Заложники обмана

Они лежали рядом, но не касаясь друг друга, на почти бесценном восточном ковре Джимми Ли.

– Сегодня утром ты, должно быть, очень сильно хочешь чего-то от меня, – негромко проговорил он.

– Это почему же? Потому, что я посмела подарить тебе несколько минут радости?

Ли смотрел в потолок.

– Скажи мне, чего ты хочешь.

– Знаешь, ты можешь иногда быть по-настоящему злым.

– Извини. Это потому, что мне не нравится, когда мной играют.

– Ключ все время оставался в двери. Тебе стоило только подойти, повернуть его и удалиться.

– Тем хуже. – Он повернул голову и посмотрел на нее. – Но это уже моя проблема, а не твоя. Итак, скажи, пожалуйста, что я могу для тебя сделать.

Ей понадобилась минута передышки. Потом она сказала:

– Нужны два чистых паспорта, водительские права тоже для двоих и пара кредитных карточек на крупную сумму.

– Для кого?

– Для меня и еще для одного человека, которого ты не знаешь.

– Мужчина?

– Да.

Ли приподнялся и сел.

– Ты хочешь уехать из страны вместе с ним?

– Это не то, что ты думаешь. За нами идет охота.

– Насколько серьезно?

– Очень.

– Ты хотела бы рассказать мне об этом?

– Лучше не рассказывать. – Она почти видела, как роятся догадки у него в голове. Джимми Ли кивнул:

– Конечно. Я вспомнил. Ты просила личный телефон министра юстиции.

Мэри Янг молчала. Ей вдруг стало холодно, она поднялась с ковра и начала одеваться. Ли отрешенно глядел на нее, погруженный в собственные размышления. Наконец он заговорил:

– Тебе не нужно бежать. Я могу защитить тебя.

– Не от этого. Слишком много обломков.

– Я сумею восстановить сломанное.

– Боже, как я люблю твою самонадеянность, – вздохнула она.

– Я предпочел бы, чтобы ты любила меня.

– Я и люблю. – Она натянула блузку. – На свой манер.

– Так брось все эти глупости и выходи за меня замуж.

Мэри засмеялась:

– Замуж? Я просто не могу понять некоторые твои побуждения. Твое чувство несвоевременно. Твой разум отстал на сотню лет.

Он только поднял на нее глаза.

– Ах, Джимми. Если бы я вышла за тебя замуж, я в конце концов возненавидела бы тебя. А ты – меня.

– Мне хотелось бы рискнуть.

– А мне нет. Через месяц я была бы вся в синяках. Мы потеряли бы то немногое, что у нас есть.

Он все еще сидел на полу, а она, застегивая пуговицы на блузке, изучала его внимательным взглядом.

– И ты еще рассуждаешь о глупостях, – продолжала Мэри. – Ты можешь обладать мной, когда хочешь, но вместо этого только трогаешь меня. Носишься с этой чепухой насчет брака, словно девственница со своей чистотой.

Джимми сидел все так же молча.

– Ну объясни же хоть это, мужчина.

– Я не могу, – ответил он. – Я знаю только, что хочу от тебя большего, чем еще один кусок красивой плоти. Таких я мог бы получить хоть тысячу. Они заполняют улицы. От тебя я хочу другого, чего не могу найти и получить больше нигде.

– Что же такое особенное ты хотел бы получить от меня?

– Ты и в самом деле не понимаешь?

Мэри покачала головой.

– Глубокое участие сердца, – сказал Джимми Ли. – Только оно помогает пренебречь чисто плотским наслаждением, но исцеляет себя в иных соприкосновениях.

В глазах у Мэри вспыхнула насмешка.

– Значит ли это, что я использую секс не только для того, чтобы получить желаемое, но и для большего?

– Именно так.

– И это тебя привлекает?

– Не могу выразить, насколько сильно.

– Отлично. Я за то и за другое.

Мэри натянула юбку и взяла с кресла свою сумочку.

– Ну а как насчет того, о чем я просила? Ты намерен мне помочь или как?

– Разве я когда-нибудь тебе отказывал?

– Я это ценю.

Она достала из сумочки конверт и отдала его Ли. В конверте лежали сделанные ранним утром сегодня фотографии ее и Джьянни Гарецки в полном гриме.

– Они тебе понадобятся, – сказала она.

Джимми Ли глянул на снимок Джьянни – седые волосы, усы, очки в роговой оправе.

– Это мужчина, с которым ты собираешься бежать от меня?

– Я бы не стала формулировать это именно так.

– Как он выглядит в действительности?

– Чисто выбритый, без седых волос и без очков, примерно на двадцать лет моложе, чем на этой фотографии.

– Кто он?

Мэри покачала головой.

– Что же вы вдвоем натворили?

Она запнулась, потом пожала плечами:

– Между нами говоря, по нашей вине бесследно исчезли пять агентов ФБР.

Джимми широко раскрыл глаза:

– Только пять?

– Прошу тебя, не надо больше вопросов.

Джимми разглядывал фотографию Мэри. В кучерявом парике, который она сняла, едва вошла в лифт Джимми.

– Этот снимок тебя не украшает.

– Он сделан не с этой целью.

Ли поднялся с пола, выпрямился во весь рост рядом с Мэри Чан Янг и расправил свой длинный шелковый халат.

– Я что-то не пойму всю эту историю, – сказал он.

– Этого и не требуется.

– За десять с лишним лет я имел дело с операциями примерно на миллиард долларов, – продолжал Ли. – Большинство из них так или иначе противоречит федеральным законам. Но ни один правительственный агент при этом ни капельки не пострадал.

– И чего бы ты хотел? Медаль за хорошее руководство?

– Я всего лишь хотел бы узнать, почему ты и твой друг вынуждены были избавиться от пяти агентов? – Джимми щелкнул пальцами. – Только и всего.

Мэри глубоко вздохнула:

– Все очень просто. В противном случае они избавились бы от нас. Такой выбор стоял перед нами. И больше я не хочу говорить об этом ни слова.

Она получила документы и кредитные карточки от Джимми Ли назавтра днем. Все было исполнено в совершенстве.

Его прощальный поцелуй напоминал, как всегда, прикосновение птичьего перышка.

По дороге в отель Мэри Янг остановилась возле телефона-автомата и вторично позвонила в Вашингтон по номеру личного секретаря Дарнинга.

– Офис министра юстиции Дарнинга, – отозвалась секретарша. – У телефона мисс Беркли.

– Хэлло, мисс Беркли. Мы с вами уже говорили однажды. Будьте любезны сообщить министру, что звонит друг Витторио. Если мистер Дарнинг не подойдет к телефону через тридцать секунд, я повешу трубку.

На этот раз Генри Дарнинг отозвался через семнадцать секунд:

– Мисс Янг?

– Небольшое дополнение, мистер Дарнинг. Мы близки к цели, так что излагаю суть. Ровно миллион должен быть переведен на счет в швейцарском банке, когда у меня будет информация. Вы все еще заинтересованы? Пожалуйста, только “да” или “нет”.

– Да. – Ответ прозвучал немедленно и без запинки.

– Вы скоро обо мне услышите, – сказала Мэри и повесила трубку.

Всего пятьдесят шесть секунд, подумала она. Лучше, чем в первый раз. Она была уверена, что слышит биение собственной крови. Похожее на трепет крыльев.

Поздно вечером у себя в кабинете Генри Дарнинг ощущал, как терзают его два звонка Мэри Чан Янг, – словно сразу две язвы желудка, требующие немедленного успокоения.

Откуда она узнала, что он в этом замешан? И если узнала она, то кто еще в курсе дела?

Быть может, он совершил ошибку, сказав ей, что заинтересован в деле? Ведь это равносильно признанию, что он заинтересован в охоте на Витторио Батталью со всеми ее смертельно опасными подспудными течениями.

Это вынудило его задуматься о самой Мэри Янг. Кто она, в сущности, такая?

Заново просмотрев краткую объективку ФБР, он пришел к выводу, что она до нелепости поверхностна и даже лжива. Звонок Брайану Уэйну в поисках более точной и подробной информации дал ему совершенно иное представление об этой женщине.

Прежде всего она не была изысканной девицей из Гонконга, отпрыском богатой элитарной семьи.

Напротив, все, что относилось к ней, даже воздух, которым она дышала, уводило Дарнинга в мир скверны, в мир, отравленный духом бесчисленных смертей.