Глубокий сон

Матрос, сушивший полотенцем волосы, подошел к борту и кашлянул так громко, что все обратили на него внимание.

– Я наглотался песку, – сказал он, сплюнув. – Не так много, как наш приятель за рулем, но для меня достаточно.

– Пьян? – повторил помощник шерифа. – Может быть. Так нестись одному в дождь... Пьяные вообще вытворяют разные странные вещи.

– Пьяный! Черта с два! – заметил мужчина в гражданском. – Ручной газ наполовину оттянут, а парня стукнули по голове. Я считаю это обыкновенным убийством и так бы это и назвал, если бы кто-нибудь спросил меня.

Ольс посмотрел на матроса, державшего полотенце.

– Ну, а что думаете вы?

Мужчина улыбнулся, польщенный.

– Я считаю, что это самоубийство. Это не мое дело, но раз вы меня спросили, то я говорю, что самоубийство. С первого взгляда видно, что парень несся по молу по идеальной прямой. Следы еще видны, значит все должно было случиться уже после дождя, как и сказал шериф. Прежде чем свалиться в воду, он добавил газу, иначе не проломил бы ограду посередине и приземлился бы в море на крышу... Он просто должен был бы несколько раз перекувыркнуться. Отсюда вывод, что ехал он очень быстро, а с наполовину вытянутым ручным газом сделать это не мог бы. Он мог вытянуть газ, когда машина уже падала в море и, возможно, тогда же поранил себе голову.

– Неплохо соображаешь, старик, – сказал Ольс. – Вы обыскивали его? -обратился он к помощнику шерифа. Тот выразительно посмотрел на меня, потом на экипаж баржи. Ольс понял намек. – Ладно, это потом, – сказал он.

Со стороны пристани подошел низенький мужчина в очках на усталом лице и с черным портфелем в руке. Он поискал чистое место на палубе и поставил на него портфель. Затем снял шляпу, вытер шею и засмотрелся на море, как будто не знал, где находится и зачем его сюда вызвали.

– Вот ваш пациент, доктор, – сказал Ольс. – Он упал с моста этой ночью. Между девятью и десятью часами. Это все, что мы знаем.

Низенький мужчина окинул покойника безразличным взглядом. Ощупал ему голову, осмотрел синяк на виске, пошевелил голову в обе стороны и пощупал ребра жертвы. Поднял неподвижную мертвую руку и бросил взгляд на ногти. Опустил руку и посмотрел, как она упала. Потом отошел, открыл свой портфель, достал бланки и стал писать под копирку, говоря вслух:

– Официальная причина смерти: перелом шейных позвонков. Это означает, что в легких не должно быть много воды. Это также объясняет, почему посмортное отвердение наступило так быстро после того, как он оказался на воздухе. Советую вам вытащить его из машины, пока он еще окончательно не закостенел. Тогда это станет не так просто.

Ольс кивнул в знак согласия.

– Когда наступила смерть, доктор?

– Этого я не могу сказать.

Ольс пристально посмотрел на него, вынул изо рта сигару и бросил на нее такой же пристальный взгляд.

– Я очень рад, что познакомился с вами, доктор. Судебный врач, который не может определить время смерти в течение пяти минут, это для меня что-то совершенно новое.

Низенький мужчина скорчил кислую гримасу, спрятал бланк в портфель, а авторучку назад в карман.

– Я смогу вам это сказать, если вчера вечером он ужинал, и то лишь в том случае, если буду знать, во сколько он ужинал. И не установлю это в течение пяти минут.

– Как он получил этот синяк? Во время падения?

Низенький мужчина еще раз посмотрел на синяк.

– Думаю, нет. Повреждение нанесено тупым предметом. Подкожное кровоизлияние произошло еще при жизни.

– Какая-то дубинка, да?

– Вполне возможно. – Врач кивнул, поднял портфель и поднялся по трапу на мол. Перед порталом его уже ожидала санитарная машина.

Ольс посмотрел на меня.

– Идем. Не стоило приезжать, правда?

Мы вместе прошли по молу и сели в машину Ольса. Он резко вывернул на шоссе и двинулся по трехрядной, омытой дождем автостраде в город, минуя по пути холмы, сложенные желто-белым песком и поросшие мхом. Чайки парили над морем, внезапно бросаясь вниз, на что-то, видимое среди волн только им одним, а далеко у горизонта виднелась белая яхта, казалось висящая в воздухе.

Ольс выдвинул в мою сторону подбородок и спросил:

– Вы знали его?

– Конечно. Это шофер Стернвудов. Я видел его вчера, когда он чистил перед гаражом как раз эту машину.

– Я не хочу оказывать на вас давление, Марлоу, скажите мне только одно, есть ли какая-нибудь связь между этим шофером и тем, что вам поручено?

– Нет. Я даже имени его не знаю.

– Его зовут Оуэн Тэйлор. Откуда я это знаю? Смешная история. Год назад мы взяли его за похищение. Он хотел увезти эту ненормальную дочь Стернвуда, младшую, в Юму. Сестра поехала за ними, привезла девушку назад, а Оуэна велела посадить в каталажку. На следующий день она обратилась к окружному прокурору и добилась, чтобы парня выпустили. Сказала, что он собирался жениться на ее сестре, и что сделал бы это, но сестра неправильно поняла его... Сестричка сочла все это всего лишь замечательным приключением, несколькими приятно проведенными часами. Мы отпустили мальчишку и, черт бы меня побрал, Стернвуды снова приняли его на работу. Немного позже мы получили рапорт из Вашингтона, куда посылали оттиски его пальцев. Как оказалось, шесть лет назад его судили в штате Индиана за попытку ограбления. Он отделался тогда шестью месяцами тюремного заключения, которые провел в местной тюрьме, той самой, из которой удрал Диллингер. Разумеется, мы обо всем сообщили Стернвудам, но те оставили его у себя, несмотря ни на что. Ну и что вы об этом думаете?

– Похоже, они довольно странная семья, – сказал я. – Им уже известно, что случилось прошлой ночью?

– Нет. Я собираюсь сейчас поехать к ним.

– Если можно, ничего не говорите генералу.

– Почему?

– У него и так хватает забот, а кроме того, он болен.

– Вы имеете в виду Ригана?

Я мрачно взглянул на него.

– Я уже говорил вам, что ничего не знаю о Ригане. Я не ищу Ригана. Риганом вообще не интересуется никто из тех, кого я знаю.

– Гм, – сказал Ольс и, задумавшись, засмотрелся на море, так что машина чуть не съехала с автострады. Остальную часть пути мы почти все время молчали. Он высадил меня в Голливуде поблизости от китайского театра, а сам поехал назад к Альта Бри Кресчент, к дому Стернвудов. Я пообедал в баре и просмотрел послеобеденные газеты. О Гейгере все еще не было ни слова.

Пообедав, я пошел прогуляться по бульвару. Мне хотелось еще раз взглянуть на магазин Гейгера.

Глава 10

Вызывающий доверие элегантный черноволосый ювелир стоял в дверях своего заведения в той же позе, что и вчера днем. Когда я входил в соседний магазин, он окинул меня таким же, как и вчера, всепонимающим взглядом. Та же лампа стояла на маленьком столике в углу и та же пепельноволосая блондинка в том же черном платье встала из-за стола и подошла ко мне с той же деланной улыбкой на лице.

– Чем могу... – начала она и запнулась. Пальцы с посеребренными ногтями нервно дрогнули, улыбка стала немного более деланной. Собственно, это уже была не улыбка, скорее гримаса. Ей лишь казалось, что она улыбается.

– Я снова пришел, – беззаботно защебетал я, доставая сигарету. -Мистер Гейгер сегодня здесь?

– Весьма...

Весьма сожалею, но нет. Его нет. Секундочку... Вы хотели...

Я снял темные очки и начал легонько постукивать ими по запястью левой руки. Я делал все, что мог, чтобы, несмотря на свои восемьдесят пять килограммов веса, иметь как можно более невзрачный вид.

– Те первые издания – это была маскировка, – прошептал я. – Нужно соблюдать осторожность... У меня есть кое-что, чем мистер Гейгер интересовался. Такое, что он уже долго ищет.

Серебристые ногти поправили пепельные волосы над маленьким ухом, украшенным большими клипсами.

– Ах, поставщик, – сказала она. – Может, вы придете завтра? Завтра он уж точно должен быть здесь.

– Бросьте эти штучки, – сказал я. – Я же его партнер.