Американский синдром

…В середине апреля 1985 года США отмечали десятилетие краха во Вьетнаме. Более или менее объективно рассказал об этом журнал «Тайм». Грант усмехнулся такому подзаголовку: «ВЬЕТНАМ ЛИШИЛ АМЕРИКУ НЕВИННОСТИ И ДО СИХ ПОР ТРЕВОЖИТ ЕЕ СОВЕСТЬ». Поражали страшные картины бегства американцев и их марионеток из Сайгона. Солдаты и офицеры марионеточной армии бросали свои семьи, убивали гражданских беженцев за место на теплоходе или самолете, цеплялись за шасси самолетов, стреляли по предавшим их американцам. Семьи коллаборационистов штурмовали посольство США, кидали детей через ограду с колючей проволокой, сражались с охраной… Но хозяева улетели на вертолетах. Президент Тхиеу бежал с тремя с половиной тоннами золота… Вылетели в трубу 150 миллиардов, затраченных на вьетнамскую авантюру. Победители взяли трофейного оружия на 10 миллиардов… Вьетнамская трагедия контузила Америку, породила «вьетнамский синдром», фобию, замедленный, растянувшийся на годы шок… Эта война явилась «величайшей психодрамой в истории Америки», «суровым предупреждением на будущее…»

Но вьетнамский урок пока не пошел впрок. Мак-Дональд гулял на свободе десять лет. Лейтенант Колли отсидел всего три года. Избиратели проголосовали за Рейгана… От имени историков Уильям Хайлэнд заявил, что на усвоение уроков Вьетнама понадобится… сто лет…

…Джон Грант лежал в шалаше, читая книгу, присланную ему из Нью-Йорка одним из друзей. Это была книга Фрэнка Снеппа:

Его отвлек шум шагов. Несколько человек подошли к его шалашу. Он схватился за рукоять «магнума». Послышался знакомый голос одного из партизан:

— Капитан! Мы привели пленного. «Зеленый берет». На засаде его одного живым взяли. Зато — майор! Не какая-нибудь пешка. Допросишь его?

Грант выбрался через лаз из шалаша, выпрямился и взглянул прямо в глаза… Клифа Шермана.

Оба они были в камуфляжной форме, как тогда, в джунглях Вьетнама. У Гранта, конечно, не было никаких знаков различия. У Шермана поблескивали на погонах майорские золотые дубовые листики.

У Клифа отвисла челюсть. Он судорожно проглотил слюну.

— Вот так встреча! — прохрипел он, глядя как завороженный на своего бывшего командира. Он попытался изобразить улыбку, но губы его дрожали. — А я тебя, Джонни, повсюду искал…

БЕЗ ВЕСТИ ПРОПАВШИЙ

И в этом лагере сальвадорских партизан, как тогда, во Вьетнаме, в лагере команды зеленоберетчиков, стоял врытый ножками в землю самодельный деревянный стол с двумя скамейками. Командирский стол, который служил и для допросов. Грант уселся напротив Клифа, положил под руку свой «магнум».

— Вопросы буду задавать я, — решительно начал Грант. — Ты мне расскажешь, как попал здесь к «зеленым беретам», ответишь на все мои вопросы.

— А если я не стану, капитан, отвечать на твои вопросы? — ощерился Клиф, овладев собой. — Что ты будешь делать тогда? Станешь загонять мне бамбуковые занозы под ногти, как мы поступали во Вьетнаме?

— Пытать тебя не стану, — сказал Грант. — Ты мне и так все выложишь как на духу. Ты хорошо знаешь, что я с удовольствием убью тебя. Дай только мне малейший предлог, и я пущу пулю в твой медный лоб. Я тебя хорошо знаю: собственная шкура тебе куда дороже секретов нового командующего зеленоберетчиков — генерала Джозефа Лутца.

Клиф Шерман вытер потный лоб, заглянул глубоко в глаза Гранта:

— А если, капитан, я тебе расскажу все, что знаю?.. Где гарантия, что ты отпустишь меня на все четыре стороны, а не пустишь пулю в затылок?

— Ты меня знаешь. Моего слова достаточно.

Клиф долго молчал, соображал. Потом тяжело вздохнул:

— Ладно, выбора у меня нет. Что ты хочешь знать, кэп?

— Постой! Я не очень-то верю твоему слову, но возьму с тебя письменное обязательство, в котором ты напишешь, что не имеешь ко мне никаких претензий и не станешь впредь преследовать меня. В случае моей гибели, тобой займется закон. По рукам?

— Ладно, кэп, идет! — быстро согласился Клиф, пряча ухмылку. Обязательство подписал без звука.

— Итак, что привело тебя, при твоих-то незаконных доходах от рэкета и контрабанды наркотиками, в «зеленые береты» в Сальвадор?

Допрос длился долго. Грант бдительно следил за каждым движением Клифа, за выражением его беспокойных глаз и лица, с которого, как там, во Вьетнаме, непрерывно стекал пот. Клиф покосился на «магнум» и сразу же отвел глаза.

— Не думай, капитан, — говорил бывший начштаба, — что я, как прежде, человек вне закона. Я на стороне закона, а закон на моей стороне. Помнишь Люсьена Конейна, агента ЦРУ, который лет двадцать работал в Наме? Мы его звали «негром Луиджи», у него было три пальца на руке. Он торговал наркотиками для «агентства» и для себя, ворочал миллионами. Так вот, когда он вернулся в Штаты, он вышел в отставку и стал помогать агентам Управления по борьбе с наркотиками, развернулся вовсю, сколотил целую команду из бывших «призраков», «беретов», мафиози, стал убивать главарей контрабандистов, их боссов и, конечно, нагревал руки на этом дельце, беря свою долю конфискованных наркотиков для продажи. Вот и я решил встать на сторону закона, заслужить прощение за грехи молодости. Поработал на славу, а потом уговорили меня снова надеть зеленый берет…

Клиф Шерман довольно убедительно объяснил, что банда, расширяя радиус своих действий, направила его в Форт-Брагг, имея задачей создать в спецвойсках и, по возможности, в «силах быстрого развертывания» плацдарм для контрабанды наркотиками как в Западном, так и в Восточном полушариях. Задуманная операция «Троянский конь» была широкомасштабна, с настоящим, глобальным размахом, и Клиф, очевидно, не сомневался в том, что она выполнима.

— Шансов на успех, — самодовольно заявил он, — у нас гораздо больше, чем было у Картера, когда он бросил наших ребят в операцию «Орлиный коготь». И я, Клиф Шерман, придумал «Троянского коня», помня наш старый девиз…

Командующий спецвойсками генерал Джозеф Лутц — Шерман и Грант его знали по Ня-Чангу и Сайгону — как раз набирал опытных офицеров-зеленоберетчиков, побывавших в Наме, в командах «Альфа» и «Бета», особенно — «Альфа», и страшно обрадовался такому добровольцу, как Шерман. Правда, контрразведка связалась с ФБР, «феды» подняли шумиху насчет его контактов с «организованной преступностью», с мафией, но дело это Лутцу удалось замять. Лутц ценил и ценит ребят, не терявших форму и в мирное время после Нама.

По словам Шермана, сразу же после прихода президента Рейгана в Белый дом он велел начать восстановление спецвойск, списав все их грехи в Наме. Цель прежняя: борьба против советской «экспансии» путем дестабилизации недружественных США режимов, создание контрпартизанских сил, как в Лаосе, по плану «Дельта».

Больше, чем рассказ Клифа о его преступных похождениях, заинтересовало Гранта такое сообщение: в Форт-Брагге еще в 80-м году, почти сразу после краха операции «Орлиный коготь» в иранской пустыне, началось формирование сверхсекретного управления специальными операциями, подчиненного непосредственно Пентагону. Ему, в свою очередь, подчинены зеленоберетчики и черноберетчики. Их вместе с представителями других родов войск почти 15 тысяч, и число их постоянно растет. Это многоцелевая ударная сила элиты вооруженных сил, оснащенная по последнему слову военной техники, выросшая из боевой группы «Дельта», провалившей операцию «Орлиный коготь». Эти коммандос располагают более чем дюжиной транспортных самолетов Си-130 и десятком разных подводных лодок, вертолетами, ракетными поясами. Их едва не послали в дело в тревожные дни после угона шиитами американского авиалайнера. ЦРУ включило в эту группу свой разведывательный контингент. Группа может в случае надобности выделить из своего состава команды любой численности для выполнения любых возможных заданий. Новейшая телевизионная техника и приборы подслушивания помогут им в их действиях. Поочередно части этой мобильной группы приводятся в состояние полной боевой готовности.