть смущенно посмотрел на агентов.

- Простите. Наш пастор, можно сказать, очень прогрессивен во взглядах на роль церкви в новом веке. Не всем его поведение нравится, но молодежь охотно идет на его проповеди.

- Так что случилось с трупом девушки? - нетерпеливо спросила Скалли.

- Ничего. Пропало прямо из прозекторской. Патологоанатом отлучился к телефону, а когда вернулся - на столе лежала только простыня.

- Отлично, - прокомментировал Фокс, - ни тела, не улик. Ничегошеньки. А что делать с мальчиком?

- Ну… придется отпустить его, - смутился шериф Александер. - Вы же сами говорите, теперь у нас вообще ничего нет. Как будто убийства и не было.

- Да, говорю… - задумчиво протянул Малдер. - Что ж, пойдем обрадуем Джозефа Майерса.