Лихорадка в квартале Маре

Телефонный звонок прервал эту великолепную сдвоенною надгробную речь.

– Алло! -сказал я.

Тишина. Пусто. Даже никакого потрескивания.

Я повторил: «Алло!»

На том конце осторожно повесили трубку.

Я бросил свою без всяких предосторожностей и подмигнул Элен.

– Еще одна тайна… Если только это не наш дорогой Фару, который решил убедиться, что я не покидаю своего кресла. Эти легавые – потрясающие ребята. Если с ними свяжешься, то уже не дадут работать… Кстати…

Я опять снял трубку и набрал номер моего приятеля, знаменитого иллюзиониста Селдоу.

– Алло,– послышалось с улицы Бонапарта.

– Добрый день, Анита. Говорит Бюрма. Как дела?

Пожалуйста, не путайте. Анита – жена моего друга, а не его кличка.

– Добрый день, Нестор. У нас все в порядке. Ты хочешь поговорить с Мишелем?

– Да.

– Привет, старина,– откликнулся Селдоу,– что новенького?

– Ничего, кроме старенького. Я видел, ты участвуешь в предстоящем спектакле Зимнего цирка.

– Да.

– Мисс Пирл энд партнер, ты их знаешь?

– Довольно хорошо. Несколько раз нас объединяли на афишах. Красивая девушка. Хочешь узнать номер ее телефона?

– Почти. Где живут эти акробаты, когда находятся в Париже?

– Улица Фий-де-Кальвер, в отеле-кафе-ресторане, который называется «Арена». Здесь бывает много приезжих, но что касается Пирл, я ничего тебе не гарантирую. В ноябре прошлого года они с Марио жили там, но сейчас, кто знает? Слушай, если отложить в сторону профессиональную тайну, ты против них не замышляешь ничего дурного?

– Нет, нет, успокойся.

Он засмеялся.

– Ладно, но в противном случае не бери их сразу за горло. Особенно Марио. Чтобы он успел отдать мне долг.

– Он тебе должен деньги?

– Да. Это славный парень, но такая дырявая корзина!

– Да, действительно. Я об этом слышал.

– На него невозможно сердиться, но что касается меня, то будет действительно обидно, если такой хороший друг, как ты, вдруг станет причиной невыплаты мне долга, ты понимаешь?

– Не переживай по этому поводу. Привет. Может, я к тебе зайду.

– Буду рад. До свидания.

Я положил трубку.

– Прекрасно. Ну вот, сделано хотя бы одно нужное дело. Можно бы и отдохнуть. Раньше четверга или пятницы я не смогу увидеть этих людей. Ну, что будем делать, моя прелесть? Пойдем в кино или в Шавийонский лес?

– Я предпочла бы кино,– ответила Элен.– Весной в этот лес ходить опасно.

В тот день вечерние газеты и в первую очередь «Крепюскюль» дали подробные отчеты о Морисе Баду и его кладе.

Хотя определение «подробные» было несколько преувеличено.

Существование бродяги, сделавшего бывший дворец Изабеллы Баварской своим жилищем, по-прежнему замалчивалось. Никто не вспоминал также о Латюи, бежавшем из тюрьмы Фресн и который, по всей видимости, продолжал гулять на свободе.

Утром следующего дня мне позвонил Флоримон Фару.

– Таким образом, вы можете констатировать,– со смехом сказал я,– что ваш Бюрма не рвет себе жилы, прочесывая улицы города, чтобы устроить вам очередной подвох.

Он тоже хохотнул в ответ:

– Кончайте блажить и отдыхайте на здоровье.

– Чем могу служить?

– Баду не был воришкой, как вы предполагали, и у нас есть доказательства его честности. Я сообщаю это с целью убедить вас на всякий случай. Воображая, что он мошенник, вы способны соорудить очередную, привычную для вас комбинацию

– Ни в коем случае. А откуда у него эти документы?

– Кабироль был одним из тех, кто покупал все что угодно и давал в долг тоже под залог чего угодно…

– Даже под плюшевого медвежонка.

– Да, действительно, на его складе имелось и такое.

– Как подумаешь, что вы транжирите деньги честных налогоплательщиков, чтобы поймать его убийцу… Значит, если я верно понял ваши слова, он эти документы купил?

– Во всяком случае, они находились у него. И поскольку он был знаком с Баду… Молодой человек рано или поздно обратился бы к нему за помощью Зная, что Баду был человеком образованным, хорошо осведомленным об исторических руинах и т. д., мы предполагаем, что Кабироль нанял его для расшифровки документов и определения, как их повыгоднее использовать.

– И Баду сопоставлял эти документы в Национальных Архивах?

– Значит, я был прав, когда думал, что Кабироля и Баду связывали другие отношения, чем заем небольшого количества франков под залог каких-нибудь часов.

– Да, были правы.

– И теперь вы знаете, зачем он приходил к Кабиролю, когда обнаружил труп последнего?

– Более или менее.

– Я вам скажу, зачем. Он приходил докладывать о проделанной работе. А когда увидел Кабироля мертвым, сказал себе, что продолжит поиски на свой страх и риск Но легавым этого открыть не мог, поэтому рассказал, будто приходил что-нибудь заложить. Точно?

– Точно.

Итак, дело закрыто. Ликвидировано, как и сам Баду. Его странное поведение, ложь полицейским, интересы, которые связывали его с Кабиролем,– все прояснилось.

Это было тоже кое-что.

Расчищало поле деятельности.

Глава XI

РОГОНОСЕЦ ДАЕТ ЗАДНИЙ ХОД

В последующие дни царил полный штиль. У меня не оставалось другого выхода, кроме как поджидать дальнейшие события. Слово было за его величеством Случаем. Мне сейчас полагалось дождаться, пока мисс Пирл вернется в Париж в компании с месье Жакье. Это было все. Что же касается остального, то я не Господь Бог.

В газетах за понедельник я ничего интересного не вычитал.

Инстинктивно я искал в отделах происшествий чего-нибудь, касающегося III Парижского округа, и во вторник прочитал в «Крепю» об ограблении предприятия «Марёй, сын и К°» по производству игрушек и предметов для фокусов и шуток. Грабили не подвыпившие гуляки. Ночной визитер охотился за деньгами. Похоже, что «Марёй, сын и К°» оставляли на ночь в магазине солидные пачки наличности. Марёй! Черт побери! Так это же тот парень, что помолвлен с Одеттой!

В последующие часы я решительно дежурил у телефона. Послал подальше двух шалопаев, перепутавших номер Заваттер тоже объявился, правда, довольно смущенно. Он узнал о несчастье, приключившемся с Баду, и выразил свое сожаление. Я ему ответил тем же, не упрекая за дезертирство. И опять потекли часы.

Пополудни в среду в трубке зазвучал возмущенный голос мадам Жакье. Без приветствий и протокола – сразу к делу командным тоном:

– Я хотела бы вас видеть. Как можно скорее.

– Что-нибудь не в порядке? – спросил я.

– Ну, естественно, вы же ничего не знаете.

И после иронического смешка:

– В таких условиях совершенно бесполезно терять время. И мои деньги. Не соблаговолите ли вы вернуть мне чек? Мэтр Диану был прав. Мы вполне можем действовать сами, без помощи детектива.

Вот это меня никак не устраивало.

– Мне пришлось уже поработать по этому делу,– запротестовал я,– думаю, будет лучше, если я приду к вам.

– Тогда поспешите.

На улице Ториньи дверь мне открыла невзрачная старушка с грустным лицом, спиной, согнутой под тяжестью лет и забот. Без сомнения, мать сошедшего с ума плавильщика. В окружении мадам Жакье чокнутых было предостаточно.

Она тоже стояла тут, мадам Жакье, в полутьме вестибюля, в двух метрах позади своей служанки, прямая, как Правосудие и, по всей видимости, готовая намылить мне шею.

– Следуйте за мной,– сказала она.

Мы вошли в гостиную с буржуазной мебелью и благородным потолком. На этот раз бутылки, приготовленной в мою честь, не было видно. Мадам Жакье не предложила мне сесть. Сама она стала ходить взад-вперед, видимо, в надежде побить рекорд по километражу в закрытом помещении.