Напролом

Облегчив душу, стала рассказывать:

—

Жора Диван. Думает, что это я у него баксы свистнула. А я их и в глаза не видела! Придурок!

—

А Глист тут с какого боку?

—

Так этот козел меня ему и подсеял!

Стас начал смутно догадываться об истинной подоплеке этого дела. И поскольку Марина никак не производила впечатления тургеневской девушки, спросил напрямик:

—

Глист твой сутенер?

—

Ну. Был. Теперь я к этому импотенту и на пушечный выстрел не подойду! В гробу я таких видала!

—

А ты, стало быть… э… Как бы поделикатнее выразиться… Путана, да?

Тут Марина повернулась к Стасу и внимательно вгляделась в его лицо. Потом пожала плечами:» — Нет, красавчик, хоть убей, никак не могу тебя вспомнить! Мы где встречались? Ты из клиентов? Да нет, я бы такого запомнила. Так где же мы встречались?

 — Мы с тобой ранее вообще не виделись. Я бы тоже тебя запомнил.

—

Точно? — все еще сомневалась она.

—

Уверен.

Девица на секунду задумалась. Недоверчиво спросила:

—

А чего ты тогда влез? Если меня совсем не знаешь?

—

Ну, смотрю: бык какой-то девушку избивает… А что, я, по-твоему, должен был пройти мимо?

— А-а, так ты у нас из породы джентльменов. Не англичанин, случайно?

Ее сарказм его задел.

 — Да нет, я русский. А породистыми только собаки бывают. И лошади.

Она достала платочек и стала вытирать лицо.

—

А я-то думала, что дураки уже совсем перевелись на свете. Да ты знаешь, что Диван тебе этого не простит? Он недавно с зоны откинулся, постоянно с пером ходит!

— Да ты что? — с притворным испугом воскликнул Стас. — С настоящим?

—

Дурак, — устало повторила Марина и отвернулась к окну.

Молчавший во время этого диалога Серега напомнил о себе:

—

Стас, куда ехать? Тебя домой подбросить?

—

Да. Хотя… Давай сначала нашу попутчицу подвезем. Тебе куда?

От этого вопроса девушка вздрогнула. Заерзала на своем месте и неуверенно ответила:

—

Мне нельзя сейчас домой. Диван с Глистом первым делом туда помчатся! Вы что! Мне нельзя туда!

—

Значит, тут вылезай. — Серега начал тормозить.

—

Ты что делаешь? — Девица начала испуганно озираться. — где это ты меня высадить хочешь?

Машина остановилась. Серега потянулся назад и открыл дверцу.

—

Прошу!

—

Да вы чего, мужики? — запричитала Марина. С нее разом слетел весь ее напускной гонор, — Ночь же на улице! А мне к Таньке на другой конец города топать!

—

Куда именно? — рявкнул потерявший терпение Серега.

Девушка всхлипнула. Казалось, она вот-вот разрыдается.

—

На Советскую. На самый верх…

—

Ну что, Стас, подбросим?

Решив немного подразнить взбалмошную девчонку, Стас сделал вид, что засомневался:

—

Даже не знаю… Вообще-то туда минут сорок ехать.

—

Да нельзя мне сейчас по улицам одной шастать! — плача, выкрикнула Марина. — Найдут — прирежут!

Стас был в замешательстве. Не выбрасывать же ее из салона силой? Но и трепаться уже порядком надоело. Он так устал, что даже разговаривать мог с трудом. Веки сами собой слипались, и лишь тупая ноющая боль в правом бедре мешала задремать прямо на сиденье. Кто-то его в драке, видать, ножичком тяпнул. Рана наверняка не очень глубокая, но все же смазать чем-ни- будь обеззараживающим не помешает.

—

Ладно! — громко сказал он. — Серега, давай к моему дому.

—

А она?

— У меня до утра пересидит. Стерва она, конечно, порядочная, но не бросать же ее здесь.

 — Как знаешь, — буркнул Серега и стал заводить мотор. Марина молчала, вероятно обдумывая, подходит ли ей это предложение или нет. Стас категорично заявил:

 — Только смотри, как только пойдет первый троллейбус, ты сразу уматываешь. Договорились? Марина не ответила, только презрительно фыркнула. Похоже, когда непосредственная опасность быть высаженной посреди ночных трущоб миновала, к ней снова вернулось ее привычное нахальство.

Оставшуюся часть пути проехали молча, только Серега приглушенно ругался. Наверное, вспоминал недавнюю драку. Вскоре «опель» подъехал к шестнадцатиэтажке.

 Разглядев уносившуюся в звездное небо высотку, Марина уважительно вздохнула:

 — Крутой домик. Так ты здесь живешь?

 — Живу, — открывая дверцу, ответил Стас. — Ну, Серега, бывай. С утра созвонимся…

-

Пока, шеф! Я бы завтра до ужина из постели не вылезал. Башка гудит, как колокол. Этот толстый ублюдок…

—

Хорош, Серега, ну его в баню, — поморщился Стас. — Потом будем все обсуждать и анализировать. Пока!

Он вышел и захлопнул дверцу. Марина уже стояла по другую сторону «опеля».

Через открытое окно Серега напоследок счел нужным поддеть приятеля:

 — Ну, Стасик, я думаю, что ты хоть немного развлекся, разогнал свою вечернюю скуку.

К

Стас лишь махнул рукой. Когда «опель» отъехал, буркнул Марине:

- Пошли, что ли, — и, не дожидаясь ответа, зашагал к подъезду. Слышал сзади торопливое цоканье каблуков. И как она только умудрялась бежать по холоду в такой обуви? Ну, жить захочешь — еще и не такой спринт покажешь хоть в сапогах, хоть в калошах…

В подъезде сонная консьержка удивленно посмотрела на парочку. Похоже, она даже не сразу узнала Стаса. Губы у него были разбиты, на подбородке запеклась кровь. Всклокоченные волосы и основательно запачканный костюм с оторванными пуговицами завершали картину.

Старушка даже поначалу протянула руку к телефону, намереваясь, видимо, вызвать милицию. Но, приглядевшись, опознала в ночном гуляке старого жильца и лишь осуждающе поджала губы. Провожая парочку взглядом, консьержка про себя уже предвкушала, как утром будет рассказывать сменщице, что не успела сожительница Стаса Щербака куда-то умотать, как он уже привел на ночь девицу сомнительного вида.

Их ждал сюрприз: лифт не работал.

От бессильной злобы он едва не застонал. Ну почему именно сейчас, когда он устал как собака и меньше всего был расположен ковылять наверх пешком?

—

Что, не работает? — ехидно спросила Марина, наблюдая за его безрезультатными попытками вызвать лифт.

—

Нет. На ночь отключают… Придется топать.

—

Какой этаж?

—

Шестнадцатый, — злобно ответил он и направился к лестнице.

—

Какой? — выпучила глаза девушка. — Ты что, издеваешься?

—

Нет. Но если хочешь, можешь заночевать прямо здесь. Вон там возле мусоропровода лежит картонка. Устраивайся!

Где-то на середине пути Марина взмолилась:

—

Давай передохнем немного! Я больше не могу. Упаду прямо сейчас!

 Стас тоже чувствовал себя далеко не лучшим образом. Ноги уже гудели от напряжения, он с хрипом дышал и раздумывал, не присесть ли прямо на ступеньку. Остановившись, он обернулся.

Марина находилась метрах в шести позади, практически отставая на целый лестничный проем. Она вцепилась в перила, и только это обстоятельство удерживало ее от падения, так как ноги явно отказывались ей повиноваться.

— Это девятый этаж. Осталось семь. Ерунда…? У себя на этаже Стас долго не мог попасть ключом в замочную скважину, так сильно тряслись его руки. Пот заливал глаза и, попадая на кровоточившую губу, вызывал нестерпимую боль. Наконец входная дверь отворилась,

 — Захлопни за собой! — проговорил Стас и двинулся в гостиную.

 Упав на диван прямо в одежде, блаженно вытянул натруженные ноги. Кайф! Лежать бы так и не вставать! Пошатываясь, зашла Марина и сразу же спросила:

 — Где

у тебя ванная?

Глядя на ее перепачканную помадой, тушью и кровью физиономию, он усмехнулся: № — Да, умыться тебе не мешает.