Победный ветер, ясный день

— И давно вы здесь.., сторожите?

— Давненько.., а что?

— И «Солинг», стало быть, помните?

Продолжая напирать на Лопату, Бычье Сердце загнал его вовнутрь здания. Внутренности псевдоконюшни оказались именно такими, какими и предполагал увидеть их майор: длинный, тускло освещенный аварийными лампочками коридор, идущий по обе стороны довольно широкой, пологой лестницы. Лестница вела на второй этаж, а прямо под ней располагалась небольшая каморка: очевидно, это и был блокпост сторожа Лопаты.

— Здесь обитаете, отец? — поинтересовался Бычье Сердце.

— Здесь, здесь… Не хоромы, конечно, — почему-то зарделся Лопата.

— Может, там и поговорим?

— Поговорим… Отчего бы не поговорить… Только, если вы «Солингом» интересуетесь, сразу скажу: тут вам и господь бог не поможет… Как разорились они, — а это, считай, больше года назад было, — так оборудование все повывозили, и причиндалы всякие…

— И долго вывозили?

— Ну.., в один день управились…

— И это все на ваших глазах происходило?..

Финальную часть реплики Бычье Сердце произнес уже в просторной, как филиал платяного шкафа, каморке сторожа. Каморка, не рассчитанная на габариты майора, стала еще меньше; странно, как в ней вообще помещались маленький столик, пластмассовый стул, перекочевавший сюда прямиком из летнего кафе, узкий топчан и радиоточка. Почетное место на столике занимали кипятильник, чашка с отбитой ручкой, сахарница и пухлый том в глянцевом переплете: «Энциклопедия промышленного шпионажа». Мимоходом подивившись буколическим книжным пристрастиям Лопаты, Бычье Сердце рухнул на топчан, который тотчас же угрожающе под ним закачался.

— На глазах?..

Лопата устроился на стуле против Бычьего Сердца и с тоской взглянул на готовое рухнуть под тяжестью опера ложе.

— Ну да.

— Почему — на глазах? Зачем — на глазах? Я ведь сторож-то ночной: вахту сдал — вахту принял… С ночи ушел — все на местах было, к ночи пришел — через сутки то есть — как и не было ничего… Один склад их разоренный и остался… Так-то… Говорю ж, ни болтика, ни гаечки…

— Ну да. Интересные книжки читаете, Семен Игнатьевич.

— Не моя это, — неожиданно и с харом принялся вдруг отпираться сторож.

— А чья?

— Сменщика моего… Он с прошлой ночи забыл — вот и лежит…

— Ясно. А сами что читаете?

— Что? — Невинный, не имеющий никакого отношения к «Солингу» вопрос застал сторожа врасплох. — А ничего не читаю. В мои годы уже ничего в голову не лезет… Отчитался я… Точку вон слушаю… Да сплю… В мои-то годы…

Бычье Сердце прищурился и окинул Лопату испытующим взглядом. Кургузый сторож кого-то очень сильно напоминал майору, сильно до неприличия. Кого-то, виденного совсем недавно и оставившего в душе Бычьего Сердца склизкий, как тельце головастика, след. Еще секунда — и он вспомнит, кого… Еще несколько секунд…

Но голова, совсем недавно исправно служившая хозяину, а теперь посаженная на именной кол Лу Мартина, подчиниться отказалась. И Бычье Сердце, вздохнув, переместил взгляд с сомнительной физиономии сторожа на его почти безупречный комбинезон.

И вдруг понял, что и яхта на нагрудном кармане тоже кое-что ему напоминает. Да не «кое-что», а другую яхту. И не просто напоминает — она является точной копией той.., виденной им на визитке главы фирмы «Солинг».

Господина Неплоха Владимира Евгеньевича.

Ну да, а эпитафия при входе гласит:

«СОЛИНГ» — все для ваших яхт, катеров и дайвинга. Оборудование и экипировка".

Оборудование и экипировка.

Экипировка.

— Хороший у вас комбинезон, — промурлыкал Бычье Сердце. — Фирменный.

Дорогой, наверное?

— — А я почем знаю? Племянник подарил, — неожиданно взволновался Лопата.

— Яхтсмен?

— Кто — яхтсмен?

— Племянник…

— Почему яхтсмен? На заводе он… Который турбинные лопатки выпускает…

— Ясно.

Эх, Семен Игнатьич, бедолага, ты и представить себе не можешь, как далек завод турбинных лопаток от дайвинга и яхт.

И от знаменитой парусной регаты «Катти Сарк». И от фирмы «Солинг». Он — далек, а ты — совсем близко. Как крыса к помойке, как свинья к желудям, как мародеры к трупам…

Стоп.

Ну, конечно же, конечно же…

Теперь Бычье Сердце вспомнил, чью расплывчатую, изборожденную пороками физиономию напоминала ему физиономия Лопаты.

Печенкин. Василий Васильевич Печенкин, гнусный червь, успевший порыться в плоти вещей покойного Ромы-балеруна.

И ловко выскользнувший из пальцев Бычьего Сердца. И вот теперь прямо напротив майора сидит такой же червь, сколопендра, мокрица, платяная вша… Сходство было столь явным, что у Бычьего Сердца сразу же засаднили кулаки.

Совершенно беспричинно.

Никаких поводов к этому Лопата не подавал, совсем напротив, был тих, как майский вечер, и покладист, как кастрированный кот. Вот только дорогущий фирменный комбинезон на субтильных плечиках Семена Игнатьича… Чертов комбинезон не давал Бычьему Сердцу продохнуть, хотя особых поводов к беспокойству не было.

Ну, прикупил человек шикарную прозодежду, и что? Возможно даже — все в том же «Солинге», чтоб ему ни дна ни покрышки…

И все же, все же…

Щегольской комбез, предназначенный для молодых, мускулистых и загорелых плеч, шел престарелому Лопате как корове седло. Такие вещи люди в возрасте не покупают специально, а если и покупают — то это не Лопатин случай, на проскочившего жизненный экватор плейбоя он не тянет. И потом… Если присмотреться… Комбинезон сторожу явно велик, на пару размеров больше как минимум. Но и это ничего не значит…

Так же, как и сходство с мародером Печенкиным.

Вот только… Вот только распухшие от жажды блеклой крови кулаки никак не унять.

Чтобы не доводить себя до крайности, Бычье Сердце взял со стола «Энциклопедию промышленного шпионажа» и вцепился в страницы одеревеневшими пальцами.

— Главу фирмы знали? — хмуро спросил он у Лопаты, не отрывая взгляда от первого попавшегося изображения индуктивного датчика «Трамплин».

— Какого главу?

— Фирмы «Солинг», господина Неплоха. Владимира Евгеньевича. — Глупее вопроса и придумать было невозможно, и Лопата приободрился.

— Да вы что… Откуда… Я ж сторож ночной, шутите, что ли? И потом — этих фирм здесь больше десятка будет, вы же сами видели…

— Видел. А комбинезон вам в «Солинге» подарили? На поминки фирмы? Их всем раздавали или только вам?

— С чего это вы, товарищ начальник? — прошипел Лопата неожиданно севшим голосом. — Я ж говорю, племянник…

— Племянник, говоришь. — Вот оно и накатило, обычное сиверсовское бешенство, веселое и угрожающее. — Еще раз про племянника заикнешься — наизнанку выверну и заставлю печень собственную сожрать, даром что ты мне в отцы годишься…

Бычье Сердце наконец-то отлепился от созерцания «Трамплина» и сфокусировал взгляд на стороже. Воображение у майора, обычно неповоротливое и хромающее на обе ноги, теперь сработало четко: физиономия Лопаты совместилась с физиономией Печенкина и стала восхитительно открытой для удара в переносицу.

Но к крайним мерам прибегать не пришлось: Лопата оказался не таким крепким орешком, как настоянный на спирту Василий-сучий-потрох-Васильевич.

— Да ладно вам… — булькнул Семен Игнатьевич. — Ну взял… Забыли они его в офисе своем.., который рядом со складом…

Там он на вешалке и висел. А вещь хорошая, добротная… Не пропадать же… Вот, взял, для работы… Уж больше года прошло… А вы… Пожилому человеку с утра пораньше тыкаете… Нехорошо, товарищ начальник.

— Ладно, Семен Игнатьич… — Бычье Сердце неожиданно подмигнул сторожу налитым кровью глазом. — Погорячился я…

Работа нервная… Вы уж не сердитесь… И вот еще… Может, что еще прихватили… Из офиса.., мало ли…

— Да ничего там больше не было, — неуверенно начал Лопата. — Так, бумажки какие-то, проспектики… Взял пару.., с яхтами.., красивые уж очень…

— А посмотреть можно?

— Отчего ж…

— А сам офис? — сморозил глупость еще не отошедший от ненависти к мародерам Бычье Сердце.