Говорящие часы. Честная игра. Бей ниже пояса, бей наповал

— Знаю. Просто мы с Сэмом поспорили. Я сказал, что Пибоди, должно быть, одевается либо у Хагеманна, либо у Макгаа. Я оказался прав.

Повесив трубку, он повернулся к Сэму:

— Сбегай за вечерней газетой! Поторопись, ибо мы покупаем новые костюмы.

— Не нравится мне все это, — заметил Сэм, направляясь к двери.

Когда он вернулся с газетой, Джонни схватил ее и принялся просматривать:

— Ага, вот! Реклама на всю страницу. Предлагают синий костюм в белую полосочку, всего за девятнадцать долларов восемьдесят пять центов. Мешковина, но лучше, чем то, что на нас сейчас. Сэм, а ты заметил, что у меня с мистером Пибоди одинаковый размер?

— А я уж точно в его шмотки не втиснусь. Я ношу пятьдесят шестой!

— Значит, пятьдесят шестой? — уточнил Джонни и набрал номер.

Сэм, чтобы ничего не слышать, скрылся в ванной. В трубке раздался хриплый мужской голос:

— Харли Хагеманн у телефона.

Джонни повысил голос на два тона:

— Это мистер Пибоди, управляющий отелем «На Сорок пятой». Помните, неделю назад или около того я заказал у вас костюм?

— Здрасьте, мистер Пибоди. Да, костюм я помню. Мы его для вас перешивали.

— Правильно. Ну так вот. С этим костюмом вышла история. Ко мне тут дядюшка приехал погостить, сел на стол и опрокинул бутыль красного вина. Залил и мой костюм, и свой. Не окажете ли мне любезность, мистер Хагеманн?

— Ну конечно, мистер Пибоди. Вам нужен новый костюм, да?

— Точно. Мои мерки у вас есть. Я просматривал сегодняшнюю газету. Вы рекламируете стильный синий костюм в белую полоску по девятнадцать восемьдесят пять…

— Весьма выгодное приобретение, мистер Пибоди. Костюм тянет на все сорок пять. На Пятой авеню с вас бы содрали…

— Да-да, — прервал его Джонни, имитируя нетерпеливую интонацию мистера Пибоди. — Все понятно. Но я сейчас не могу уйти, а костюм нужен позарез к вечеру. Пришлите с посыльным прямо в отель.

— Без проблем, мистер Пибоди!

— Великолепно! И пожалуйста, еще один костюм для моего дяди. Минутку. Дядя Сэм, так у тебя пятьдесят шестой? Хорошо. Второй костюм из того же материала, только пятьдесят шестого размера… И запишите оба костюма на мой счет. Договорились?

Ожидая ответа, Джонни затаил дыхание. Если у Пибоди не открыт счет или Хагеманн не сочтет возможным предоставить ему небольшой кредит, то игра проиграна.

Но Хагеманн ответил так, как и ожидал Джонни:

— Конечно, мистер Пибоди. Записываю на ваш счет… Когда прислать костюмы?

— Немедленно! Меня может не оказаться на месте. Пусть посыльный оставит пакет для меня у старшего коридорного.

Закончив разговор, Джонни скомандовал:

— Сэм, сбегай в лавку через дорогу, купи нам по приличной рубашке, а на обратном пути прихвати белую гвоздику.

— Это еще зачем?

— Пибоди всегда носит гвоздику. Как и большинство служащих в отелях. Просто как значок. Ну, давай в темпе.

Пока Сэм ходил за рубашками, Джонни быстро принял душ. Сэм вернулся. Джонни отколол от своей рубашки булавки и надел ее. Белую гвоздику он приладил в нагрудный карман.

— Теперь, Сэм, слушай сюда, как говорит мой знакомый часовщик. Магазин Хагеманна находится на Бродвее, возле Сороковой улицы. Он пришлет сюда посыльного. Твоя задача — стоять на улице. Выбери пост метрах в десяти от входа. Увидишь человека с двумя коробками или с одной большой, убедись, что на коробке написано «Хагеманн», после чего ты вбегаешь в отель и подаешь знак. Мне нужно тридцать секунд, чтобы приколоть гвоздику и выйти на сцену. Понял? Смотри не проворонь посыльного!

— Все будет в лучшем виде! — хохотнул Сэм. — Но когда Пибоди получит счет, придется расплачиваться! Он станет подозревать нас, а мы как раз на мели…

— Не станет! Потому что через день-другой, когда у нас будет сорок баксов, я зайду к Хагеманну и заплачу за наши костюмы. Либо пошлю к нему Эдди Миллера с деньгами. Пибоди и знать не узнает, что мы воспользовались его счетом.

Они спустились вниз. Джонни уселся в холле возле двери. Сэм вышел на улицу. Пибоди в поле зрения видно не было.

К Джонни подошел Эдди Миллер:

— Шеф только что заблокировал замок в двери номера одного парня с четвертого этажа. Бедолага задолжал всего за три недели.

— Спасибо, Эдди, что предупредил. Но я сейчас не в таком плохом положении.

Сэм Крэгг вихрем влетел в холл, кивнул Джонни и промчался к лифту. Джонни вскочил, вынул из кармана гвоздику и приколол ее в петлицу.

Когда он был в двух метрах от двери, вошел прыщавый юнец лет девятнадцати с двумя коробками в руках.

— А! — воскликнул Джонни. — Вот и вы! От Хагеманна?

— Вы мистер Пибоди? — промямлил юнец.

— Конечно! Передайте мистеру Хагеманну, что я ему весьма признателен. А вам, мальчик мой, полдоллара. — Он величавым жестом опустил монету в руку юнца.

Именно в эту минуту двери одного из лифтов раскрылись, и оттуда выплыл мистер Пибоди. С белой гвоздикой в петлице.

— Ха! Мистер Флетчер! Прибарахлились? Вы, похоже, процветаете. «Хагеманн»? Хороший магазин.

— Неплохой, мистер Пибоди, неплохой. Собирался сшить костюмчик-другой, а мой портной с Парк-авеню… — Не закончив фразы, Джонни шагнул мимо мистера Пибоди в лифт.

Наверху, в номере 821, его ждал Сэм.

— Сработало! — заорал он и вытер ладонью пот со лба.

— Разумеется, сработало. У меня трюки всегда срабатывают. Ну, почти всегда. — Джонни засмеялся. — А я ведь столкнулся с Пибоди. Меня так и подмывает оставить костюмы у него на счете.

— Ни в коем случае! — выпалил Сэм. — Первое число уже через три дня!

— Ты прав, но весь день мне мерещится слабое шуршание денег… и этот звук становится все слышнее и слышнее.

— Надеюсь, Джонни, надеюсь. Слишком долго нам не везло.

Глава 17

Спустя пару часов Джонни Флетчер и Сэм Крэгг входили в клуб «Великолепная семерка» в новых костюмах, начищенных ботинках, гладко выбритые и с модной стрижкой.

Метрдотель проводил их к столику возле танцплощадки размером с носовой платок. Когда подошел официант, Джонни небрежно обронил:

— Две бутылки пива и сухие соленые крендельки!

— Прошу прощения, сэр, но у нас минимальный заказ — три доллара.

— Ну да! А сколько стоит бутылка пива?

— Один доллар, сэр!

— Ладно, чуть позже закажем еще пару бутылок и выполним ваш минимум.

— Джонни, сразу не оборачивайся, — прошептал Сэм. — Там, у стены, не тот ли коммерческий директор?

Джонни обернулся спустя минуту, улыбнулся и кивнул Уилбуру Теймереку. Тот какое-то время моргал, должно быть припоминая, затем ответил кивком.

— Сэм, карауль пиво!

Джонни поднялся и пошел к столику, за которым сидел Теймерек. С ним была девица в песцовом палантине. Она сидела спиной к Джонни. Подойдя ближе, он слегка опешил, узнав в ней Дайану Раск. Он никак не ожидал встретить в ночном клубе вдову, только что похоронившую мужа.

— Вот так так! — воскликнул Джонни.

— Добрый вечер, Флетчер! — сдержанно поздоровался Теймерек.

Дайана Раск приветствовала его более сердечно:

— Мистер Флетчер, присоединяйтесь к нам!

— Наш столик вон там. Видите — Сэм караулит наше пиво. Но может, позже потанцуем?

Она слегка нахмурилась:

— Может быть…

Джонни кивнул:

— Как ваш бизнес, мистер Теймерек?

— Неплохо. А ваш?

— Помаленьку. Ладно, увидимся.

Вернувшись, Джонни обнаружил, что Сэм успел ополовинить свою бутылку.

— Ну и вечерок — сплошной облом! — пожаловался Сэм.

— Может, твоя подружка поднимет настроение? Где она?

— Узнавал у официанта. Сейчас ее выход.

Ударник оркестра забарабанил что есть мочи, и в освещенном кругу возник конферансье:

— Леди и джентльмены! Сейчас перед вами выступит исполнительница популярных песен, мисс… Вивьен Далтон!

На подиум вышла Вивьен Далтон. В весьма откровенном белом вечернем платье, она выглядела великолепно, и голос у нее оказался прекрасный — низкий, грудной. Во время пения она делала неожиданные паузы, от которых у Джонни вдоль позвоночника бегали мурашки.