Сотрудник агентства «Континенталь» (Сборник)

Мы проносились как раз через один из тоннелей.

Внезапно плосколицый дернул руль влево и закричал:

— Аааааа!

Это был долгий, дрожащий, пронзительный визг, полный ужаса.

Я вскочил как пружина, чтоб посмотреть, что с ним случилось, но машина вдруг рванула вперед и меня бросило на заднее сиденье.

Сквозь боковое стекло я краем глаза заметил что-то темное, лежащее у дороги.

Я обернулся и посмотрел через заднее, менее залитое дождем стекло.

На краю придорожной канавы, слева, лежал на спине негр. Его тело выгнулось дугой, и, казалось, опиралось о землю только пятками и затылком. В его груди торчала рукоять ножа, по крайней мере шести дюймов длиной. Мы повернули и вынырнули из тоннеля.

— Стой! — крикнул я водителю.

Он сделал вид, что не слышит меня. «Стутц» мчался как вихрь.

Я положил руку на плечо водителю, и он снова завопил, будто мертвый негр схватил его за горло.

Я протянул руку и заглушил двигатель. Он отпустил руль, и, вцепившись в меня, стал что-то бормотать. Издаваемые им звуки не походили ни на одно известное мне слово.

Я навалился на водителя, схватился обеими руками за руль и прижал к нему плосколицего весом всего своего тела. Только благодаря этому и Божьей помощи «Стутц» не вылетел с дороги и остановился.

Я перестал расплющивать водителя и спросил:

— С ума сошли?

Он посмотрел на меня совершенно белыми глазами, вздрогнул и замолчал.

— Поворачивайте, — сказал я. — Давайте вернемся.

Он отчаянно замотал головой и снова издал звуки, которые были бы более понятны, будь они разборчивее.

— Знаете его? — спросил я.

Он покачал головой.

— Знаете.

И снова отрицательно замотал головой.

Я убедился, что единственное, чего от него добьюсь — это кивки.

— Отпустите руль. Я поведу.

Он распахнул дверь и выскочил из машины.

— Вернитесь! — закричал я.

Он попятился качая головой.

Я выругался, сел за руль и сказал:

— Хорошо. Ждите здесь, — и захлопнул дверь.

Он медленно отступал, глядя на меня испуганными побелевшими глазами, пока я разворачивал машину назад.

Чтоб вернуться, мне пришлось проехать больше, чем мне сперва казалось, по крайней мере милю.

Мне не удалось найти труп негра. Тоннель под деревьями был пуст. Если бы я знал точное место, где заметил его, я, возможно смог бы найти следы, как его унесли. Но я не успел запомнить никаких примет, чтоб отличить то место, которое искал, и нашел четыре или пять похожих.

В свете фар я прошел по левой обочине от одного конца тоннеля до другого.

Я не нашел крови. Я не нашел никаких следов. Я не нашел никаких доказательств того, что несколько минут назад на асфальте лежал труп. Я не нашел ничего.

Было слишком темно, чтоб пытаться искать в лесу.

Я вернулся туда, где оставил водителя.

Его там уже не было.

Я начал думать, что мистер Кавалов был не так уж был не прав, считая, что ему нужен детектив.

2

Чуть меньше чем в миле от того места, где оставил плосколицего, я остановил машину перед воротами из железных прутьев, преградившими дорогу. Ворота были заперты изнутри на замок. Высокая ограда и два ряда кустов терялись по сторонам в лесу. Над ними, слева, возвышалась коричневая крыша небольшого дома.

Я нажал на клаксон.

Почти сразу с той стороны ограды появился высокий парнишка, лет пятнадцати-шестнадцати в вельветовых брюках и полосатом свитере крикливой расцветки. Он не вышел на дорогу, а остался стоять в стороне, пряча от моего взгляда руку, в которой казалось что-то держал.

— Это усадьба мистера Кавалова? — спросил я.

— Да, сэр, — ответил тот каким-то неуверенным тоном.

Я ждал, что он откроет ворота, но он не двигался. Он остался стоять там же, подозрительно поглядывая то на меня, то на машину.

— Пожалуйста, — сказал я. — Можно въехать?

— Кто вы?

— Меня пригласил мистер Кавалов. Если вы не собираетесь открывать, дайте мне знать и я успею вернуться в Сан-Франциско на поезде, отходящем без десяти семь.

Он закусил губу и сказал:

— Подождите. Я попробую поискать ключ, — и скрылся за кустами.

Он отсутствовал достаточно долго, чтоб успеть посоветоваться с кем-то.

Когда он вернулся. Он распахнул ворота и сказал:

— Въезжайте. Вас ждут.

Когда я миновал ворота, то увидел огни на вершине холма, примерно в миле слева.

— Там дом? — спросил я.

— Да, сэр. Вас ждут.

Рядом с местом, где стоял паренек, к изгороди была прислонена двухстволка.

Я поблагодарил его и двинулся вперед.

Дорога поднималась на холм, петляя между сельскохозяйственными угодьями. По сторонам дороги росли два ряда высоких тонких деревьев, посаженных на равных расстояниях друг от друга. Наконец я очутился перед зданием. В неясном свете сумерек оно показалось мне помесью барака с фабрикой. Это было сооружение из бетона. Возьмите несколько приземистых конусов с закругленными остриями и расставьте все это вплотную друг к другу так, чтоб самый большой конус был примерно в центре, в итоге Вы получите модель дома мистера Кавалова. Окна были защищены железными решетками и ни одно не располагалось с другими на одной горизонтальной или вертикальной линии. В некоторых из окон горел свет.

Когда я вылезал из машины, узкая дверь дома отворилась и на порог вышла низенькая женщина лет пятидесяти, с румяными щеками и светлыми волосами, обмотанными вокруг головы. На ней был шерстяной костюм с высоким воротником и узкими рукавами. Она улыбалась во весь рот.

Женщина задала вопрос:

— Вы приехали из города?

— Да, я потерял вашего водителя на дороге.

— Благослови вас Бог, — приветливо сказала она. — Не беспокойтесь.

Тощий человек, с темными, набриолиненными волосами над узким хмурым лицом вышел вперед, взял мой багаж и отнес в дом, пока я замешкался у автомобиля.

Женщина шагнула в сторону, пропуская меня и сказала:

— Я полагаю, вы желаете умыться перед ужином. Они подождут, если вы поспешите.

— Спасибо, — ответил я. Я надеялся, что она покажет мне дорогу, и последовал за ней вверх по винтовой лестнице в одном из бетонных конусов.

Она привела меня в спальню наверху, где тощий человек распаковывал мои чемоданы.

— Мартин подаст вам все, что потребуется, — произнесла она, стоя в дверях. — Когда будете готовы, просто спускайтесь вниз.

Я ответил, что так и поступлю, и она ушла. Я снял верхнюю одежду. Между тем слуга закончил с моим багажом. Я заверил его, что ни в чем не нуждаюсь, умылся в ванной рядом со спальней, надел чистую рубашку, свежий костюм и спустился вниз.

В просторном холле никого не было. Через приоткрытую дверь до моих ушей донесся звук разговора.

Гнусавый голос жаловался:

— Я не буду это терпеть. Я этого не выдержу. Я не ребенок и не хочу этого терпеть больше.

«Т» произносилось невнятно, но все же отличимо от «д».

Бодрый, но немного хрипловатый баритон отвечал:

— Зачем давать обещание, если его не будете выполнять?

Третий голос был женский, мягкий, но лишенный интонации и бездушный:

— Может его действительно убили.

Плаксивый голос:

— Мне все равно. Больше не буду.

Баритон, бодро и весело как прежде:

— Точно нет?

Где-то в коридоре скрипнула дверная ручка. Не желая быть застигнутым за подслушиванием, я шагнул к приоткрытой двери.

3

Я оказался на пороге овальной комнаты с низким потолком. Помещение и мебель имели серые, белые и серебристые цвета.

Внутри были двое мужчин и женщина.

Старший из мужчин, лет пятидесяти, поднялся из глубокого серого кресла и приветствовал меня торжественным поклоном. Это был коренастый мужчина среднего роста, полностью лысый, смуглый и со светлыми глазами и тонкой седой бородкой. Острые кончики его седых усов были напомажены.

— Мистер Кавалов? — спросил я.