Год 2004-й

— А, Малыш. Чего тебе? — хрипло проговорил он. Лицо его выглядело страшно осунувшимся и постаревшим.

— Вот, Павел Матвеевич. Деньги принес, — выдавил я и положил конверт. Я уже понял, что Борману не до меня и жалел, что вообще пришел.

Он посмотрел на меня непонимающим взглядом, затем оттолкнул конверт.

— Оставь себе. — Я облегченно вздохнул в душе.

— Спасибо, Павел Матвеевич. Пойду я…

Он не ответил. Я повернулся и пошел к выходу, стараясь не наступать на битые осколки. У самой двери Борман меня вдруг окликнул.

— Малыш!

Я обернулся и обомлел. Он смотрел прямо на меня, и по щеке его катилась слеза.

— Не поминай лихом, — произнес он и снова уронил голову…

На следующее утро в офисе ЧП «Гладиолус» было обнаружено обезглавленное тело бывшего авторитета. К нему приехали вечером того же дня. Я разминулся с убийцами всего на несколько часов. Обычно они увозили приговоренных на заранее подготовленное место. Но, поскольку Борман был в полной отключке, палачи решили с ним не возиться и зарезали прямо на месте.

— Малыш, не поминай лихом…

Он знал, он все знал! Маховик жуткой мясорубки уже был раскручен вовсю. Волки вершили свою кровавую вендетту. Это не была война, это была просто резня, бойня. Никто не сопротивлялся, мольбы о пощаде не принимались. Казнили всех, на кого падало хотя бы малейшее подозрение, и даже просто так. Людей резали как баранов, а они покорно ждали своей участи. Многие пытались скрыться, спрятаться, но их находили везде. Служба контрразведки в «Акела Корпорейшн» работала не хуже Моссада. Они знали все про всех.

— Не поминай лихом…

Прощальные слова звенели у меня в ушах. Я чувствовал, как предательские слезы наворачиваются на глаза. Конечно, Борман не был моим другом, даже приятелем. Скорее партнером. Я точно знал, что без его «помощи» не смог бы тогда выкарабкаться. Но дело было не только в этом. Просто когда убивают неизвестных тебе людей где-то там, в телевизоре — это не воспринимается близко к сердцу. А сейчас, как кабана на бойне, зарезали человека, с которым я был знаком не один год, с которым только что разговаривал…

Утром я сходил в близлежащую церковь и поставил свечку за упокой раба божьего Павла. Это было все, что я мог для него сделать.

Глава 8

— Ой, какая красотища!

Мы уже подъезжали к цели, и Анжела с восхищением смотрела на возникший перед нами громадный трехэтажный дворец, сверкающий стеклом и мрамором. В вечернем небе переливались отсветы неоновых реклам, перед зданием расположились десятки шикарных иномарок. Досуг-центр «Данко», самое престижное место в городе, представлял собой величественное зрелище.

Раньше это был кинотеатр «Родина» — огромное бестолковое здание, с началом перестройки опустевшее и захиревшее. Оно долго стояло бесхозным, поскольку у города и только нарождавшегося бизнеса не было денег на его реконструкцию. Аренда тоже не оправдывала себя. Наконец, года три назад какие-то серьезные люди, чье имя не разглашалось, выкупили у города аренду на 99 лет и приступили к реанимации «живого трупа». Денег новые хозяева не жалели, строительство шло ураганным темпом, днем и ночью. И всего через восемь месяцев на месте бывшей Родины засиял во всем великолепии клуб «Данко».

Собственно, это был целый комплекс, включающий в себя весь набор услуг для желающих «оторваться». На первом этаже располагался шикарный ресторан. Судя по рекламе, прожужжавшей весь местный теле-радиоэфир, кухня и сервис в ресторане «Данко» были только на пятизвездочном уровне. Весь второй этаж этаж занимало казино с роскошным баром. Что-то среднее между Лас-Вегасом и Монте-Карло — опять же, по утверждению рекламы. И наконец, на третьем этаже были расположены номера для «отдыха». Официально они именовались «гостиница для приезжих». Но все знали их истинное предназначение. Разгоряченные гости могли в любой момент посетить с дамой апартаменты и даже успеть вернуться к столу. При желании можно было остаться на ночь. Очень удобно, особенно для тех, кто за рулем. Короче, все для блага человека с толстым бумажником.

Припарковав машину, мы с женой поднялись по ступеням широчайшей лестницы и прошли через огромные стеклянные двери. В фойе нас встретил швейцар в мундире с галунами и проводил к гардеробу. Раздевшись, мы подошли к зеркальной стене, где Анжела стала поправлять прическу. Она была просто ослепительна. Изящная и стройная, с высокой прической, в открытом вечернем платье с блестками, она как магнит притягивала внимание мужчин, заполнивших фойе. Я поцеловал ее в щечку, и мы прошли в зал.

Я никогда не бывал здесь раньше и был поражен роскошью обстановки. Мраморный зал переливался огнями ламп, стекла и хрусталя. Под потолком висела гигантская люстра, рядом с ней еще две поменьше. Они освещали большуший зал с колоннами, уставленный столами и стульями в стиле ампир. Или в каком другом — я в этом не специалист, но очень классном. К нам подошел метрдотель и я спросил, где находится заказанный столик.

— Что ж вы опаздываете, веселье уже в разгаре, — сказал метр и, бросив восхищенный взгляд на Анжелу, проводил нас на место. Столик оказался у самого окна, мы сели рядом, лицом к эстраде. Сразу же подошел официант, и мы сделали заказ. Меню было просто сказочное, глаза разбегались. Анжела никак не могла на чем-то остановиться. Наконец, с помощью официанта, который «рекомендовал» нам их фирменные блюда и напитки, мы справились с непростым заказом. Я закурил сигарету и принялся осматриваться вокруг.

Похоже, мы попали как раз в перерыв после первого отделения. Через пару минут на сцену в центре зала стали выходить музыканты. Они расположились за инструментами, посовещались, и заиграли красивый медляк, по-моему «скорпионовский». В зал стали возвращаться курившие на воздухе мужчины и «пудрившие носик» дамы. Закружились в танце первые пары.

— Алеша, посмотри. Женщины здесь все разные, а мужики какие-то все одинаковые, словно на одно лицо, — удивилась Анжела.

Да уж, это точно. Мы, конечно, не раз бывали с ней в ресторанах и клубах, но здесь были впервые. И я тоже обратил внимание на мужской контингент. И, если честно, он мне не очень понравился. Сам я не причисляю себе к породе «новых русских», но в принципе ничего против них не имею. И то, что в «Данко» трудно встретить учителя или врача — это нормально. Но здешние завсегдатаи сильно отдавали каким-то нехорошим бандитским привкусом. Могучие фигуры в светлых костюмах, какие-то однообразные бесвкусные галстуки, короткие стрижки, очень много бритых наголо. У меня появилось неприятное чувство, что мы выбрали не совсем тот ресторан.

Официант принес вино и закуски. Я с хлопком раскупорил бутылку шампанского, мы с женой подняли фужеры и чокнулись за юбилей. Желочка почти совсем не пьет, и для нее пара фужеров шипучки за вечер уже достаточно.

— Пойдем танцевать!

Она поднялась и потащила меня из-за стола. Веселье уже гремело вовсю. Музыканты рвали струны и выдавали что-то зажигательное, что именно — уже было трудно разобрать. Площадка была заполнена дошедшими «до кондиции» людьми, которые вываливали все, на что только были способны. Три девицы в супермини, пришедшие в особый раж, выскочили на сцену и стали имитировать стриптиз. Мы с женой повернулись лицом друг к другу и включились в общее веселье.

Танцевала Жела великолепно. В свое время она посещала школу танцев, и даже ездила на некоторые соревнования. В этот вечер шампанское уже успело слегка ударить ей в голову, и она, раскрасневшаяся и счастливая, крутилась и вертелась, выдавая какие-то фантастические па. Постепенно вокруг нас образовался круг. Мужчины и женщины, восхищенно глядя на Анжелу, пританцовывали, пытаясь попасть с ней в один ритм. Но это никому не удавалось. Желочка была как ракета — быстрая и неудержимая.

Когда музыка закончилась, все окружающие захлопали в ладоши. Анжела весело рассмеялась и сделала книксен, что снова вызвало бурю восторгов. Я взял ее за руку и повел к столу, сопровождаемый завидующими взглядами.