Грабители

Когти животного продолжали скрести по линолеуму, но подняться ему не удавалось. Он не убил его, но лишил способности передвигаться. Паркер поднялся и левым рукавом вытер измазанное слюной животного лицо.

Выстрел прозвучал негромко. Паркер приглушил его, прижав дуло револьвера к телу животного, звук выстрела не достиг улицы, но в доме его вполне могли услышать, если там кто-нибудь был.

Пока когти царапают по линолеуму, ему не услышать, что происходит в доме. Паркер ощупью пробирался по кухне, пока не увидел справа блики света, проникавшие с улицы. Это дверь, ведущая в гостиную. Сделав несколько шагов, он ощутил под ногами ковер и остановился, прислушиваясь: в доме царила тишина. Ни звука, только когти животного все еще царапали по линолеуму. Само животное даже не стонало.

Паркеру потребовалось не больше десяти минут, чтобы обыскать дом. Он осторожно переходил из одной комнаты в другую, нигде не зажигая света и довольствуясь отблесками уличных фонарей. Это был одноэтажный дом сельского типа, с одной стороны к нему примыкал гараж, рядом с ним – кухня и гостиная, дальше – спальни. Нигде ни души. Шкаф в хозяйской спальне набит одеждой, исключительно женской, значит, хозяйка никуда не уехала. В ванной комнате три зубные щетки, но никакие туалетные принадлежности не указывали на присутствие мужчины. Вероятнее всего, Ул имеет собственное жилье и не остается здесь подолгу.

Вернувшись в кухню, Паркер открыл дверцу холодильника, чтобы разглядеть, кого же он убил. Животное уже не скребло когтями, и, когда стало светлее, Паркер увидел, что оно сдохло; доберман лежал на боку, поджав лапы, будто собирался бежать, открытые глаза подернулись сероватой пленкой. Крови оказалось немного, только небольшая лужа на полу.

Рядом с входом в гараж Паркер заметил дверь, ведущую в погреб. Оставив дверцу холодильника открытой, он распахнул дверь погреба и включил там свет. Спустившись по ступенькам вниз, он быстро огляделся. Он не ожидал обнаружить там что-то интересное и оказался прав. Закончив осмотр, Паркер вернулся в кухню, схватил пса за лапу, подтащил его к двери в погреб и спихнул вниз по ступенькам. Потом выключил свет в погребе, стер посудным полотенцем с линолеума кровавые пятна и выбросил полотенце тоже в погреб. Закрыв дверь погреба, он оглядел кухню, чтобы проверить, не осталось ли следов. Ничего не обнаружив, он захлопнул дверцу холодильника. Потом перешел в гостиную и уселся там дожидаться хозяйку. Венецианское окно гостиной выходило на улицу, занавески были задернуты неплотно, поэтому Паркер со своим креслом отодвинулся в глубь комнаты, чтобы его не заметили с улицы.

Без десяти четыре утра свет фар внезапно скользнул по стене гостиной. Вскочив, Паркер услышал, как поднимаются ворота гаража, и быстро перебежал на другой конец гостиной, поближе к двери, ведущей в кухню. Там он замер, ожидая, кто же войдет в дом.

Сначала Паркер услышал, как машина въезжает в гараж, и почти сразу же – как закрываются двери гаража. Видимо, они оборудованы специальным электронным устройством.

Двери гаража с шумом закрылись. Паркер замер с револьвером в руках.

Открылась дверь, соединявшая гараж с кухней, и раздался женский голос:

– Блеки! Мы вернулись, мой мальчик. Высокие каблучки простучали по линолеуму, но тут же остановились.

– Блеки! Где же ты?

Голос мужчины невнятно пробормотал что-то. Паркер не разобрал слов и не понял, Ул это или кто-то другой.

– Не понимаю, в чем дело, – сказала женщина. – Ты же знаешь, он всегда прибегает на зов.

В кухне вспыхнули лампы дневного света. Паркер стоял в гостиной, наискосок от двери, пытаясь поскорее привыкнуть к яркому свету.

Та часть кухни, которую он видел в приоткрытую дверь, напоминала столовую: там стоял маленький круглый стол и четыре стула.

– Блеки? – опять позвала женщина. Мужчина что-то ответил ей.

– Наверное, ты прав, Джордж, – произнесла женщина. Голос ее звучал взволнованно, но в нем ощущалась уверенность в себе.

Проклятая собака! Держа револьвер перед собой, Паркер вошел в кухню, но женщина оказалась между ним и дверью, ведущей в гараж. «Ложись!» – заорал он, но та, остолбенев от ужаса, не в силах была оторвать взгляд от револьвера.

Он так и не увидел Ула, услышал только, как удирает этот подонок. Паркер перевел взгляд вправо, к двери, ведущей на задний двор, и бросился туда. Не успел он отвернуться от женщины, как та закричала.

Дверь оказалась запертой. Пришлось нажать на кнопку, вмонтированную в ручку, чтобы открыть ее. На все это ушло время. Когда Паркер распахнул дверь, то увидел, как через двор, по направлению к соседнему дому, выходившему на другую улицу, метнулась тень.

В таком престижном районе по ночам не гремят выстрелы. В таких районах полно полицейских патрульных машин, а граждане, живущие по соседству, услышав какой-то подозрительный шум, бросятся к телефону вызывать полицию. А Ула на своих двоих не догнать.

Разозленный неудачей, Паркер вернулся в дом, захлопнул за собой дверь и бросился к женщине, которая, набрав побольше воздуха в легкие, опять принялась вопить. Она отпрянула от него, не переставая кричать тонким пронзительным голосом; только сейчас она сообразила, что надо было бежать, воспользовавшись отсутствием Паркера.

Паркер схватил ее за плечо свободной рукой, повернул к себе и сильно ударил по лицу. Женщина отлетела в угол, к двери, и он зажал ее там, ухватив за горло.

– Не серди меня, а то плохо будет, – пригрозил он.

– Что вы... что вы... – Она с трудом выдавливала из себя слова, будто он душил ее.

– Мне нужен Ул, – объяснил Паркер. – Мне нужен его адрес.

– Я не... я не... – Ей так и не удалось закончить фразу.

Паркер прижал дуло револьвера к ее животу.

– Если не скажешь, где он скрывается, нет смысла оставлять тебя живой. Ты видела мое лицо.

– Я не... не могу... – выдавила женщина. Паркер покрепче сжал ей горло, так что она начала и вправду задыхаться. Женщина подняла вверх дрожащие руки, но боялась бороться с ним, поскольку дуло револьвера упиралось ей в живот; ее пальцы даже не коснулись его руки, сжимавшей ей горло. Она перебирала пальцами в воздухе, будто печатала на машинке. Паркер слегка ослабил хватку.