Исчадие ада

— Вы окружной шериф — или как вы там себя именуете? — законник здешних мест, не так ли?

— Я лейтенант Уилер, прикомандированный к службе окружного шерифа из городского криминального отдела, — пояснил я. — Как вам сообщила девушка, шериф появится позднее.

Он швырнул на стол передо мной вчерашнюю утреннюю газету из Детройта. Знакомый снимок неопознанной головы, казалось, вот-вот прыгнет на меня с бумаги.

— Вы имеете какое-то отношение к данному делу? — загрохотал Мартинелли.

— Точно. Я руковожу расследованием.

— Да-а? Замечательно! — В его голосе было неприкрытое презрение. — Ты слышала, Джорджи? Этот гений занимается расследованием целых пять лет и до сих пор не продвинулся вперед ни на шаг!

— Я слышу, Гейб, — прохрипела девица. — И нахожу это ужасным, иначе не скажешь!

— Ты слышишь, коп? — свирепо захрипел Мартинелли. — Джорджи думает, что это отвратительно. А что скажешь ты, Эд?

— Я нахожу это недопустимой халатностью, Гейб, — заговорил второй тип спокойным интеллигентным голосом. — По моему мнению, налицо все основания предъявить обвинения в преступной бездеятельности. Должно быть проведено государственное расследование.

— Ты и это слышал, коп? — гаркнул Мартинелли. — Эд считает, что ты недопустимо ленив на своей работе, они должны упрятать тебя за решетку на девяносто девять лет. Что ты на это скажешь, а?

— Выслушай дружеский совет, Габриель, — прорычал я. — Убирайся отсюда немедленно, пока я не привлек всех троих к судебной ответственности за нарушение покоя в офисе окружного шерифа.

Он вытаращил глаза, очевидно не поверив своим ушам, затем его физиономия побагровела от ярости.

— Послушай!.. — Он едва не задохнулся. — Попробуй еще раз заговорить со мной подобным тоном! Я разорву тебя на части и вышвырну куски из окна! — Он перегнулся через стол с явным намерением схватить меня за горло. — Да ты знаешь, кто я такой?

Имея перед собой письменный стол для прикрытия, мне было совсем несложно выхватить тридцать восьмой из поясной кобуры. Я приподнял над столом правую руку и нацелил револьвер ему в грудь. Его руки моментально замерли в воздухе, а глаза снова широко раскрылись. Во внезапно наступившей тишине особенно громко прозвучал щелчок, когда я взвел курок.

— Мне известно, кто вы такой, Габриель, — заговорил я вкрадчивым голосом. — Принимая во внимание ту поддержку, которую я получу, когда секретарь шерифа сообщит на суде, как обстояли дела, самое худшее, что я получу за ваше убийство, будет медаль. Так что не торопите события, а? Откровенно говоря, мне уже довольно трудно устоять перед искушением…

Он опустил руки по швам и поспешно отошел от стола: на его физиономии застыла нелепая гримаса. Черные глаза поблескивали, пока он с минуту придирчиво вглядывался в мое лицо. По всей вероятности, он старался хорошенько запомнить его на будущее.

— Не горячитесь, лейтенант, — пробормотал он почти миролюбиво. — Я и в самом деле был излишне возбужден. Это федеральное преступление?

— Но оно вполне обосновано, Гейб, — убедительно произнес парень с интеллигентным голосом, — у него имелись на то веские причины. Думаю, ты должен все объяснить лейтенанту.

— Да, Гейб, — затараторила девушка почему-то торжествующим тоном. — Скажи ему!

Мартинелли теперь выглядел окончательно расслабившимся. Я положил револьвер на стол и впервые внимательно посмотрел на двух других незваных гостей. Девица была очень молоденькой брюнеткой, самое большее лет двадцати. У нее было смазливое, но весьма глуповатое личико. Ее приятно округлые формы были подчеркнуты узким черным атласным платьем, которое вместе с ниткой крупного жемчуга вокруг шеи казалось неуместным в половине десятого утра. Может быть, у нее очень поздно заканчивалось ночное время, подумал я, либо, наоборот, с раннего утра она готовилась к важному свиданию. Впрочем, меня это совершенно не интересовало: рядом с таким субъектом, как Мартинелли, она ни для кого не могла представлять загадки.

Человек по имени Эд, обладатель интеллигентного голоса, как-то не вписывался в эту картину. Невысокий толстяк с седеющим венчиком волос, обрамляющим блестящую лысину, облаченный в неприглядный костюм из магазина готового платья братьев Брукс, под стать будничному выражению его физиономии. Но в нем что-то казалось не так, что-то беспокоило меня, потому что лицо выпадало из общей картины. Я еще и еще раз оглядел его, придирчиво всматриваясь решительно во все. И тут до меня дошло. Его глаза! Зрачки были затянуты белыми непрозрачными пленками. Я понял, что Эд был слеп.

— Итак, я скажу вам, лейтенант… — Теперь Мартинелли понизил голос до шепота. Его кулак опустился на фотографию в газете с неожиданной силой. — Этот снимок… Лицо на нем принадлежит моему младшему брату Тино Мартинелли!

— Вы это слышите? — заверещала девица. — Тино!

— Его младший брат, — замогильным шепотом произнес слепец, — умер пять лет назад, и только сейчас Габриель может оплакать свою потерю.

— Это недопустимо! — вновь завопила девица. — Должен существовать закон…

— Мы над этим работаем, — сказал я сквозь стиснутые зубы. — Однако, мадемуазель, существует городское постановление, дающее право надевать намордник на молодых особ, которые все время перебивают взрослых.

Глаза у нее широко раскрылись, она растерянно прижала ладонь к губам. Я посмотрел в темные глаза Мартинелли и подумал, что этот тип мог бы умереть куда раньше своего младшего брата.

— Если я спрошу вас кое о чем, уверены ли вы, — медленно заговорил я, — что мой вопрос не покажется вам глупым?

— Вы думаете, я не знаю своего родного брата? — яростно воскликнул он. — За все эти пять лет ни единого слова! Я потратил кучу денег, пытаясь найти его следы по всей стране! Но, признаться, никогда не терял надежды, что в один прекрасный день он вдруг откуда-то явится, только это было пустой мечтой. Все это время он был мертв.

— Существует способ лишний раз удостовериться, — сказал я. — Мы можем проехать в морг.

— Так почему мы этого не делаем? — спросил он бесцветным голосом.

Я сунул револьвер в кобуру и поднялся с места. — Машину и водителя мы найдем здесь, — пояснил я, направляясь к двери. — Девушку вы можете оставить с мисс Джексон. Она позаботится о ней в наше отсутствие.

— Я здесь не останусь! — занервничала девица. — Куда едет Гейб, туда и я. Ведь все должно обстоять таким образом, верно, Гейб?

— Ну так надень свою шляпку, — проворчал тот, — и перестань делать из всего проблему!

Я остановился на мгновение и посмотрел на него.

— Вы сошли с ума? Вы понимаете, что предлагаете ей увидеть?

— Так голова все еще находится у вас, лейтенант? — вежливо осведомился слепец. — Прошло столько времени!

— Сохраняется в формалине, — пояснил я, и девушка внезапно ойкнула дрогнувшим от испуга голосом.

— Ну уж Эда это не обеспокоит, — беспечно произнес Мартинелли. — Как раз тот случай, когда слепой человек может посмеяться над остальными, не так ли, Эд?

— Таких случаев бывает немало, Гейб, — вкрадчиво возразил слепец. — Это всего лишь еще один.

Я распахнул дверь. Мартинелли вышел первым, следом за ним, склонив голову к плечу, шагал Эд.

— Гейб! — Джорджи выбежала за ними и вцепилась в руку Мартинелли. — Мне все равно, как это выглядит. Все, что мне надо помнить, это что он твой брат. Как же близкий тебе человек может напугать меня, ведь верно, Гейб?

— Ну ладно, доставь себе удовольствие, Джорджи, если уж так хочется, — рассеянно буркнул он. — Сейчас у меня голова забита другими вещами.

Я попросил Аннабел раздобыть нам машину с водителем, и она послушно подняла телефонную трубку. Мы в полном молчании ожидали несколько минут, потом я увидел, как машина остановилась перед входом.

— Ну так пошли, а? — не терпелось Мартинелли, и он вышел из офиса с Джорджи, упорно цепляющейся за его руку и бежавшей слегка позади, чтобы не отстать.

Эд взял со стула белую трость, где, должно быть, припарковал ее, входя в кабинет шерифа, и довольно уверенно направился к двери. Я догнал его и взял под руку.