Том 21. Кто убил доктора Секса?

— Блеск! Как ваша подруга?

— Саманта? — Он хмыкнул. — Нервничает. С тех пор как вы уехали. Никак не может меня ублажить. Это кажется забавным, но ко мне возвращается моя былая мужская сила. Теперь он у меня вскакивает при одном взгляде на нее.

— Тогда вам не следует мешать, — сказал я. — Какие у вас отношения с частными охранниками на въезде?

— Нормальные, я думаю. Время от времени я подбрасываю им деньжат.

— Подбросьте-ка еще и прямо сейчас скажите им, чтобы к вам никого не пропускали. Вы поняли — никого.

— Вы думаете, мне грозит опасность?

— Нет. Но кто может поручиться?

— Думаю, вы правы, — согласился он. — Я не хочу, чтобы Эдди Браун вломился ко мне в дом, как прошлый раз.

— И увез бы с собой Саманту, — добавил я. — Она ваша, куплена и оплачена целиком, верно?

— Вы правы, черт возьми, Рик, — сказал он. — Я сейчас же позвоню охранникам.

— Счастливой ночи, — пожелал я и повесил трубку.

— Ну, все дела завершены? — сладостным тоном осведомилась Сильвия.

— Конечно. Что на обед?

— Мамочка сама приготовила, — сказала она. — Я решила, что после прошлой ночи тебе, как говорится, нужно восстановить силы. На закуску — морские моллюски, потом — огромный сочный стейк с луком и жареным картофелем.

— А потом яблочный пирог?

— Издеваешься надо мной? — улыбнулась она. — Потом ирландский кофе, и если ты все еще будешь голоден, можешь доесть остатки моего стейка.

— Великолепно! — воскликнул я.

И это действительно было великолепно. К тому времени, как мы завершили обед, попивая ирландский кофе, я чувствовал, что наелся до отвала, и даже объелся. Сильвия улыбалась мне через стол:

— Что дальше собираешься делать, Рик?

— Допивать свой ирландский кофе. Он хорош.

Она скорчила гримасу:

— Я имела в виду — теперь, когда благодаря тебе Олсен угодил в больницу, а Браун в бешенстве и жаждет твоей смерти.

— Теперь мне не терпится отблагодарить тебя, Сильвия.

— Очень мило, — сказала она без особого энтузиазма.

— Никогда прежде не занимался этим с бисексуалкой, — продолжал я. — Заранее зная об этом, добавлю.

Лицо ее окаменело.

— Что это за шутки?

— Сам-то я не видел, только слышал. Говорят, это классный интимный фильм. Ты с Элисон на кушетке, и камера снимает все крупным планом.

— Ты сукин сын! — возмутилась она. — И когда ты узнал об этом?

— Только сегодня. Как насчет того, чтобы сейчас же сбросить платье? Надеюсь, ты поделишься кое-какими неизвестными мне бисексуальными штучками.

— Это твой способ ловли кайфа, что ли, — болтать обо всем этом?

— Эдди и Чарли сняли тебя с Элисон. В то время Элисон была замужем за Дуэйном Ларсеном. Это позволило Эдди шантажировать Дуэйна, потому что эта пленка могла подорвать его репутацию здорового быка и выставить его перед всеми дураком. Нельзя сохранять на экране имидж крутого бандита, когда в жизни все вокруг над тобой смеются. Вот Дуэйн с тех пор и расплачивался, деньгами конечно. Мне интересно, чем ты расплачиваешься, Сильвия. А может быть, тебе вообще на это наплевать?

— Мне и наплевать, — сказала она. — У меня денег куры не клюют и нет репутации, о которой стоило бы беспокоиться. В ту ночь, когда это случилось, я была пьяна в стельку.

— А как насчет Элисон?

— Она накурилась наркотиков. Была как бревно. Думаю, она вообще ничего не соображала, кроме того, что мы занимались любовью, конечно.

— А после? Каким образом Эдди с помощью этой пленки шантажировал ее?

— Не знаю. — Она избегала моего взгляда. — Когда они показали фильм Дуэйну, он был в полном отчаянии. Он захотел развода и, думаю, дал Элисон солидные отступные, чтобы она никогда не упоминала об этом факте.

— А Чарли Стрэттон поддержал фирму Эдди «Медиа», а потом его партнер утонул в собственном бассейне, — сказал я. — После большой вечеринки, на которой присутствовала Глория Ла Верн. Не могу удержаться от вопроса: а не присутствовала ли она там, когда он тонул?

— Чарли с Эдди снимали кино вместе, — сказала она. — И непонятно, как Эдди может шантажировать Чарли с помощью этой пленки.

— Я и не думал, что Эдди когда-либо шантажировал Чарли. Как я понимаю, они были партнерами и, возможно, остаются таковыми по сей день.

Она встала из-за стола, и я последовал за ней в гостиную. Она подошла к окну и замерла на месте, повернувшись ко мне спиной.

— Бисексуальность, — сказала она тихо, — означает, что мне нравится заниматься сексом как с мужчинами, так и с женщинами. Я не лесбиянка, Рик.

— Ясное дело, — сказал я. — Я читал статьи специалистов.

— Я хочу тебя.

Начался повтор того, что происходило накануне. Она расстегнула «молнию» на спине, и платье соскользнуло на пол. Под платьем у нее были на сей раз шелковые трусики, бледно-голубенькие, плотно облегающие бедра. Легкий золотистый загар покрывал остальную часть ее тела. Она перешагнула через платье и повернулась лицом ко мне. Ее полные груди подрагивали при малейшем движении, а огромные сливовые соски прямо на глазах твердели под воздействием прохладного воздуха из кондиционера. Звонка в дверь не последовало. И на том спасибо. Пальцы Сильвии проворно юркнули под резинку трусиков, и в мгновение ока она сбросила их. Когда она снова выпрямилась, чуть ниже ее гладкого животика моему взору предстал Ѵ-образный клочок лобковых волос рыжевато-золотистого цвета.

— Я не хочу больше разговаривать, — решительно заявила она. — Я хочу заняться любовью. Если ты хочешь услышать из моих уст эту смешную фразу, пожалуйста: я хочу трахаться.

Она подошла ко мне и плотно прижалась всем телом. Я почувствовал неотвратимый импульс — и мой член окреп. Сильвия тоже почувствовала это и улыбнулась. Ее пальцы протиснулись между нами и расстегнули ширинку. Через секунду она уже держала мой член обеими руками и нежно сжимала его.

— Хорош, — сказала она упоенно. — Хочу!

Мои руки обвили ее талию, затем скользнули ниже и обхватили ладонями ее круглые ягодицы, сжимая и раздвигая их. Я еще сильнее ощутил тяжесть ее грудей, расплющившихся у меня на груди. Ее рот жадно искал мой, потом ее зубы впились в мою нижнюю губу. Моя правая рука отпустила ее ягодицу и, быстро обогнув гладкое бедро, запустила пальцы в пучок лобковых волос. Она развела ноги, покряхтывая от удовольствия, пока мои пальцы исследовали влажное пространство ее промежности. Она отпустила мою нижнюю губу и запрокинула голову назад.

— Снимай одежду, Холман, — прохрипела она. — Пока я не разорвала ее в клочья!

Кому охота ходить в рваном костюме? Я быстро сбросил с себя одежду, и когда взглянул на нее, то увидел, что она наблюдает за мной, разведя ладонями наружные половые органы в стороны так, что я мог видеть ее напряженный клитор. Я понял, что она дважды была права, когда употребила слово «трахаться». Понятие «заниматься любовью» не имело с этим ничего общего. Я схватил ее на руки и направился было к кушетке, но решил, что она недостаточно просторна для занятия сексом. На полу лежал огромный ковер из овечьей шерсти, который как нельзя лучше подходил для этого. На него я и опустил ее. И началось!

Безумные страсти поцелуев, лизаний, сосаний и кусаний, причем ни один из нас не заботился о партнере. Все было подчинено одному — самоудовлетворению, достижению своей собственной волнующей вершины, — и плевать на все остальное. Сильвия достигла оргазма первой, закричав в голос и барабаня кулаками по моим плечам. Через несколько секунд последовал и мой, сопровождаемый чередой судорожных толчков, и в конце концов я остался лежать на ней совершенно опустошенным.

— Слазь. — Прежде чем Сильвия натужно исторгла это слово, прошла, казалось, целая вечность. — Ты же задавишь меня до смерти.

Мой вялый член выполз из блаженного рая, и я медленно встал на колени. Сильвия смотрела на меня, и в ее голубых глазах светился триумф.

— Извини, что пришлось обойтись без этих бисексуальных штучек, — сказала она. — Чтобы их тебе продемонстрировать, у меня просто не было времени.