Кумир

— Они тебя разбудили! — Салли привстала.— Пойду попрошу полицию, чтобы их убрали из коридора.

Терри пошевелил губами, словно желая что-то сказать: губы были сухие и потрескавшиеся, говорить ему было трудно:

— Не надо… ходить… сейчас.

Она подошла к раковине, смочила кусок марли и мягко приложила его ко рту Терри. Он с облегчением облизал губы.

— Как я… в порядке?

— Тебя сошьют и склеят.

— А это что… серьезно?

— Нет.— Она опять села рядом.— Все будет о'кэй.

По его лицу вдруг пробежала тень тревоги.

— Но как… как это могло случиться?

Она взяла его руку в свои ладони.

— Не знаю. Не могу понять.

Прошло еще немного времени, в его глазах промелькнула та озорная искорка, какая бывает у мальчишек (такой мальчишка, она знала, сидит в нем самом).

— А что газеты? Как они это называют: счастливая случайность? Перст судьбы?

Салли сжала его руку так крепко, как будто, ослабь она свое пожатие, он навсегда уйдет от нес.

— Они называют тебя героем!

Он приподнял другую руку и, прикоснувшись ладонью к ее щеке, улыбнулся с мягкой иронией:

— Неужели?

Она прижалась лицом к его успокаивающей ладони и — впервые за долгое время — разрыдалась.

9.05

Как раз в это время президент, положив локти на стол, подался всем корпусом вперед, внимательно прислушиваясь к тому, что говорили двое сидевших перед ним мужчин.

Один из них, в темном костюме, лысый энергичный живчик, был адмирал Уильям Раух, директор ЦРУ. Другой, в твидовом пиджаке, крепыш ирландец — директор ФБР Генри О'Брайен. Люди эти не слишком симпатизировали друг другу. В простенке между окнами, не принимая участия в разговоре, но и не устраняясь вовсе, стоял Лу Бендер.

— Но откуда вы взяли, что это Петерсен? — наконец спросил Раух.

О'Брайен обратился к своему блокноту. Типичный полицейский, всю жизнь прослуживший в полиции, он оставался им и сейчас. Его отличительными чертами были методичность и пунктуальность, а его богом — факты. Собеседников это порой выводило из себя.

— Наши агенты получили точное подтверждение. Две секретарши видели убийцу в северном крыле здания возле лестницы номер шесть, ведущей на чердак.

— ФБР ошибалось и раньше,— сухо заметил Раух.

— Хватит, Билл. Они раздобыли его фото из архива.

— Одно на двоих?

— Два! Он был агентом ЦРУ целых пять лет.— О'Брайен захлопнул блокнот.— Короче, это ваш человек!

Раух вжался в кресло.

— Был. Пока не начал собственное дело.

— Но почему? — поинтересовался президент.— Как это случилось?

Раух пожал плечами.

— Наркотики. Деньги. Откуда нам знать, почему эти парни так себя ведут?

— Совесть? — спросил из своего угла Бендер.

Раух взглянул на него через плечо.

— В случае с Петерсеном это исключается.— Он обернулся к президенту:— Безупречный убийца.

— На кого он работает? — тут же спросил президент.

Раух развел руками.

— Так, ясно. А где он сейчас?

— Мы найдем его! — твердо заявил О'Брайен.

Чуть слышно, будто говоря сам с собой, Бендер произнес:

— А хотим ли мы этого?

В комнате воцарилась тишина. О'Брайен в замешательстве заморгал глазами и посмотрел на Бендера так, словно не был уверен, что тот действительно задал свой вопрос.

— Я просто размышлял вслух, Генри! — бросил Бендер.— Меня заботит: а что подумают наши друзья в Латинской Америке, узнав, что Мартинеса убрал бывший сотрудник ЦРУ?

— Ну, что касается нас, то, чем раньше мы с ним расквитаемся, тем лучше,— как бы между прочим вставил Раух.

О'Брайен выпрямился:

— Давайте внесем ясность. Союзника американского правительства убивают на ступенях Капитолия. И вы говорите, что не хотите, чтобы был найден его убийца?!

Голос Бендера прозвучал тихо, даже вкрадчиво:

— Но никто не говорил, Генри, что мы не хотим найти убийцу.

Дело пытались замазать — ноздри опытного О'Брайена явственно учуяли запах белил.

— Послушайте, что я скажу,— проговорил он.— ФБР должно провести расследование. Или в конгрессе начнется такой цирк, по сравнению с которым комиссия Уоррена просто детский лепет.

Он так и сверлил Рауха глазами. Но директор ЦРУ сидел молча, глядя прямо перед собой. Бендер сзади подошел к О'Брайену и положил руку на спинку его стула.

— Расследование расследованию рознь!

— Я не верю собственным ушам! — воскликнул О'Брайен.— Ведь речь идет о преднамеренном убийстве!

Он взглянул на президента. Но Сэм Бейкер уже понял все. С этим убийством связано еще кое-что — и это "кое-что" является страшной тайной. Ее, возможно, знает Лу Бендер, но он, президент, не должен знать ничего.

— Благодарю вас, джентльмены,— произнес президент, вставая.

Раух тут же встал, однако О'Брайен оставался сидеть: он моргал глазами, оглядывая по очереди всех троих, и вид у него был крайне растерянный. В этот момент зазвонил внутренний телефон.

— Да, Кэтрин?

— На проводе вице-президент Истмен, сэр! И еще пришел мистер Флаэрти.

— Хорошо.— Президент нажал на кнопку пульта, который соединит его с Истменом, как только он снимет трубку.

Бендер прочистил горло. Бейкер взглянул на него. Пэт Флаэрти возглавлял социологическую службу Белого дома, занимаясь опросами общественности: если он явился к президенту по своей инициативе, значит, речь шла о событиях исключительной важности.

Президент еще раз посмотрел на мигающий глазок пульта, означавший, что Истмен все еще на проводе, и нажал кнопку селектора:

— Пусть Флаэрти зайдет, Кэтрин.

Почти в ту же секунду дверь распахнулась, и в кабинет ворвался Флаэрти, размахивая отпечатанной на принтере компьютерной сводкой.

— Этот парень Фэллон побьет Косби [9] От 88 до 91 процента голосов! С ним вы победите, и вне всякого сомнения, господин президент!

Президент уставился на Бендера. Тот, по обыкновению сунув руки в карманы брюк, глядел на начищенные носки своих ботинок.

Бейкер нажал кнопку селектора.

— Кэтрин!…— Он остановился: сейчас ему предстояло сделать шаг, который вполне мог оказаться непоправимым.— Скажите вице-президенту, что я сам ему перезвоню.

О'Брайен наконец встал. Поглядел на Бендера. Затем на Рауха. Не говоря ни слова, он оттолкнул Флаэрти с дороги и выскочил из комнаты.

10.05

— Иди в задницу! — заорал Джо Манкузо и попер вперед так стремительно, что Дэйв Росс отскочил от стеклянной перегородки и должен был развернуться, чтобы послать мяч в цель. Со стороны похоже было, что они бьются врукопашную, а не играют в ручной мяч.

— Говнюк! — снова заорал Манкузо, когда "свеча" Росса перелетела через его голову. Он повернулся, чтобы догнать ее, опять налетел на Росса, отпихнув своего молодого коллегу в сторону.— Чего лезешь?!

— Сам говнюк!

Манкузо еле-еле достал мяч и резким ударом слева срикошетил его о бортик, сам же окольным путем бросился назад, чтобы избежать очередного столкновения. Прошмыгнув мимо Росса, он пропыхтел:

— Я тебя придушу, щенок!

— Только попробуй! — Росс встал в позицию в левом углу, где у самых его ног отскочил от пола мяч, посланный Манкузо. Росс преспокойно послал его в правый угол.

Манкузо налетел на него, давя плечом:

— А ну, отойди!

Росс чуть не потерял равновесие, кинувшись за мячом, который Манкузо кинул в дальний левый угол. Теперь Манкузо был у него в ловушке, и Росс изо всех сил швырнул мяч наискось через всю площадку.

Однако его более пожилой партнер умудрился перехватить мяч в полете и послать рикошетом об правую стенку. Росс в прыжке бросился на него.

Тут Манкузо выставил вперед ногу, и не ожидавший подвоха Росс, приземлившись, шмякнулся потным лицом о навощенный кленовый пол, по которому он вдобавок еще проехался. Мяч проскочил возле его вытянутых рук и укатился в дальний конец площадки.