Мой револьвер быстр

Я не лгал. То, что я рассказал ему, было чистой правдой; я просто не сообщил ему всей правды.

Пат взял свою записную книжку.

– Где ты с ней встретился?

– В одном баре на Третьей авеню. Я заскочил туда случайно остановился на минутку выпить кофе. Не помню названия, потому что был слишком уставшим, но найду его, хотя таких заведений и тысячи.

– Мы произведем вскрытие, а также постараемся разыскать ее старую одежду. Когда найдешь этот бар, дай мне знать.

– Обязательно.

Я улыбался, но веселья не чувствовал. Только так я мог сдержаться и быть вежливым, не показывая, что внутри у меня бушует ярость. Мы пожали друг другу руки и обменялись культурным «до свидания», а мне хотелось рвать и метать. Убийство – безобразное слово...

Спустившись на первый этаж я спросил дежурного сержанта, где можно найти Джейка Ларри. Он дал мне номер его домашнего телефона, и я тут же прошел в будку. Очевидно, Джейк спал, потому что голос его прозвучал не слишком дружелюбно.

– Это Майк Хаммер, Джейк. Что та скотина, которую я передал тебе прошлой ночью?

Джейк произнес что-то непристойное.

– Да уж, подложил ты мне свинью.

– Как это?..

– У него есть разрешение на оружие, вот как. Ты что, хочешь, чтобы у меня были неприятности? Его имя Финней Ласт, он служит шофером и телохранителем у Берин-Гротина.

Я присвистнул сквозь зубы и повесил трубку.

Глава 2

В начале пятого я вернулся в контору. Вельда усиленно подписывала и заклеивала конверты и была рада предлогу посачковать.

– Недавно звонил Пат.

– Наверное, просил передать мне, чтобы я был пай-мальчиком?

– Другими словами, но в этом смысле. Майк ты вроде бы босс, и мне неприятно тебе указывать, но к нам в дверь стучатся солидные клиенты, а ты занимаешься делом, которое и не пахнет деньгами.

Я бросил шляпу на стол.

– Где убийство, там и деньги, цыпленок.

– Убийство?

– Я так думаю.

Приятно было сидеть здесь, удобно развалившись в кресле. Я зевнул.

Вельда спросила:

– Но, собственно, что тебе нужно?

– Имя, – ответил я. – Просто имя женщины, которая умерла безымянной.

Болезненное любопытство, да? Но я не могу положить венок с надписью «Рыжей»... Что ты знаешь о некоем Берин-Гротине?

Я наблюдал за мухой, ползущей по потолку и мой вопрос прозвучал неожиданно.

– Это, должно быть, Артур Берин-Гротин, – ответила Вельда. – Старый джентльмен из общества, ему под восемьдесят. Один из пресловутых «честных» богачей. Одно время был заядлым игроком, но с возрастом остепенился.

Сейчас ужасно набожен, старается замолить грехи молодости.

Тогда я немного вспомнил его.

– Зачем ему телохранитель?

– Если не ошибаюсь, его особняк был несколько раз ограблен. Самое забавное, что взломщик мог получить, что ему хотелось, постучавшись в дверь. Артур Берин-Гротин становится простаком, выслушивая душещипательные истории... Кроме того, он крупнейший филантроп в городе.

– Куча денег?

– Угу.

– Откуда ты все это знаешь?

– Если бы ты читал что-нибудь, кроме юморесок, то знал бы это тоже.

Он известен, как кинозвезда. Очевидно, у него сильно развито чувство гордости: то он преследует кого-то за клевету, то лишает наследства какого-нибудь дальнего родственника за посрамление фамильной чести Берин-Гротинов. Месяц назад он пожертвовал миллион долларов на приют для собак и кошек. А, вот еще...

Она встала и вытащила из груды бумаг газету недельной давности.

Это была фотография кладбища. На фоне надгробных камней и монументов высился наполовину возведенный мавзолей. Рабочие на лесах устанавливали мраморные плиты. Артур Берин-Гротин хотел быть уверенным, что и после смерти у него будет крыша над головой.

Вельда положила газету на место.

– Это клиент, Майк?

– Нет. Просто случайно встретилось его имя.

– Ты лжешь.

– А ты грубишь боссу.

Я улыбнулся ей, нацепил шляпу и вышел. У меня созрели кое-какие планы, но некоторое время надо было подождать.

В баре внизу я заказал пива. Когда третья кружка подходила к концу, мальчишка принес вечерние газеты. Пат поработал хорошо – фотография была помещена на первой полосе, под ней крупно набрано обращение: «Вам известна эта девушка?» Конечно, мне она известна. Рыжая.

Сунув газету в карман, я вышел к автомобилю. На улицах было не проехать, и мне удалось добраться до Третьей авеню лишь к шести часам. Это заведение я нашел без труда. Я вскарабкался на табурет и положил газету возле себя, фотографией вверх. Коротышка вертелся в стороне, около какого-то шалопая; меня он еще не увидел.

А когда увидел – побледнел.

– Что угодно?

– Яйца. Бекон и яйца. И кофе.

Он бочком подошел к стойке и запустил руку в корзину с яйцами. Одно упало и растеклось по полу. Коротышка, казалось, даже не заметил этого.

Зато шалопай издал серию хлюпающих звуков, выливая суп через нос. Позади жаровни стоял стальной рефлектор и я дважды поймал взгляд Коротышки, обращенный на меня. Лопаточка была достаточно велика, чтобы поместился кекс, а он не мог справиться с яйцом. Каждое давалось ему с третьей попытки.

Коротышку била дрожь. И ему вовсе не стало лучше, когда он отодвинул газету, чтобы поставить тарелку, и увидел фотографию Рыжей.

– У яиц есть одно неоспоримое преимущество, – проговорил я. – Их трудно испортить неуклюжим стряпаньем.

– Что вам от меня надо, мистер? – перебил Коротышка. – Вы полицейский?

Мы оба одновременно посмотрели на газету.

– У меня есть значок... и револьвер.

– Частная ищейка? – Он становился невежливым.

Я отложил вилку и поглядел на него. Когда нужно, я могу сделать очень скверное лицо.

– Не доводи меня, милый, не то твоя мордашка превратится в фарш. И чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится эта идея. Мое имя Майк Хаммер... ты, наверное, слышал. Я люблю играть в такие игры.

Он снова побелел.

Я поднял газету и указал пальцем на вопрос, помещенный над фотографией. Коротышка отлично понимал, что это уже не шутки, и был испуган.

– Заглядывала изредка. Иногда пыталась подцепить кого-нибудь, и я ее вышвыривал. Для меня и всех остальных – просто Рыжая. Вот и все, что я о ней знаю. Я схватил его за ворот рубашки и притянул к стойке.

– Уверен, что стоит полиции немного здесь покопаться, как выплывут все твои делишки.

– Честно, Майк, я ничего не знаю об этой даме. Я бы сказал, если б знал. Я тихий человек и не хочу никуда встревать.

– Прошлой ночью здесь был один парень, Финней Ласт. Ты часто его видел?

Коротышка с трудом разлепил губы.

– Он приходил за рыжеволосой. Никогда даже не ел у меня. Отпустите, а?

Я разжал руку.

– Конечно, друг. – Я швырнул на стойку полдоллара. Он был рад отойти к кассе, подальше от меня. – Если выяснится, что ты знаешь больше, чем сказал, то вскоре сюда пожалует визитер. В красивой синей форме. Впрочем, ему придется туго – тебе будет трудно объясняться без зубов.

У самых дверей он меня окликнул:

– Эй, Майк!

Я повернулся.

– По-моему... по-моему она жила где-то рядом. Кажется, в соседнем квартале.

Он не дождался ответа – слишком был занят вытиранием яиц с пола.

Сперва я влез в машину; но тут же передумал: на прочесывание мрачных каморок, разбросанных поблизости, ушла бы неделя.

Перед газетным стендом на углу стояли три типа в яркой спортивной одежде и отпускали грязные замечания о проходящих мимо девушках. Я направился к ним и, расстегнув пуговицу на куртке, начал поправлять рубашку так, чтобы ремень кобуры некоторое время был ясно виден.

– Здесь где-то живет рыженькая милашка. Не знаете, как ее найти?

Один из них подмигнул мне как мужчина мужчине.

– Да, она снимала комнату в заведении старой леди Портер. – Он кивнул в конец улицы. – Но не тратьте зря время – эту сучку вчера задавило.

– Ай-ай-ай, как плохо.