Напролом

—

Всякими делами, — уклончиво ответил Стас. — Разными жизненными ситуациями. У адвокатов, Мариша, широкое поле деятельности…

Марина прищурилась и, скроив хитренькую гримаску, сказала:

—

Начинаю понимать. «Крыши», «терки», «разводяки», «разборки» и тому подобное. Да? Мурманская

ма

фия, короче. Так вот почему ты Дивана не испугался.

Caм

такой, только, видать, покруче…

—

Не мели чепухи, — возразил Стас, — никакая мы не мафия. Нормальная адвокатская контора. Споры хозяйствующих субъектов разрешаем.

—

Да-а, — иронично протянула Марина, отправляя в рот ложку красной икры. — Больно ты молод еще, чтобы споры этих субъектов решать. Тебе годков-то сколько?

—

Сколько ни есть, все мои! — отрезал Стас. Ему не понравилось, что эта наглая девица интересуется его возрастом. Ей-то какое дело?

—

Зарабатываешь хоть прилично? — спросила она и оглядела комнату. — Хата у тебя нехилая.

—

Я за деньгами не гонюсь!

— Ты у нас, значит, бессребреник. Откуда тогда у тебя бабки водятся? Икру вон жрешь…

 — Икру не я жру, а ты! — рассмеялся он. Потом миролюбиво заметил:

 — Конечно, мы берем за услуги деньги. По полной стоимости, без скидок. Но все же занимаем

ся

мы своим делом не ради денег. Можешь не верить, №о это действительно так. Если надо помочь какому-нибудь бедолаге, у которого ни тачки, ни дачки, как говорится, у нас для таких случаев есть специальный фонд.

— Общак, — уточнила Марина. — Знаем мы эти штучки. И чтобы ты мне ни говорил, Стасюша, я тебе ни хрена не верю. Хороших людей не бывает. Все свиньи. Только одни просто свиньи, а другие грязные свиньи. Вот и вся человеческая сущность. Просто и понятно.

— Вот так, — усмехнулся Стас, — а я кто, по-твоему?

Просто

свинья или грязная?

— Просто, конечно, — лениво ответила она.

— Ага. А стало быть, например, тот самый Диван, — грязная свинья. Правильно я понимаю ход твоих мыслей?

- В точку! — подвела она черту, допивая остатки ми

нералки.

«Ну и дура же ты, — беззлобно думал Стас, разглядывая молодую циничную девку, — что ты в жизни-то видела?»

— А сколько тебе лет?

Марина вздохнула:

— Таких вопросов женщине не задают. Хотя я еще в таком возрасте, что меня это не задевает. Девятнадцать. А что? Больше не дашь?

Он кивнул:

— Не дам. А что потом-то делать будешь?

— Утром к Таньке пойду.

— Да нет, в жизни чем думаешь заниматься?

— Ой, вот только этих базаров гнилых не надо! — Она наморщилась, точно сжевала лимон. — Кто знает, что дальше будет? Ты-то сам шибко правильно живешь, что ли? Сам-то знаешь, что с тобой произойдет? Вот если бы Диван нож тебе в брюхо загнал сегодня? А? Так что не надо! Живу как хочу и прошу меня не учить. Много вас таких. Трахнут сначала, а потом беседы душеспасительные вести начинают. Что же ты тогда, гаденыш такой, карабкаешься на меня, если я такая плохая?

Стас обиделся:

—

Кто на тебя карабкается, ты чего? Я, что ли?

Она рубанула воздух ладонью:

—

Ну, не ты, так другой! Тебе вон по башке настучали — потому такой смирный и лежишь. А не надавали б сразу полез бы… Знаем мы вас!

Стас подавил улыбку. Похоже, ее задело, что он отказался от ее профессиональных услуг. Впрочем, не слишком ли опрометчиво он поступил? Девчонка и впрямь соблазнительная…

—

Да-а, Сонечки Мармеладовой из тебя не получится, — отшутился Стас.

—

Кого? Какой Сонечки?

—

Да это я так, не обращай внимания… — Стас стал подниматься с дивана и охнул от боли. Правое бедро

го

рело огнем. Ощупав ногу, Стас бросил: — Отвернись,

—

Чего ты?

—

Я брюки сниму. Одна тварь мне на дискотеке в

но

гу чем-то ткнула. Болит, сил нет. Нужно осмотреть.

—

Снимай! Что ты, как маленький? Как считаешь сколько я за свою жизнь мужиков голых перевидала?

И вправду, было бы кого стесняться! Стас расстегнув ремень и спустил штаны. Длинный порез с запекшейся кровью по краям отчетливо выделялся на бедре.

Марина пригнулась и деловито спросила:

—

Йод есть или зеленка? Нужно помазать обязательно. Иначе может нагноиться.

—

Ничего такого нет.

 Она вышла в коридор и вскоре вернулась со своей сумочкой. Достав оттуда какой-то пузырек, сообщила:

 — Пожертвую ради тебя своими духами. Они же на спирту, так что… Между прочим, французские.

— Не жалко?

 — Жалко. Но тебя жальче! Приготовься, будет щипать! Его стало знобить и пришлось укрыться пледом. Глаза смыкались сами собой и он, изо всех сил борясь со Сном, пробубнил:

— Что-то я вырубаюсь. Подремлю немного, ладно? Она что-то буркнула в ответ, но слов Стас не разоб

рал,

почти мгновенно погрузившись в глубокий сон.

 Очнулся он от бившего в лицо солнца. Который час? Неужели уже утро? Ведь он только- только задремал. Казалось, прошло всего лишь несколько минут. Но солнце было уже почти в зените — значит, с

коро

полдень.

Стас привстал и сквозь опухшие со сна веки разглядев стол, уставленный пустыми консервными банками и грязной посудой. Мучила ужасная сухость во рту, Ио большая пластиковая бутылка была пуста. Нуда, точ

но,

последние капли минералки употребила его ночная Гостья.

Свесив ноги с дивана, он прислушался. В квартире ца

рила

полная тишина. Ушла? Стас с трудом встал на зат

екшие

ноги. Ощупал порез на бедре. Рана еще болела,

но

опухоли уже не было. И то хорошо.

На кресле белел листок бумаги. Стас поднял его и прочитал:

«Не

стала тебя будить. Визитку взяла с собо

й,

как-нибудь звякну. Марина».

Все-таки опрометчиво он поступил, оставив у себя в кв

артире

совершенно незнакомую девицу, к тому

же

из кабака. Такие вообще-то не упускают случая обчистить зазевавшегося клиента. Стас подошел к серванту. Деньги,

которые

он хранил в ящике, под стопкой кухонных

полотенец, оказались не тронуты. Сумма изрядная: около семи тысяч долларов и двадцать тысяч рублей. Значит, нормальная девчонка попалась. Он вспомнил ее красивые пышные волосы, длинные ноги, высокую а грудь и вздохнул. Хороша Мариша, вот только работа у нее паскудная…

Он отправился в ванную. Горячая вода шла тоненькой струйкой, грозя закончиться совсем. Стас торопливо умылся. Мельком взглянул на себя в зеркало. Ну и рожа! На лице в нескольких местах красовались кровавые ссадины, на лбу выскочила синюшная шишка, под левым глазом расцвел фингал…

После водных процедур значительно полегчало, и Стас быстро сварил себе кофе и прихватил со стола недоеденный бутерброд с балыком. Розовый с белыми прожилками рыбный ломтик загнулся по краям и чуть подсох, но был еще вполне съедобным. Икры не осталось: ночная гостья подмела все вчистую.

День обещал быть ясным. Стас допил кофе и поставил чашку на стол. Вспомнился вчерашний вечер. Сплошной мордобой. Сначала с Глистом и его пацанами, потом с охранниками дискотеки. Глист. Гном. Марина. «Арбузы»…

Думая о своем, Стас рассеянно смотрел, как водную гладь моря вдалеке рассекал рыболовецкий траулер.

O

н смотрел на серый силуэт судна, и им постепенно овладела непонятная тревога: как будто слышал за спина шаги злоумышленника, скользкой походкой крадущегося на дело…

Глава 20

Кружка крепкого кофе немного его взбодрила, прояснила голову, но ненадолго. Стас уселся в кресло и лениво оглядел царивший в комнате «бардак». Особенно

живописно смотрелись остатки ночного ужина. Надо бы здесь прибрать. Но не сейчас, конечно. Сегодня выходной. Серега Антонов наверняка еще дрыхнет. Лешка и Глеб сидят в офисе на телефоне. Вечером должен заехать отец той девушки и привезти окончательный расчет. Ехать в офис не хотелось, да и незачем: дел никаких не будет, и придется заниматься все тем же: пить кофе и курить. Для этого необязательно тащиться через весь город.