Другая сторона доллара

Росс Макдональд

Другая сторона доллара

Глава 1

Стоял август, и дождя не ждали. Возможно, дождь — слишком сильное понятие для мельчайшей водяной пыли, которая закрывала окрестности и заставляла работать стеклоочистители-"дворники". Я ехал на юг и находился примерно на полпути между Лос-Анджелесом и Сан-Диего.

Здание школы вместе с прилегающим к ней большим участком, вытянувшимся вдоль морского побережья, осталось справа от шоссе. В направлении моря тускло блестели болота, давшие этому месту название «Проклятая лагуна». Голубая цапля, казавшаяся издали крошечной, стояла, как статуэтка, на краю взъерошенной ветром воды.

Я въехал на пришкольный участок через автоматические ворота. Седой человек в синей форме вышел из будки и, прихрамывая, направился ко мне.

— Ваш пропуск?

— Доктор Спонти хочет поговорить со мной. Мое имя Арчер.

— Совершенно верно, вы значитесь в моем списке.

Он достал из внутреннего кармана куртки машинописный лист и помахал им с гордым видом.

— Можете поставить машину на стоянку перед административным корпусом. Служебный кабинет доктора Спонти справа внутри здания.

Он указал на оштукатуренное сооружение в сотне метров впереди по дороге.

Я поблагодарил его. Он было похромал обратно к будке, но споткнулся и хлопнул себя по ноге.

— Проклятое колено! И первая мировая война!

— Вы не выглядите настолько старым...

— Я и на самом деле не стар. Мне было пятнадцать, когда я записался добровольцем, сказав, что мне восемнадцать. Некоторые здешние ребята, — сказал он, оглянувшись, — тоже могли бы отведать огонька.

Нигде не было видно, однако, ни одного мальчика. Постройки школы, просторно рассыпавшиеся среди голых полей и редких эвкалиптовых рощиц, напоминали недостроенный город.

— Вам знаком некий подросток Хиллман? — спросил я сторожа.

— Слышал о нем. Он доставляет много хлопот. Взбудоражил весь Восточный корпус, прежде чем убраться отсюда. Патч...

— Кто это?

— Мистер Патч, — поправился он. — Надзиратель в Восточном корпусе. Он живет с детьми, а для его нервов это сущий ад!

— Что же наделал молодой Хиллман?

— По словам Патча, пытался поднять бунт. Утверждал, что дети в школе имеют гражданские права, как и любой человек. Но это неверно. Они ведь несовершеннолетние, и, кроме того, большинство из них сумасшедшие. Вы не поверили бы тому, что я повидал за четырнадцать лет, проведенных у ворот!

— Томми Хиллман вышел через эти ворота?

— Конечно, нет. Он убежал через забор. Прорезал перегородку в общей спальне и скрылся, когда все спали.

— Позапрошлой ночью?

— Да. Он, верно, уже дома.

Но я приехал сюда именно потому, что его не было дома.

Доктор Спонти, должно быть, видел, как я ставил машину. Он ждал меня у двери своего кабинета. В левой руке он держал стакан сока, в правой — диетическую вафлю. Положив вафлю в рот, он пожал мне руку.

— Рад видеть вас.

Это был темноволосый румяный полный человек. Взгляд его, выражавший отчаяние от того, что он вынужден сгонять вес, был неустойчив. Видимо, он был эмоционален, но умел держать свои чувства под контролем. Старомодный дорогой темный костюм сидел на нем немного свободно. Рука показалась мягкой и небольшой.

Доктор Спонти напомнил мне знакомых специалистов по похоронным делам. Даже его кабинет с темной, красного дерева мебелью и серым светом в окне имел какой-то траурный вид, словно вся школа во главе с директором постоянно горевала по своим учащимся.

— Садитесь, — сказал он слегка меланхолично. — Как я уже говорил вам по телефону, у нас возникла небольшая проблема. Обычно мы не приглашаем частных детективов, чтобы вернуть исчезнувших детей. Но это, боюсь, особый случай.

— Что же в нем необычного?

Спонти допил сок и облизнул мокрые губы кончиком языка.

— Прошу прощения. Разрешите предложить вам ленч?

— Нет, благодарю.

— Я не имею в виду это! — Он раздраженно поболтал тяжелой жидкостью в стакане. — Могу прислать что-нибудь горячее из столовой. Сегодня в меню телячья отбивная.

— Нет, благодарю. Я хотел бы получить от вас необходимую информацию и приступить к работе. Почему вы вызвали меня разыскивать беглеца? У вас, должно быть, их много?

— Но не так много, как вы думаете. Большинство наших мальчиков со временем приживаются в школе. Здесь им предложена богатая, разнообразная программа. Но Томми Хиллман пробыл меньше недели и не проявил особого желания подчиняться правилам. Это очень трудный молодой человек.

— И именно это делает данный случай особенным?

— Мистер Арчер, буду с вами искренен, — сказал он нерешительно. — Для школы это довольно острая ситуация. Я принял Тома Хиллмана вопреки моему откровенному нежеланию, совершенно не зная его прошлого, просто потому, что его отец очень настаивал. А сейчас Ралф Хиллман считает нас ответственными за побег сына. Он угрожает возбудить уголовное дело в суде, если мальчику будет причинен какой-нибудь вред. Это, конечно, доставило бы нам большие неприятности. — И он добавил почти самому себе: — Патч действительно был в затруднении.

— Что же он сделал?

— Боюсь, он был излишне горяч. Но в этом пусть обвинят только страдающие теми же пороками. Вам лучше побеседовать с самим Патчем. Он вам расскажет обо всех деталях исчезновения Тома.

— Я поговорю с ним позже. Не могли бы вы мне рассказать побольше о прошлом мальчика?

— Не так много, как вам хочется. Мы просим у родителей или их врачей давать нам детальную медицинскую карту поступающих к нам ребят. Мистер Хиллман обещал написать такую историю, но так этого и не сделал. Я мало что могу вам сообщить. Мистер Хиллман очень гордый и очень сердитый человек.

— Он богат?

— Не знаю точно. Большинство родителей наших детей состоятельные люди, — добавил он с едва заметной самодовольной улыбкой.

— Мне хотелось бы повидаться с Хиллманом. Он живет в городе?

— Да, но, пожалуйста, не стремитесь увидеть его. Во всяком случае, сегодня. Он только что опять звонил мне, и этот разговор еще больше его возбудил.

Спонти встал из-за стола и подошел к окну, выходящему на стоянку. Я сделал то же. В воздухе висел унылый дождь.

— Все-таки мне нужно подробное описание мальчика и всего, что касается его привычек...

— Более полезен, чем я, будет для вас Патч. Он ежедневно был с ним. А я могу сказать о главе тамошнего семейства, миссис Маллоу: она очень внимательный воспитатель.

— Будем надеяться, что так оно и есть.

Спонти начал раздражать меня. Казалось, он чувствовал, что чем меньше дает сведений об исчезнувшем мальчике, тем менее реальными будут выглядеть причины его исчезновения.

— Сколько ему лет? Его приметы?

В глазах Спонти мелькнула злость, его обвислые щеки покрылись бледными пятнами.

— Я возражаю против подобного тона.

— Это ваше право. Сколько лет Тому Хиллману?

— Семнадцать.

— У вас есть его фотография?

— Семья не дала нам ничего, хотя мы, в соответствии с заведенным порядком, всегда просим фотографию. Но могу рассказать вам, как он выглядит. Это вполне приличный и приятный на вид парень, если не принимать во внимание всегда угрюмое выражение его лица. Он очень высокий, около шести футов, выглядит старше своих лет.

— Глаза?

— Темно-синие, кажется. Волосы русые. В лице нечто орлиное. Очень характерные черты, как и у его отца.

— Особые приметы?

Он пожал плечами.

— Не знаю ни одной.

— Почему его привезли сюда?

— Для лечения, конечно. Но он пробыл здесь недостаточно для того, чтобы оно пошло на пользу.

— Что с ним? Вы говорили, он был трудным, но это очень неопределенно.

— Тем не менее это так. Трудно сказать, что вообще тревожит этих мальчиков, они все время в своеобразной «юношеской лихорадке». Часто мы помогаем им, не зная как и от чего. Во всяком случае, сам я не медик.