Заговор Аквитании

– Мне не нужен номер. Один из моих друзей останавливался у них на прошлой неделе и думает, что забыл у себя в комнате весьма ценную вещь. Он позвонил мне и попросил поговорить с управляющим. Не могли бы вы помочь мне дозвониться туда и позвать управляющего? Мне очень жаль, но я говорю по-немецки так, что вместо него могу попросить к телефону шеф-повара.

– Конечно, сэр, – улыбаясь, ответила девушка. – Мне дозвониться будет гораздо легче. Вернитесь в свою кабину, и я соединю вас. А потом вы сразу расплатитесь за оба разговора.

Оказавшись внутри застекленной кабины, Джоэл закурил и принялся обдумывать предстоящий разговор. Однако не успел он сформулировать первые фразы, как раздался звонок.

– У телефона Vorsteher, управляющий “Ректоратом”, сэр, – сказала телефонистка. – И он действительно говорит по-английски.

– Спасибо.

Телефонистка отключилась.

– Алло?

– Да? Что вам угодно, сэр?

– Надеюсь, вы сможете мне помочь. Я американец и друг коммандера Коннела Фитцпатрика, главного юриста военно-морской базы в Сан-Диего, штат Калифорния. Насколько мне известно, он останавливался у вас на прошлой неделе.

– Да, он действительно останавливался у нас, сэр. И мы весьма сожалели, что не смогли продлить его пребывание – на этот номер у нас был предварительный заказ.

– О? Значит, он выехал неожиданно?

– Я бы этого не сказал. Мы разговаривали утром, и, я полагаю, он понял, в каком положении мы оказались. Я сам вызывал для него такси.

– Он уехал один?

– Да, сэр.

– А не скажете ли вы, в какой отель он переехал, я мог бы и там навести справки.

– Навести справки, сэр?

– Коммандер оставил где-то один из своих портфелей, такой, знаете, плоский, с двумя кодовыми замками. Особых ценностей в портфеле не было, но он очень хотел бы отыскать его. Если я не ошибаюсь, это подарок его жены. Не попадался ли он вам?

– Нет, майн герр…

– Вы уверены? Коммандер имеет привычку прятать служебные бумаги под кроватью или на дне шкафа.

– Он не оставил здесь буквально ничего, сэр. Комната была тщательно проверена и убрана нашим персоналом.

– А может быть, кто-нибудь к нему заходил и по ошибке взял не тот портфель? – Конверс понимал, что пережимает, но решил не миндальничать.

– К нему никто не приходил… – Немец помолчал. – Одну минутку, я, кажется, вспомнил.

– Да?

– Вы имеете в виду плоский портфель, который обычно называют атташе-кейс?

– Да.

– Он должен быть у него. Из гостиницы он вышел с этим атташе-кейсом в руке.

– О… – Джоэл попытался быстро перестроиться. – Тогда не скажете ли вы, какой адрес он оставил, в какой отель он переехал?

– Простите, сэр, но таких указаний он не оставлял.

– Но кто-то же должен был заказать ему номер! Ведь в Бонне очень трудно с комнатами!

– Видите ли, майн герр, я лично предложил ему помочь в этом, но он отказался от моей помощи, и, должен признаться, сделал это довольно невежливо.

– Простите. – Джоэл был недоволен тем, что сорвался. – Но эти служебные бумаги очень важны. Значит, вы совершенно не представляете, куда он переехал?

– Нет, почему же, сэр, если кто-то любит, когда над ним подшучивают… Я пытался его спросить. Он сказал, что отправляется в Bahnhof, на железнодорожный вокзал. Если кто-нибудь спросит о нем, сказал он, мы должны сказать, что он спит в автоматической камере хранения. Боюсь, это тоже звучит не очень вежливо.

Железнодорожный вокзал? Камеры-автоматы! Это сигнал! Фитцпатрик давал ему понять, где следует искать! Конверс без раздумий повесил трубку, вышел из кабины и подошел к стойке телефонисток. Оплатив оба разговора, он поблагодарил девушку, подумал было оставить ей на чай, но сообразил, что это может привлечь к нему внимание.

– Вы были очень любезны. Если можно, окажите мне еще одну услугу.

– Пожалуйста.

– Где находится железнодорожный вокзал?

– О, вы непременно должны его посмотреть. Выйдите из здания, поверните налево, пройдите четыре улицы, потом снова поверните налево и пройдите еще две улицы. Этот вокзал – предмет гордости Бонна.

– Вы очень добры.

Джоэл торопливо пошел по мостовой, постоянно напоминая себе, что спешить нельзя. Сейчас все зависит от самоконтроля. Все. Каждое его движение должно быть естественным, даже небрежным, таким, чтобы никому не захотелось взглянуть на него вторично. И надо же, еще одно совпадение, примета своего рода – он начинал думать, что они и в самом деле существуют. Маттильон советовал ему сесть на поезд; Фитцпатрик велел ему идти на железнодорожный вокзал.

Значит, автоматическая камера!

Конверс прошел в широко распахнутые двери вокзала и свернул направо, к длинному ряду автоматических камер, где оставлял атташе-кейс перед тем, как отправиться к Альтер-Цоллю на встречу с “Эвери Фоулером”. Он подошел к той старой ячейке, ключ от нее торчал в замке, а сама она была пуста. Он начал тщательно обследовать соседние ячейки, совершенно не представляя, что именно он ищет, но точно зная – что-то должно быть. И он нашел! Выше на два ряда и слева! Две маленькие буквы были четко выцарапаны на металле сильной и твердой рукой:

“К.Ф.” – Коннел Фитцпатрик!

Морской юрист все-таки сделал это! Он положил взрывоопасные бумаги в такое место, о котором знали только они двое. Неожиданно Конверса затошнило. Но как же он их оттуда вытащит? Как ему проникнуть внутрь? Он огляделся вокруг. Огромные часы показывали два часа тридцать минут; через два с половиной часа учреждения закроются, рабочий день кончится, и народу прибавится. Маттильон советовал ему оказаться в Эммерихе в час пик, когда рабочие пересекают границу в обоих направлениях; добираться до Эммериха – два часа, если будет поезд. Значит, у него остается не более получаса, чтобы проникнуть в камеру.

Справочное бюро располагалось в конце огромного зала, в углублении. Конверс направился туда, лихорадочно подбирая слова, которые сделали бы его обладателем ключа от нужной ячейки. Неудобный пояс у талии вселял в него некоторую надежду.

Конверс остановился перед англо-говорящим клерком – средних лет мужчиной со скучающим, раздраженным выражением на плоском лице.