Зловещее светило

Неестественную тишину нарушило громыхание взорвавшегося пороха, но Святой не почувствовал ни шока, ни боли. Не веря своим глазам, он смотрел, как Тамблин зашатался, словно ему в спину врезалась трамбовка. Потом Бертран слабо покачнулся, правая рука опустилась, револьвер выскользнул из пальцев. У него подогнулись колени, а потом и все тело рухнуло, как срубленное дерево… А затем Святой увидел похожую на куб фигуру питекантропа. Это Хоппи Униац стоял в дверях, держа в волосатой руке пистолет, из дула которого струился дымок.

Потом Святой услышал еще один глухой удар справа и повернулся. Это пистолет Квинтуса упал на пол. Когда Хоппи посмотрел на липового врача, Квинтус принялся дико размахивать руками в воздухе.

— Не стреляйте! — закричал он. — Я подпишу вам признание. Я никого не убивал. Все делал Тамблин. Не убивайте меня…

— Он не хочет, чтобы его убивали, Хоппи, — сказал Святой. — Я думаю, что мы оставим его полиции — для разнообразия. Это поможет убедить их в нашем благородстве.

— Босс, у меня получилось, — опуская оружие, заявил Униац.

Святой кивнул и встал с кресла. Им овладело странное ощущение. Он был жив и никак не пострадал.

— Я знаю, — ответил он. — Еще полсекунды, и он стал бы самым знаменитым убийцей в мире.

Униац посмотрел на тело на полу и нахмурился.

— A-а, он, — неопределенно произнес Хоппи. — Да… Но послушайте, босс, у меня получилось!

— Конечно! — сказал Святой. — Ты и раньше это делал. А рассказ мистера Квинтуса спустит тебя с крючка.

К нему приближалась Розмари Чейз. Она побледнела, но двигалась твердо и уверенно. Саймон Темплар подумал, как много времени он потратил на другие заботы, что успел забыть, насколько она красива и насколько теплые и красные у нее губы. Девушка протянула ему руку, а, поскольку он все еще оставался Святым и всегда им будет, он обнял ее.

— Я знаю, что это тяжело, — сказал Саймон. — Но мы ничего не можем изменить.

— Сейчас почему-то все не кажется таким ужасным, — ответила она. — Наконец я знаю, что мой отец не участвовал во всем этом… Как мне отблагодарить вас?

— Благодарить нужно Хоппи. — Святой посмотрел на него. — Я никогда не ожидал, что ты умеешь читать мысли, Хоппи, и я бы многое отдал, чтобы узнать, что заставило тебя покинуть кухню в такое подходящее время.

Униац моргнул, глядя на него.

— Так я же говорю, босс, что у меня получилось, — объяснил он, нахмурив брови для усиления эффекта. — Когда вы позвали дворецкого, он как раз открывал для меня еще одну бутылку виски. И на этот раз у меня все получилось! Я выпил ее до последней капли не отрываясь. Вот я и пришел сообщить вам об этом. — На лице Униаца появилась широкая улыбка. Он неописуемо гордился собой. — Я сделал это, босс! Это что-то, не правда ли?

Pigeon Blood

Paul Cain

На поприще бульварного чтива подвизалось множество второсортных и третьесортных писак. А чего вы хотите — цент за слово, а то и за два? Но были и талантливые, попадались писатели экстра-класса. Вполне возможно, Пол Кейн (1902–1966) принадлежит к последним. К сожалению, он слишком мало написал, чтобы об этом можно было судить с полной уверенностью. Всего около дюжины рассказов, семь из которых вышли отдельной книгой «Семь убийц» (1946), и повесть «Шустряк» (1933), которая привела в восторг Рэймонда Чандлера. Она фактически состояла из пяти взаимосвязанных рассказов, которые по отдельности публиковались в «Черной маске» в 1932 году. В издательстве «Даблдэй» ее оценили невысоко, поскольку книга плохо расходилась, не переиздавалась — зато сейчас представляет библиографическую редкость. Возможно, издатель был прав, ибо критика тоже единодушно громила «Шустряка», перегруженного жестокостью и насилием. Многие читатели, однако, этого мнения не разделяют, и сейчас повесть считается шедевром «крутой» детективной литературы.

Шестнадцатилетний подросток Джордж Кэррол Симс приехал в Голливуд, желая сочинять сценарии, чем и занялся под псевдонимом Питер Рюрик. Они не пользовались успехом и денег ему не принесли, и он решил писать детективные рассказы под псевдонимом Пол Кейн. Впрочем, за последние 30 лет жизни Джордж Кэррол Симс ничего не издал. «Рубины голубиной крови» впервые появились в «Черной маске» за ноябрь 1933 года и вошли в сборник «Семь убийц».

Рубины голубиной крови

Пол Кейн

переводчик — Юрий Балаян

Она прильнула к баранке открытого родстера. Глаза ее, суженные до двух оперенных ресницами щелочек, дергались то вверх, то вниз, от блестящей ленты дороги перед радиатором к зеркалу заднего вида на ветровом стекле, в котором быстро увеличивались два ярких кружка. Она постепенно вдавливала педаль акселератора в пол, не слыша ничего, кроме рычания мощного мотора.

Резкий звук — и на ветровом стекле расцвел мерзкого вида цветок с дыркой в центре. Женщина выжала газ до упора, побледнела, глаза ее расширились, губы сжались в тире. Покрышки взвыли, машина с трудом вписалась в плавный поворот. Фары преследователя приближались. Второй и третий выстрелы… Пули, похоже, пролетели мимо или зарылись в корпус родстера, не причинив вреда. Следующий пропорол левую заднюю камеру, машина вильнула, потеряла устойчивость… Внезапно впереди вынырнуло яркое пятно, как раз рядом с дорогой. Заправочная станция! Спасение! Женщина вывернула руль, нажала на тормоз. Автомобиль замер. Второй промчался мимо, не снижая скорости. Последний выстрел — спинка переднего сиденья, с которого только что встала женщина, украсилась свежей дыркой.

Из будки заправки выбежали двое, третий остался в дверях. Дама вернулась на сиденье, тяжело и неровно дыша.

Один из подбежавших тронул ее за плечо:

— Вы не ранены, мэм?

Она молча покачала головой.

— Бандиты? — спросил второй, невысокий мужчина средних лет.

Женщина открыла сумочку, вынула сигарету:

— Наверно. — Она закурила и жадно затянулась.

Тот, что помоложе, уже обследовал машину:

— В баке дырка. С таким далеко не уехать.

— Да, — бесцветным голосом подтвердила она. — Хорошо, что я здесь остановилась. — И дама сделала глубокую затяжку.

— Уже третье нападение за эту неделю, — сказал пожилой.

— Можете вызвать мне такси? — обратилась женщина к парню.

— Конечно. — Он опустился на колено перед продырявленной шиной. — Глянь, Эд, почти надвое.

— Такси для вас, мэм? — переспросил тот, что остался в дверях.

Она улыбнулась, кивнула. Человек исчез внутри, через минуту вернулся:

— Уже вызвал, мэм. Придется немного подождать.

Она поблагодарила.

— Самый опасный участок на всем Лонг-Айленде, — вздохнул заправщик. — Они пытались спихнуть вас с дороги или сразу открыли пальбу?

— Сразу.

— У нас здесь хорошая мастерская. Если хотите, можем все отремонтировать.

— Да, конечно. Сколько на это уйдет времени?

— Дня два. Ветровое стекло придется доставить из Квинса. Да и бензобак…

Она вынула из сумочки визитную карточку и вручила механику:

— Когда справитесь, позвоните.

С боковой дороги вывернуло такси, подкатило к станции. Женщина вышла из своей машины, подошла к нему.

— Знаете, как быстрее добраться отсюда до Манхэттена? — спросила она шофера. — На меня напали тут, на шоссе, мало ли, вдруг впереди поджидают… С меня на сегодня хватит… Хочу домой.

Дама явно нервничала.

Водитель, крупный краснолицый ирландец, усмехнулся:

— Побыстрее — уж мне ль не знать, леди. Миллион вариантов. Довезу в полной безопасности, не беспокойтесь.

Она помахала рукой троим с заправочной станции и уселась в такси. После того, как машина исчезла, мужчина, которому она вручила визитку, поинтересовался, что на ней напечатано:

— Миссис Дейл Хенен. 580 Парк-авеню.

Пожилой возвел глаза к небу: