Мне тебя заказали

— Вот, вот… Обязательно завтра же поезжайте к этому Бурлаку и поговорите с ним. А потом наведайтесь к свидетельнице. Пусть она даст вам приметы человека, душившего Мойдодыра. Сергей же писал вам, что она молодая женщина, значит, и теперь ещё не старая и все помнит. И вот ещё что — надо как-то обезопасить вашу актрису, которая мужественно пошла ради подруги в объятия Гнедого. Сейчас там шухер, братва может нагрянуть, а следствие, напротив, может быть тягучим и дохлым, если господин Мехоношин того пожелает. Вообще, многое зависит от этого человека. Знаю доподлинно, что его в настоящее время нет в Москве. Где-то по Европам мотается… Но он узнает, что Гнедой не добрался до Нью-Йорка, где завтра должно состояться крутейшее толковище, и начнёт наводить справки, а затем и действовать. А он порой бывает непредсказуем, этот Ферзь, никто не может предугадать, что у него на уме… И в какой-то степени, извините меня, Капитан, ваша жизнь у него в руках.

— Да всех нас можно раздавить как клопов. Взять хотя бы Гнедого. Как уж он берёгся, как подстраховывался. А в принципе, такой же оказался божьей, а вернее, сатанинской тварью, у которой всего одна жизнь. И он больше никому не опасен. Полагаю, у этого легендарного Ферзя тоже одна жизнь, и состоит он тоже из мяса и костей, Кирилл Игнатьевич…

— Логично, — согласился Барон. — И приятно то, что суперменские идеи вам не чужды. И не боитесь вы ничего, и терять вам нечего…

— Вот тут вы не правы, — улыбнулся Алексей. — Терять мне есть чего, и я снова стал бояться за близкого человека…

— Так, — вдруг нахмурился Барон. — А ведь то же самое может подумать и ваш враг. Близкие люди — это наши слабые места. В этом отношении ваш покорный слуга гораздо сильнее вас. Вряд ли кому-нибудь придёт в голову шантажировать меня одной из моих любимых собачек…

— Но он не знает, что мы снова сошлись с Инной. Он сделал все возможное для того, чтобы мы поссорились, а затем… — он помрачнел, — для того, чтобы она потеряла ребёнка. Моего ребёнка…

— Не знает, так постарается узнать. Вот вам мой совет — завтра же с утра постарайтесь обезопасить вашу Инну, а я должен спасти эту актрису, сделавшую так много для устранения Гнедого.

— Завтра? — призадумался Алексей. — Инна-то в безопасности, а вот Нина… Пожалуй, это надо сделать сегодня…

— Пожалуй, — согласился Барон. — И теперь пора вступать в игру мне. Как и договаривались…

— Вместе поедем, — предложил Алексей. — Я побуду в машине.

Барон вывел из гаража свою довольно грязную «восьмёрку» серого неприметного цвета, и они поехали на дачу к Гнедому.

Был четвёртый час дня. Барон остановил машину в укромном месте, и они стали наблюдать за дачей Гнедого. Они видели, как оттуда выехало несколько дорогих иномарок во главе с белым «БМВ». Алексей пригнулся и стал внимательно глядеть на машину, благо стекла именно у этой машины, как ни странно, тонированными не были.

— Лычкин, — прошептал он, сжимая кулаки. — Рядом с водителем сидит Михаил Лычкин.

— А на заднем сиденье уютно примостился бригадир Гнедого Живоглот.

— Понятненько… Именно про него и сообщил Палёный. Они меня заказали, именно они — Живоглот и Лычкин по кличке Мишель.

— Так… — произнёс через несколько минут Барон. — Теперь менты туда поехали… Ещё обождём…

Опергруппа пробыла в особняке совсем недолго, около получаса. И вот… они выехали на трассу…

— Поехали? — спросил Барона Кондратьев.

— Поехали-то поехали… Только вижу я, там вдалеке торчит какая-то богомерзкая чёрная тачка, вон, в лесочке примостилась. Видать, пасут они особняк… И не дадут никому просто так отсюда выехать. Если только Нина не уехала с милицией. Но, мне кажется, вряд ли. Вообще, полагаю, следствие будет чисто формальным, а настоящее следствие будут проводить совсем другие люди. Живоглот, например, или ещё какая-нибудь сволочь из окружения Гнедого… И просто так эту Нину из этого места не выпустят… Однако надо идти в дом… А вы сидите здесь и в случае чего звоните на мой номер. И без особой нужды не дёргайтесь… Поняли меня?

Барон вышел из машины и быстрым шагом направился к воротам особняка. И тут же из чёрной машины, припаркованной в лесочке, выскочили трое мордоворотов и бросились к нему. Кондратьев насторожился, но вылезать из машины не стал, помня слова Ба-рона.

— Куда следуешь? — спросил один из мордоворотов Барона.

— Туда, — спокойно ответил он. — К Евгению Петровичу… А что, нельзя?

— А кто ты такой, чтобы туда идти?

— Я Барон. Ты что, про меня не слышал?

Тот окинул взглядом приятелей, те пожали плечами.

— Никто про тебя не слышал, — усмехнулся первый. — Проходи, однако… Войти-то можно… Выйти сложнее будет…

Барон ничего не ответил и спокойным уверенным шагом пошёл к воротам. Позвонил в дверь. Ему открыл телохранитель Гнедого. Трое мордоворотов стояли сзади, напряжённо держа руки в карманах.

— Здравствуйте, — приветствовал Барона телохранитель, явно узнав его.

— Ну что, ждёт меня Евгений Петрович? — улыбался Барон.

— Но… Разве вы не знаете?

— Что такое? Случилось что-нибудь?

— Случилось… Погиб сегодня утром Евгений Петрович…

— Погиб?!

— Да… — изобразил на своём лице телохранитель вселенскую скорбь. — Взорвали его утром. Ещё трое ребят погибло.

Барон приложил руку к лицу и стоял так несколько минут.

— Какой ужас! — произнёс он наконец. — Какое ужасное время. Гибнут лучшие люди…

Лица мордоворотов несколько посветлели. Однако ослаблять бдительность они не собирались. Живоглот поручил им строго следить за всеми, кто будет посещать особняк покойного хозяина.

— А где Лерка? — неожиданно спросил Барон.

— Здесь. Дома. А что?

— Зови её сюда. Поедет со мной.

Телохранитель вошёл в дом и вскоре вышел в сопровождении бледной, но пытающейся держать себя в руках Нины Туманович. Только что, после того, как её чуть не увезли с собой Живоглот и Лычкин, она давала показания следователю. Её обещали вызвать на допрос в районное управление. Но из дома её не выпускали, и она находилась в состоянии, близком к отчаянию. Барона она знала по описаниям Кондратьева, был такой запасной вариант, что в крайнем случае за ней приедет высокий седой бородатый человек лет пятидесяти. И, увидев его, она воспряла духом, но не подала виду и продолжала играть роль, на сей раз провинившейся неверной любовницы. Она потупила глаза, иногда бросая виноватые взгляды на своего спасителя.

— Поехали, — Барон резко дёрнул её за руку. — Нечего тебе тут больше делать, раз такие дела… Это Дашка Карелова её порекомендовала Жене, сволочуга, все, чтобы мне насолить, все за моей спиной… — доверительно сообщил он стоящим сзади мордоворотам. — Знала ведь прекрасно, чья она бикса, — добавил он. — Такие ведь на дороге не валяются, сами видите, — подмигнул он им.

Те снова нахмурились, один стал о чем-то шептаться с телохранителем.

— Барон, — едва слышно шепнул телохранитель. — Авторитет. Бывал у хозяина.

Барон действительно пару раз бывал у Гнедого на толковище, и хотя к числу его друзей никак не мог принадлежать, телохранители видели, что хозяин разговаривает с ним почтительно.

Он сильно взял под руку Нину и повёл её к выходу. Открыл калитку и вышел с ней.

— Посоветоваться надо кое с кем, — вдруг встал перед ним мордоворот.

— Ты с кем говоришь, падаль? — побледнел Барон и сделал угрожающую стойку.

Мордоворот было схватился за мобильный телефон, но Барон ударом ноги выбил у него аппарат, а потом ударил противника в солнечное сплетение. Затем в его руке появился воронёный «байярд». Барон передёрнул затвор и направил дуло пистолета на оторопевших от неожиданности противников.

— А ну, разойдись, грязь, — процедил он и, пропустив Нину вперёд, задом попятился к своей машине, держа палец на курке. Ошалевшая от страха Нина еле передвигала ноги, такого оборота событий она все же не ожидала.

Так они и дошли до машины. Алексей, пригнувшись, вылез из «восьмёрки». Когда Нина подошла, он пропустил её на заднее сиденье и забрался следом. Тут же Барон выстрелил в воздух поверх голов приготовившихся к броску мордоворотов, сел в машину и резко тронул её с места. Она уже была заранее заведена Алексеем. Мордовороты кинулись к своей машине, но она стояла довольно далеко, и когда они сели в неё и рванули её с места, «восьмёрка» скрылась за поворотом. Они поехали на трассу, но «восьмёрки» уже и след простыл. И только когда машина с мордоворотами умчалась на почтительное расстояние, Барон аккуратно выехал из маленького тупичка и потихоньку повёл машину в сторону Москвы.