Мертвые воды Московского моря

и стало ясно, важно или нет…

Вернувшись, Алексей с удовлетворением обнаружил дома Ванюшку, которому вручил ключи от карачаевской квартиры и цифровой диктофон, наказав незамедлительно переписать все сообщения с автоответчика.

День заканчивался, оставляя тяжелое послевкусие неудачи. Неуютное это было дело – в нем детектив наобум совался в каждое подобие двери и, больно стукнувшись, обнаруживал, что дверь-то была, как в детской сказке, нарисованной, а за ней находилась каменная кладка, об которую он только набивал шишки на своем сыщицком самолюбии.

Ему срочно требовалась хорошая доза релаксации в виде общества Александры, и посему он, послав к черту компьютер с его рабочими файлами, с его синим мертвым мерцанием, отправился к Александре. Она ждала его у себя с ужином, с теплом, с легким смехом, с завитками каштановых волос на гибкой шее, с красным вином при свече, с нежными пальцами и чувственными губами – с любовью, с любовью, с любовью.

Глава 14

Есть семьи, в которых по вечерам друг другу не рассказывают о том, как прошел день. Есть семьи, в которых, напротив, это непреложное правило: таким образом и тема для разговора имеется, и возможность быть в курсе дел супруга, и знак внимания ему оказать.

У Алексея и Александры никакого правила на сей счет не водилось. Оба так уставали от общения с разными людьми за день, от суеты и беготни, что ничего рассказывать уже не хотелось. Они право «не докладывать» уважали, отчета не требовали – чаще развлекали друг друга забавными сценами из последних встреч, в которых особенно виртуозна была Александра. С присущим ей литературным талантом и сарказмом, она нередко делала смешные и саркастические «зарисовочки», а Алексей слушал с любопытством, отдыхая от своих мыслей.

О делах говорили только тогда, когда требовался совет или помощь. Причем Александра завела одно суровое ограничение: не за ужином! Ужин был их оазисом на двоих, убежищем от суеты, маленьким храмом наслаждения едой и обществом друг друга, освещаемым ритуальной свечой.

Алексей отнюдь не собирался нарушать сегодня «устав» – ему пока не требовалась ни помощь, ни совет Саши – и с удовольствием ел какую-то потрясающую рыбу под соусом, слушая ее едкий рассказ о посещении элитного стриптиз-клуба.

– …Стены обиты красным бархатом, – говорила Александра, – то ли ассоциация с красной тряпкой для быка, то ли с кварталом красных фонарей в Амстердаме, – уж не знаю, что творилось в головах дизайнеров, оформлявших клуб. Но представь и без того рдеющие мужские морды, разгоряченные алкоголем и видом почти голых девочек, елозящих чреслами по шесту! Красный цвет обивки придает этим мордам убийственный оттенок приближающегося апоплексического удара… И весь вечер мне непроизвольно хотелось набрать «03», – смеялась она.

У Александры был чуть хрипловатый голос и безумно эротичный смех. Мысли Алексея уже улетели далеко – в сторону скорой ночи и объятий любимой женщины…

Недавно он прочитал в интервью Джона Леннона, впервые опубликованном: «Я через