Холод смерти

— Понимаю, — наконец произнесла она как бы самой себе. — Ее приняли условно. Здесь есть пометка, что ее документы еще не пришли.

— И как долго можно посещать занятия на подобных условиях?

— До конца сентября. — Мисс Сазерленд взглянула на календарь. — Это значит — еще девять дней. Но в любом случае ей придется давать объяснения. Мы не одобряем подобных уловок. А у меня сложилось впечатление, что она честная девочка. — Уголки ее губ опустились.

— Декан Сазерленд, вы с ней беседовали?

— Как и со всеми новыми студентками. К тому же я помогла ей получить работу в библиотеке.

— И работу у миссис Брэдшоу?

Она кивнула в знак согласия:

— Долли узнала, что место свободно, и я порекомендовала ее. — Она взглянула на часы — Может быть, вы еще сможете застать ее там.

— Там ее нет. Я только что от миссис Брэдшоу. Кстати, ваш декан шикарно живет. А мне всегда казалось, что академические ставки невелики.

— Так оно и есть. Просто декан Брэдшоу принадлежит к старому состоятельному роду. А как его мать отнеслась ко всему этому? — Она сделала нетерпеливый жест рукой.

— По-моему, спокойно. Она приятная пожилая дама.

— Я рада, что она вам понравилась, — произнесла она так, словно придерживалась другого мнения на этот счет. — Ну, теперь, наверное, надо узнать, не ушла ли из библиотеки миссис Смит — Кинкейд.

— Я могу сходить.

— Думаю, не стоит. Лучше сначала я с ней поговорю и попробую выяснить, что творится в ее маленькой головке.

— Мне не хотелось бы, чтобы у нее были какие-нибудь неприятности.

— Их и не будет. Они уже есть и были. Вы только вскрыли их. И мы вам за это благодарны.

— Может быть, учитывая вашу благодарность, вы все же позволите мне первым побеседовать с ней? — спросил я осторожно.

— Боюсь, что нет.

— Я достаточно опытен в общении с людьми и выяснении необходимых обстоятельств.

Это было ошибкой. Ее губы снова искривились, грудь угрожающе поднялась.

— Я тоже достаточно опытна в таких делах. Занимаюсь этим не первый год, к тому же являюсь дипломированным специалистом. А теперь попрошу вас выйти, а я позвоню в библиотеку. — Последний удар был нанесен мне уже в спину: — И пожалуйста, не пытайтесь перехватить ее по дороге сюда.

— Я и не думал об этом, мисс Сазерленд.

— Декан Сазерленд.

Я вышел в коридор и остановился у доски с расписанием. Объявления, свидетельствующие о веселой студенческой жизни, все эти танцы, встречи, поэтические вечера, французские завтраки лишь огорчили меня: частично из-за воспоминаний о собственной безуспешной попытке поступить в колледжи, частично из-за суеты с Долли.

Дверь открылась, и в холл вошла пара — девушка в очках с роговой оправой и огромный парень в свитере. Они прислонились к стене, и она продолжала ему что-то объяснять об Ахиллесе и черепахе. Ахиллес преследует черепаху, но, согласно Зенону, никогда ее не догонит — что-то в этом роде. Расстояние между ними делится на бесконечное число отрезков. Поэтому Ахиллесу потребуется бесконечное число отрезков времени, чтобы его преодолеть; к этому моменту черепаха будет уже где-нибудь в другом месте.

Молодой человек кивнул:

— Это я понимаю.

— Но на самом деле это не так, — воскликнула девушка. — Разделение пространства на бесконечное число отрезков является чисто теоретическим. Оно не влияет на действительное перемещение в пространстве.

— Этого я не понимаю, Хайди.

— Все ты понимаешь. Представь себя на футбольном поле. Ты стоишь на отметке двадцать ярдов, а черепаха ползет от тебя на отметке тридцать ярдов.

Я перестал прислушиваться: через прозрачную дверь я увидел Долли — темноволосую девушку в клетчатой юбке и длинной шерстяной кофте. Подойдя к двери, она чуть помедлила и открыла ее. По сравнению с изображением, хранившимся у меня в кармане, она выглядела изможденной: болезненно желтоватый цвет лица, спутавшиеся волосы. Ее подавленный блуждающий взгляд наткнулся на меня и скользнул дальше.

Не доходя до деканата, она внезапно остановилась и, резко повернувшись, пошла обратно. Но, миновав меня, снова замерла в задумчивости. Меня заворожили ее нежная красота, темные бездонные глаза и взгляд, обращенный в себя. Но в этот момент она снова повернулась и решительно направилась по коридору навстречу собственной судьбе.

Дверь за ней закрылась. Я подошел к кабинету и несколько раз прошелся мимо дверей, но женские голоса звучали неразборчиво. Из кабинета Брэдшоу многоголовой гидрой выползли руководители факультетов. Вопреки обычному академическому антуражу — очки, сутулые спины, высокие лбы — они чем-то напоминали школьников, выпущенных на каникулы.

В холл вошла женщина с короткой стрижкой; светло-пепельные волосы оттеняли загорелое лицо и обрамляли его, словно прозрачный нимб. Она подошла к мужчине, стоявшему в дверях кабинета.

Вопреки ожиданиям он не проявил к ней никакого интереса, смотрел спокойно и меланхолично взглядом, как правило, возбуждающим в женщинах материнские чувства. Несмотря на то что его русые волосы уже начали седеть на висках, он походил на студента, двадцать лет просидевшего над учеными книжками и вдруг обнаружившего, что он уже не мальчик.

Декан Сазерленд вышла из своего кабинета и поманила его рукой.

— Доктор Брэдшоу, не могли бы вы уделить мне несколько минут? У нас тут серьезное дело. — Она была бледна, и вид у нее был зловещий, как у палача.

Он извинился перед собеседницей, и оба декана уединились с Долли. Женщина с короткой стрижкой нахмурилась и бросила на меня оценивающий взгляд, словно прикидывая, смогу ли я заменить ей Брэдшоу. У нее был чувственный рот, великолепные ноги и глаза хищницы.

— Кого-нибудь ждете? — спросила она.

— Да.

— В ожидании Годо [1] или Левши [2]? Это существенно.

— Левши Годо. Под дверью.

— Над пропастью во ржи? [3]

— Предпочитаю бурбон [4].

— Я тоже. Впрочем, вы не слишком похожи на интеллектуала, мистер...

— Арчер. Я не выдержал тест?

— Ну, это зависит от установки экзаменатора.

— Да, я уже подумал, не вернуться ли к занятиям. Вы заинтересовали меня, и к тому же я всегда так неловко себя чувствую, когда мои высокообразованные друзья начинают рассуждать о высоких материях. Серьезно, если я вдруг решу вернуться в колледж, вы бы мне посоветовали этот?

Она наградила меня еще одним оценивающим взглядом.

— Вам нет, мистер Арчер. Я думаю, вы бы чувствовали себя лучше в каком-нибудь большом университете, скажем в Беркли или Чикаго. Я сама училась в Чикаго. Он сильно отличается от этого колледжа.

— В какую сторону?

— В самых разных отношениях. Во-первых, здесь очень низок уровень преподавания. В свое время это было сектантское учебное заведение, и духовная атмосфера здесь во многом отдает викторианской эпохой. — Она качнула бедрами, чтобы продемонстрировать, что на нее это не распространяется. — Говорят, что когда сюда приезжал Дилан Томас... впрочем, не будем об этом. О мертвых или хорошо, или ничего.

— Вы преподаете латынь?

— Нет, я мало занималась латынью и еще меньше греческим. Я преподаю современные языки. Кстати, меня зовут Элен Хагерти. Так что если серьезно, то я бы не советовала вам здесь учиться. Конечно, с каждым годом уровень подготовки повышается, но балласта еще слишком много. Сами можете убедиться.

Она бросила язвительный взгляд на группу своих коллег, обсуждавших только что завершившееся совещание.

— Человек, с которым вы разговаривали, — это декан Брэдшоу?

— Да. Его вы и ждете?

— И его тоже.

— Не пугайтесь его строгого вида. Он замечательный ученый, единственный обладатель докторской степени Гарвардского университета здесь и, конечно же, даст вам лучший совет, чем я. Но честно, вы это серьезно? По-моему, вы меня дурачите.