Черные кружева

Он пожал своими хрупкими плечами:

— Прощайте, мистер Бойд.

— Прощайте, мистер Фордайс.

Я встал со стула, а он запыхтел сигарой и исчез в облаке дыма.

Хлопнув дверью его кабинета, я прошел мимо пустых закутков к деревянной лестнице. Горилла Чарли стоял у ее подножия, читая комикс. Когда я поравнялся с ним, он лениво взглянул на меня и снова углубился в чтение.

— Почему ты перестал думать, Чарли? — поинтересовался я. — Голова заболела?

Он медленно закрыл комикс, аккуратно сложил его и запихнул в задний карман комбинезона.

— Похоже, тебе не удалось найти с мистером Фордайсом общего языка?

— Место твоего Фордайса в клетке зоопарка, чистить бананы и бросать шкурки в посетителей — это как раз для него.

Я сделал не больше трех шагов по направлению к воротам, когда услышал его протестующий голос:

— Ах, как невежливо!

Еще два шага — и какой-то свинцовый предмет, а скорее, его кулак обрушился на мой затылок; еще один неуверенный шаг — и бетонный пол стремительно прыгнул мне навстречу, темнота сомкнулась вокруг меня, как объятия вновь обретенного друга.

Глава 7

Я чуть не взбесился от злости: мало того, что о моей жизни сняли кино без моего согласия, так еще гоняли его без конца. Как раз сейчас повторяли последнюю часть: я сидел в кабинете Дейна Фордайса, наблюдая его забавы с метрономом в форме сигары, с нетерпением ожидая повторения старого диалога, но то ли что-то случилось со звуком, то ли забыли озвучить этот эпизод, потому что Фордайс просто сидел, не произнося ни слова.

Вскоре я заметил другое отклонение от предыдущей сцены. У меня страшно болела голова, и я не мог пошевелить руками. Видимо, они решили переснять весь эпизод заново. Тут уголком глаза я заметил необъятные формы гориллы Чарли и тут же понял, что это совершенно новая сцена.

— Я предлагал вам сделку, мистер Бойд, — сказал босс Транспортной компании с упреком в голосе. — Но вы мне, кажется, не доверяете?

Я потряс головой, стараясь получше разглядеть его.

Глаза Фордайса были так печальны, что я ожидал: он вот-вот расплачется, — тем не менее решил не тратить время на ответ и промолчал.

— Где девушка? — спросил он тихо.

На разумный вопрос я дал разумный ответ:

— Не знаю.

Видимо, он остался неудовлетворен. Повозившись пару секунд с сигарой, он отдал приказ:

— Чарли!

Оплеуха гориллы обрушилась на меня с такой силой, что я рухнул на пол вместе со стулом. Вместе со стулом он и поднял меня одним легким рывком. Я снова оказался перед Фордайсом, а комната вращалась весело, как карусель.

— Где девушка? — повторила мартышка.

Где-то через пять секунд Чарли снова водворил меня на место. Мои щеки горели так, будто их от души надраили наждаком, а комната вращалась как сумасшедшая.

Лицо гориллы приблизилось ко мне, его маленькие глазки смотрели на меня с беспокойством.

— Вам лучше сказать мистеру Фордайсу все, что он хочет услышать, — посоветовал Чарли. — А то опять будет больно, мистер Бойд. Вы ведь не хотите этого?

— Нет, — искренне признался я.

— Ну вот и хорошо. — Он улыбнулся. — Так где же девушка, мистер Бойд?

— То же самое могу спросить у вас, — безнадежно ответил я.

Не знаю почему, но мой ответ вывел его из себя, и он опустил свой кулак мне прямо между глаз. Стул опрокинулся, но я потерял сознание, прежде чем оказаться на полу.

Режиссер, снимавший этот фильм, явно обожал дубли, потому что в следующий раз я снова тонул. Мой нос и рот были заполнены водой, и я инстинктивно понял, что, если я не постараюсь вынырнуть, через мгновение будет поздно. Сделав отчаянное усилие, я выплыл прямо в кабинет Фордайса. Чарли, наверное, уже поставил стул на место, потому что, открыв глаза, я опять увидел перед собой мартышку. Вода стекала по моему лицу прямо на рубашку. Слегка отклонив голову, я углядел и гориллу, с пустым стаканом в руке с интересом наблюдавшего за мной.

— Где девушка? — спросил Фордайс, как будто в первый раз.

Я осторожно покачал головой, опасаясь, как бы она не отвалилась. Он тяжело вздохнул.

— Врезать ему еще раз? — Чарли был полон энтузиазма.

— Кажется, побои не помогают, — задумчиво произнес Фордайс.

Я воспылал огромной любовью к этому коротышке.

Но он продолжил фразу и все сразу испортил.

— Воткни большой палец ему в глаз, выковырни его, только помедленнее, — предложил он.

Чарли приблизился ко мне вплотную и поднял правую руку. Массивный палец был всего в шести дюймах от моего левого глаза, когда я завопил:

— Остановитесь!

— Где девушка? — терпеливо спросил Фордайс.

— На Лонг-Айленде, — ответил я.

Чарли с сожалением опустил палец.

Потом я подробно рассказал им о точном расположении дома и кратчайшем пути к нему. Я знал, что они будут вне себя, когда обнаружат, что дом пуст, но по крайней мере несколько часов моему зрению ничто не будет угрожать, а в тот момент это казалось мне самым важным.

Фордайс поднялся и обошел вокруг стола.

— Мы поедем туда прямо сейчас, — деловито заявил он. — Подгони машину, Чарли.

— А как поступим с ним? — спросил Чарли.

— Он останется здесь, пока мы не вернемся. — Фордайс окинул меня критическим взглядом. — Как следует привяжи ему руки и ноги к стулу. Может вопить сколько угодно, все равно его никто не услышит.

— Это уж точно! — Горилла крепко прикрутил меня к стулу и с довольным видом вышел из кабинета.

— Девушка все расскажет нам о тебе, Бойд, — деловито сказал Фордайс. — И если ты говорил правду, я: отпущу тебя, когда мы вернемся.

— Большое спасибо, — ответил я с горькой иронией.

— Но если девушки там нет, — он угрожающе посмотрел на меня, — Чарли уложит тебя на бетонный под в гараже и пару раз переедет грузовиком!

Он ушел, оставив меня наедине с мыслями о будущем.

Наступила полная тишина. Я безуспешно попытался освободиться от веревок, но нет, горилла намертво привязал мои руки к спинке стула, а ноги — к передним ножкам. Чарли знал свое дело. Через некоторое время мои конечности точно онемеют. Я быстро перебрал в уме последние кинофильмы, виденные мной по телевизору, в которых герой оказывался в подобной ситуации и с честью выпутывался из нее. Стул был тяжелым, но если постараться, его легко опрокинуть. Что ж, тогда я буду лежать привязанным к стулу, вместо того чтобы сидеть привязанным к нему.

Я мог бы немного подвинуть стул вперед, но в этом не было смысла, потому что Фордайс забыл оставить острый нож на своем столе.

Вопрос о времени нервировал меня, потому что я не видел своих часов и не мог определить, тридцать минут прошло или пара часов. Мозг прокручивал ужасные картины: гигантские колеса грузовика медленно надвигаются на меня, беспомощно лежащего на бетонном полу гаража. За дверью кабинета послышались неясные звуки и шорох бумаги. Наверное, крыса!

Я обрадовался. Ее сначала надо приручить, а потом обучить разным трюкам, например перегрызать веревку, связывающую мои руки. Однако я не очень силен в дрессировке крыс. Интересно, можно подозвать ее свистом? Я печально вздохнул и мысленно вернулся к гигантским колесам грузовика. Я уже вроде привык к шороху крыс, занимавшихся непонятно чем, когда вдруг послышался скрип половицы. Я старательно прислушался и через пару секунд снова уловил тот же звук.

Не может быть, это мое воображение. Наступила тишина. Тишина? Тогда куда же делись крысы? Через несколько секунд снова скрипнуло, и я решил прибегнуть к самому верному способу — завопил что есть мочи:

— На помощь! Сюда, на помощь!

Повисла тишина, потом опять зашуршали крысы.

В то время, когда гигантские колеса грузовика в очередной раз надвинулись на меня, послышался отчетливый щелчок, будто кто-то открыл дверь. Я так быстро обернулся, что чуть не вывихнул шею. Дверь широко распахнулась, и через пару секунд в нее заглянула головка чайного цвета.

— Я здесь! — рявкнул я.