Американский таблоид

Бойд знал, что это он убил Гретцлера — свидетеля комитета. Бойд сообщил мистеру Гуверу о том, что он убил Гретцлера. Гувер ответил: а мне-то что.

Автомобиль Бойда: заказан Маклеллановским комитетом. Гувер: известный своей антипатией к Бобби Кеннеди и непревзойденный мастер всяких хитрых уловок. Бойд образован и не лишен лоска — он должен отлично внедряться в различные организации.

Вопрос № 1. связано ли его задание внедриться в комитет с установкой «жучка»? Вопрос № 2: если на этом можно будет навариться — кто подпишет мой чек?

Может быть, Джимми Хоффа — главная мишень Маклеллановского комитета. Фред Турентайн сможет продублировать «жучки» федералов и записать все то, что они услышат.

Пит увидел три значка доллара: $$$ — точно джек-пот на игровом автомате.

Он поехал домой — в свою дорогостоящую «конуру». Гейл была в галерее — огонек ее сигареты то подпрыгивал, то нырял, точно она шла быстрым шагом.

Он припарковался и вошел. Он пнул ногой переполненную пепельницу и рассыпал окурки на шикарные розовые кусты.

Гейл отстранилась. Пит тихо заговорил с ней мягким голосом.

— Давно здесь?

— Да несколько часов уже. Сол звонил каждые десять минут, умоляя вернуть досье. Он сказал, что ты избил его и украл эти папки.

— Ничего личного.

— Он был как сумасшедший. Даже страшно слушать.

Пит взял ее за руки:

— Тут холодно. Пошли-ка в дом.

— Нет. Не хочу.

— Гейл…

Она вырвалась:

— Нет! Я не хочу возвращаться в этот огромный жуткий дом!

Пит защелкал суставами пальцев:

— С Солом я разберусь. Больше он тебя не побеспокоит.

Гейл рассмеялась — хриплым, странным и непонятным смехом.

— Знаю, что не побеспокоит.

— Что ты хочешь сказать?

— Он мертв. Я перезвонила ему, хотела успокоить немного, — а трубку взял полицейский и сказал, что Сол застрелился.

Пит пожал плечами. Он попросту не знал, куда девать руки.

Гейл побежала к своей машине. Она резко тронулась с места, выворачивая на дорогу, едва не задев женщину с детской коляской.

5.

(Вашингтон, округ Колумбия, 7 декабря 1958 года)

Уорд был смертельно напуган. И Кемпер знал, отчего: о приватных аудиенциях мистера Гувера слагались легенды.

Они ждали во внешнем кабинете. Уорд сидел тихо — даже, кажется, не дышал. Кемпер знал: он опоздает ровно на 20 минут.

Он хочет, чтобы Уорд как следует перетрухнул. И пригласил сюда меня, чтобы закрепить эффект.

Кемпер уже доложил по телефону: установка «жучков» в квартире Шофтел прошла без сучка и задоринки. Одному из лос-анджелесских агентов было поручено следить за «жучками», прослушивать записи на посту подслушивания и передавать особо примечательные из них Литтелу в Чикаго. Спец по «жучкам» Уорд тщательно пересортирует их, и избранное увидит мистер Гувер.

Джек должен был появиться в Эл-Эй не раньше девятого декабря. Дэрлин Шофтел обслуживала четырех клиентов за ночь — агент, который следил за постом прослушки, восхищался ее выносливостью. В «Лос-Анджелес Таймс» появилась короткая заметка о самоубийстве Сола Мальцмана. Мистер Гувер заметил: должно быть, Пит Бондюран «уволил его» в слишком грубой форме.

Уорд закинул ногу на ногу и поправил галстук. Чего делать не следовало: мистер Гувер не терпит лишних движений. Он приказал нам прийти сюда, чтобы наградить тебя — так что старайся не суетиться.

Вошел Гувер. Кемпер и Литтел встали.

— Доброе утро, джентльмены.

Они ответили:

— Доброе утро, сэр, — в унисон, без нахлеста.

— Боюсь, времени у нас немного. У меня назначена встреча с вице-президентом Линдоном Джонсоном.

Литтел сказал:

— Для меня большая честь быть здесь, сэр.

Кемпер едва не скривился. Комментарии тут не приветствовались, даже самые подобострастные.

— Мое расписание вынуждает меня быть кратким. Мистер Литтел, я ценю работу, которую вы и мистер Бойд проделали в Лос-Анджелесе. В награду я даю вам место в программе ФБР по борьбе с организованной преступностью. Я делаю это, несмотря на неудовольствие специального агента-командира Лиги, который полагает, что вы больше подходите для слежки за подозреваемыми в политических преступлениях. Насколько я понимаю, мистер Литтел, вы считаете коммунистическую партию США импотентной, если не «выморочной». Я считаю подобную позицию опасной и неразумной, однако искренне надеюсь, что со временем она изменится. Теперь вы стали моим личным коллегой, однако я должен предупредить вас: вы не должны поддаваться соблазнам опасной жизни. Ибо вы отнюдь не столь благоразумны, как мистер Бойд.

6.

(Вашингтон, округ Колумбия, 8 декабря 1958 года)

Литтел, сидя в банном халате, занимался бумажной работой.

Он делал ее, ликующе страдая похмельем: они отмечали его новое назначение шампанским «Кордон руж» и виски «Гленливет». Последствия пирушки были налицо — пустые бутылки и тележки с нетронутой едой.

Кемпер воздержался от чрезмерных возлияний. Он — нет. «Краткость» Гувера задела его: шампанское и виски позволили ему смеяться над ней. Кофе с аспирином мало помогали от похмелья.

Снежная буря запечатала аэропорт — и он застрял в своем номере. Гувер прислал ему отпечатанные на мимеографе листы — изучать.

Всего страниц было где-то шестьдесят. Литтел проглотил еще две таблетки аспирина и принялся подчеркивать значимые факты.

Резюме: Гуверу прекрасно известно, что посадить всех мафиози на скамью подсудимых и выиграть процессы ему не удастся. И он не станет рисковать престижем Федерального бюро расследований ради нескольких обвинительных приговоров.

Карт-бланш на установку «жучков» — это хорошо.