Зона поражения

— Да, кстати… — Он выдвинул ящик стола и достал средних размеров полиэтиленовый сверток: — Как просили!

— Отлично.

Дверь опять закрылась, но почти сразу же по селекторной связи доложили о том, что подследственный доставлен.

— Введите!

…Несколько секунд они молча смотрели друг на друга — плохо выбритый, с изуродованным ухом гигант и седой старичок в неудобном кресле.

— Присаживайся.

— Может, для начала наручники снимите?

— Не знаю… Боюсь, что ты без них разных глупостей понаделаешь.

— Хотел бы — и в этих ваших железках понаделал! — хмыкнул человек по прозвищу Тайсон, оглядывая щуплую фигуру собеседника. — Не верите?

— Верю.

Генерал нажатием кнопки вызвал выводящего контролера и отдал команду. Когда они снова остались вдвоем, развернул лежащий на столе пакет:

— Шоколад. Сигареты… Там еще должна быть копченая колбаса, как ты любишь.

— А пива нет? — массируя свои огромные, размером со среднестатистический бицепс, запястья, поинтересовался Тайсон.

— Нет, — серьезно ответил старик. — Не положено.

Подследственный пожал плечами, без стеснения порылся в содержимом свертка и распечатал пачку «Кэмела»:

— А спичку дайте?

— Как7 то не подумали… — искренне огорчился чужой нерасторопности Генерал. — Сейчас!

Опять пришлось нажимать на кнопку вызова… Наконец, все мелкие технические проблемы были устранены.

— А где этот, майор Лобанов?

— Твой следователь? Что — уже скучаешь?

— Да не то чтобы… Но в тюрьме, знаете ли, все перемены — к худшему.

— Знаю. Я сидел. Побольше твоего — и здесь, в Союзе, и… там! — Старик жестом показал куда-то на юго-восток, в сторону сопредельного государства. — Только меня еще били к тому же.

— А вы кто?

— Генерал, — представился собеседник.

— Из этих? — Тайсон обвел взглядом угрюмые стены Большого дома.

— Нет. Просто — Генерал. Но не надо даже мечтать о том, чтобы взять меня в заложники, ладно?

— Здрас-сте! Почему вы решили, что… — не очень естественно изобразил удивление собеседник.

— Да потому, что я в твоей ситуации подумал бы сейчас о том же самом!

Тайсон внимательно посмотрел в глаза сидящему напротив человеку, почесал то место, где некогда красовалась ушная раковина — и потянулся за следующей сигаретой:

— Ну что же… Как говорили раньше сватам родители невесты: «у нас товар — у вас купец»!

— А разве не наоборот? — удивился Генерал, имея в виду, конечно, не русские свадебные традиции, а свое появление. И немного понизил голос: — Хотя, наверное, ты прав.

Все-таки увечье сказывалось — подследственный все время вынужден был напрягать слух и старался повернуться к собеседнику здоровым ухом. От этого в позе его то и дело угадывалась некоторая ущербность и страх показаться смешным.

— Жаль, но я все рассказал на следствии. И вряд ли смогу еще что-то добавить…

— Посмотрим. Не возражаешь, если мы чуть-чуть пробежимся по протоколам твоих допросов?

— Давайте. Мне все равно.

— Не надо кокетничать. Всегда есть, что терять… и на что надеяться. Итак! — Генерал положил перед собой блокнот и пролистнул несколько заполненных пометками страничек. Чувствовалось, что у него было время и возможность основательно поработать с уголовным делом, допуск к которому строго ограничен. — Итак, ты был комиссован после ранения…

— После третьего ранения! И тяжелой контузии, кстати.

— Да, я читал. Награды?

— «Звезда» и «Боевые заслуги» — после Афгана. Вторая «звездочка» за Карабах, а в прошлом году «Отвагу» дали и еще крестик этот новый… Ну значки, конечно, всякие.

«Значками» бывалые офицеры называют различные юбилейные медали и те, что вручают за выслугу лет.

— Достойно! Достойно уважения…

— Спасибо. А то товарищ следователь как-то на днях мне выдал, что порядочный человек должен в принципе презирать и ордена, и звания!

— Наверное… — пожал плечами старик. — Но все-таки лучше их сначала заслужить, получить, а потом уже презирать — имея!

Он усмехнулся чему-то своему и подчеркнуто громко продолжил:

— Это есть у меня один приятель, детективы пишет. Прорвался наконец в Союз писателей… Я спрашиваю — зачем? А он в ответ: «Чтобы иметь моральное право сказать, что Союз этот — такое же дерьмо, как и все остальное!»

Подследственный еще раз внимательно, оценивающе посмотрел на собеседника:

— Жаль, что мы не встретились раньше.

— Может, оно и к лучшему… Ладно! После демобилизации ты купил туристическую путевку в Париж — зачем?

Вопрос прозвучал диковато, но оба знали, о чем в действительности идет речь:

— Там же написано. Чистосердечное признание…

— Повторить?

— А почему я должен вам отвечать?

Впрочем, вскоре бывший спецназовец по прозвищу Тайсон уже не тратил времени на бессмысленные пререкания… Круг интересов странного посетителя касался в первую очередь вещей, остававшихся ранее далеко за рамками официальных протоколов уголовного дела — более того, арестованному показалось даже, что сама история с нападением на блокпост и уничтожением армейского наряда волнует его куда меньше, чем многое другое.

— После того, как не получилось с поступлением во французский Иностранный легион… ты вернулся в Россию?

— Нет. Мы сразу полетели на остров.

— Ты имеешь в виду турецкую часть Кипра?

— Да. «Муслимы» ее в семьдесят четвертом году оккупировали, провозгласили свою республику. Никаких проблем — платишь за визу десять баксов…

— Вы были вдвоем? С этим твоим бывшим подчиненным?

— Да. Его тоже не приняли, мы уже хотели возвращаться домой, но у Айболита оказался знакомый азербайджанец. Он сейчас в Париже наркотой торгует… Так вот, этот Вагиф и подсказал, как добраться до базы под Фамагустой.

— Как фамилия Вагифа?

— Не знаю, — пожал плечами подследственный.

— Нехорошо… Отправить человека на тот свет — и даже фамилии не запомнить!

— Откуда вы знаете? — Тайсон скорее удивился, чем испугался. В принципе, еще один «мокрый» эпизод, да еще и на территории Франции, ему ничем не грозил.

— Знаю. Я вообще очень много чего знаю. Сломали бедному-эмигранту шейные позвонки, а потом сымитировали самоубийство… Ай-яй-яй!