Паркер и дилетант

— Хорошо, дорогая, хорошо. Паркер — мой друг. Паркер убрал револьвер в карман и показал ей свою пустую руку.

— Вам чаю с лимоном или с сахаром? — церемонно поинтересовалась она.

Он не имел никакого понятия, как пьют чай, и ответил:

— Мне все равно.

Девица кивнула, повернулась и вышла. Она так сильно тянула вниз майку, что та сзади поднялась, и взорам открылась вся ее гладенькая задница. Кафка засмеялся, закашлялся и снова засмеялся.

— Разве не очаровательная попочка? — восхищенно спросил он. — Когда я впервые увидел ее, то сразу решил, что она будет моей. Слушай, а как поживает та пчелка, с которой ты заперся?

— Она умерла.

— Что?..

Паркер подошел к двери, закрыл ее и прислонился к ней спиной, чтобы Дженэй не могла внезапно войти.

— Слушай, сегодня вечером я в первый раз вышел из квартиры за пивом и сигаретами. Когда я вернулся, она была убита, а деньги пропали.

— Что ты говоришь?..

— На стене висели две скрещенные сабли. Кто-то снял одну и проткнул ей грудь насквозь.

— Черт с ней, — выругался Кафка, гневно махнув рукой. — Где деньги? — Он весь напрягся и теперь сидел выпрямившись в постели.

— Уплыли. Парень, который убил ее, взял деньги и куда-то их спрятал, а потом, когда я вернулся, позвонил в полицию.

— И ты удрал до прихода полиции?

— Нет. Пришлось с ними подраться.

— Это мне совсем не нравится, черт возьми, — выругался Кафка.

— Тот, кто это сделал, вероятно, был в курсе дел. Кто еще мог знать о деньгах?

— И ты подумал, что это я? Разве на меня это похоже? Кафка обиделся и почувствовал себя оскорбленным.

— Ты единственный, чей адрес я знаю. Поэтому я пришел поговорить с тобой, — успокоил его Паркер.

— С револьвером в руке?

— Ну, сам посуди. Дан! Ты ведь должен был сегодня работать. Я ходил в гараж, и мне сказали, что ты вообще там не был.

— Ну, хорошо. Видишь, что со мной. О какой работе может идти речь!

— Кто-то взял деньги, — перебил его Паркер, которому совсем не хотелось говорить с Кафкой о его болезни. — Итак, что же ты теперь предлагаешь делать?

Раздался стук. Дженэй стучала в дверь ногой.

— Дай ей какое-нибудь дело, чтобы она не торчала в комнате, — попросил Паркер.

— Хорошо.

Паркер открыл дверь, и Дженэй внесла поднос с тремя чашками, чайником, сахаром, блюдцами, с лимонами и острым ножом. В дополнение к майке она надела розовый фартук, но он, естественно, прикрывал только спереди. Когда она повернулась, чтобы поставить поднос, то Паркеру вновь пришлось взирать на прелести Дженэй, так прельстившие Дана Кафку.

— Дженэй, дорогая, нам с Паркером надо поговорить наедине. Понимаешь. Мужские дела...

Во время этого галантного разговора Кафка всем своим обликом напоминал медведя из детских мультфильмов. Дженэй повернулась в сторону Паркера и укоризненно посмотрела на него.

— Дану нужен покой, — упрямо настаивала она.

— Со мной ему будет гораздо спокойнее, чем с вами, — отрезал Паркер.

— Только на несколько минут, дорогая, — успокоил ее Кафка. Он мог одной рукой смять ее, как пустую пачку сигарет, но смотрел на нее извиняющимся взглядом и был нестерпимо вежлив.

Паркер ждал. Ему эти нежности не нравились, но ничего другого не оставалось. К его удовольствию церемония длилась не так долго, как он опасался. Дженэй еще раз повернулась, еще раз показала свои прелести, сделала пару назидательных замечаний о здоровье Кафки. Она собралась было разлить чай, но раздумала и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

— Это самое лучшее лечение, дорогой. Малышка очень бережет меня.

— Деньги, — напомнил Паркер.

— Я стараюсь не думать об этом.

— Очень умно.

— Паркер, не будь таким злым. Кто-то стащил деньги. Не смотри на меня так! Лучше скажи, что я могу сделать?

— Ты знаешь, где скрываются двое других?

— Ясно, знаю. Эрни и малыш Боб. Я должен связаться с ними?

— Нет, мне нужны их адреса. Я хочу проверить, там ли они еще.

— Думаешь, это был один из них? Они на такое не способны! Я знаю их несколько лет.

— Но кто же тогда? Может быть, Клингер?

— Нет, Клингер исключается. Он не такой человек.

— А что ты скажешь о Шелли или Руди? Кафка отрицательно покачал головой:

— Нет. Ты же знаешь их не хуже меня.

— Однако кто-то же взял деньги. Нас только семеро. Мы с тобой не брали, значит, остается пять человек. Кафка нахмурился и с горечью произнес:

— Не могу себе представить. Что-то здесь не так. Послушай, а не затесался ли сюда посторонний?

— Верно. Случайно. Я не против случайности, это иногда бывает. Убийца случайно выбрал именно эту квартиру. Увидев Элли, он убил ее: она свидетель, может опознать его. Случайно он схватил со стены саблю и заколол ее. Случайно нашел деньги и ушел с ними. Но воры избегают убийства, они стараются просто улизнуть. И зачем ему нужно было звонить в полицию, когда я вернулся в квартиру?

— Да, странные дела.

— Возможно, это действительно был посторонний. Но в такую версию я поверю только тогда, когда всех проверю и на деле смогу убедиться в их непричастности к происшедшему.

— Тут есть здравый смысл.

Паркер утвердительно кивнул головой. У него созрел план действий.

— У тебя есть карандаш и бумага?

— Спроси у Дженэй. Паркер открыл дверь и вышел.

Дженэй сидела в плетеном кресле и читала книжку в мягкой обложке.

— Нам нужны карандаш и бумага, — обратился к ней Паркер. — Небольшой листочек бумаги.

Она молча встала, бросила книжку на кресло и нехотя пошла в другой конец комнаты к письменному столу. Он долгого сидения в плетеном кресле ее прелести стали вафельными. Она открыла ящик и стала медленно искать карандаш. Наконец она нашла шариковую ручку и блокнот.

— Долго вы еще будете заняты?

— Несколько минут, — сухо буркнул Паркер и поспешно взял у нее блокнот и ручку.

Не дав ей опомниться, он захлопнул дверь перед ее носом и подошел к Дану.

— Ты можешь мне сейчас дать адреса?

— Они живут вместе, Эрни и маленький Боб. Их жилье называется “Виморама” и находится на Двадцатой Северной улице, километрах в трех от города. “Виморама”, — продолжал объяснять Кафка, — это санаторий. Отдыхающие живут там в отдельных домиках, им дают разные там морские соли и прочую дрянь. Летом всех переводят на специальную диету.

— Они живут в одном домике?

— Да, в четвертом номере. Знаешь, как проехать на Двадцатую Северную улицу?

—Нет.

— Это недалеко от отеля, где ты жил, когда приехал в город. Паркер понимающе кивнул головой.

— Итак, оставляешь отель справа и едешь за город. “Виморама” почти в трех километрах за чертой города.

— Хорошо. У тебя есть телефон?

— Да. Виктор 6-25-98.

Паркер записал номер и сказал:

— Я буду поддерживать с тобой связь и сообщать, как идут дела.

— Отлично.

Паркер встал и стремительно пошел к двери, но Кафка остановил его:

— Сколько там было?

— Чего? — не сразу понял Паркер.

— Ты ведь подсчитал выручку, не так ли? Сколько там было?

— Сто четырнадцать тысяч.

— Я должен был получить седьмую часть. Сколько это?

— Больше шестнадцати тысяч.

— Шестнадцать кусков... Я мог получить шестнадцать кусков!..

— Я тоже.

Кафка с одобрением кивнул:

— Ясно, ты тоже хочешь получить свою долю.

— Совершенно точно.

Паркер быстро повернулся к двери, открыл ее и очутился в гостиной.

— Теперь он снова в полном вашем распоряжении, — не без иронии раскланялся Паркер перед Дженэй.

Она тотчас положила книжку и быстро встала:

— Хорошо.

Глядя на эту девицу, Паркер подумал, что Кафка никогда не выздоровеет, пока Дженэй будет с ним... Впрочем, это не имело большого значения.

Он вышел из квартиры и закрыл за собой дверь. Спустившись по лестнице, Паркер вышел из дома и только хотел шагнуть на ступеньки подъезда, как с другой стороны кто-то крикнул: