Неоновые джунгли

– Ведь по сути Доррис прекрасная женщина, Уолтер. Ты сам превратил ее в мегеру своим равнодушием и абсолютным безволием.

– Нет, такой уж она уродилась.

– Неужели? Как же ты тогда женился на ней? Разве до вашей свадьбы она не была совсем другой?

– Была, но... просто меня обманула.

– Или ты обманул ее, Уолтер. Вернее, обманул ее ожидания. Подобные разочарования ждут многих женщин, которые выходят замуж, как им кажется, за настоящих мужчин. А потом бессмысленно и бесполезно шпыняют и жалят их, надеясь, что тем надоест терпеть и они хоть как-то проявят свое мужское начало.

– Знаешь, мне надо обо всем этом немножко подумать. Может, ты и права, Бонни, но, честно говоря, мне никогда в голову не приходило, что в воровстве могут обвинить тебя.

Почувствовав, что наступил тот самый момент психологической кульминации, Бонни резко повернулась и оставила его одного. Но не успела она отойти, как у нее вдруг екнуло сердце: у кассы, дружески болтая с Джимми, стоял... Поль Дармонд! Он тоже ее увидел и приветливо улыбнулся. Чуть замедлив шаг, Бонни подошла к ним со странным чувством неизвестно откуда взявшейся робости.

– Пообедаем на том же самом месте? – предложил Поль.

В ответ она лишь молча кивнула...

Глава 19

Яркое полуденное солнце уже коснулось громадных серых валунов. Бонни прислонилась к одному из них, и его неровности воткнулись ей в спину, но она не обратила на это никакого внимания, потому что у нее на бедрах уютно устроилась голова Поля. Он лежал с закрытыми глазами. Когда Бонни, нежно, едва касаясь, обвела указательным пальцем вокруг его правого глаза, он лишь блаженно улыбнулся.

– Из всех возможных мест, дорогой мой, ты почему-то выбрал именно это, – прошептала она.

– М-м-м...

– Самое неудачное из всех возможных. Учитывая память о том дне. Не забыл?

– М-м-м... Ты слишком много говоришь. Конечно же самое неудачное из всех возможных. Конечно же не забыл. Именно поэтому его и выбрал. – Он приоткрыл один глаз и, слегка его прищурив, посмотрел на нее. – Какие прекрасные цвета: голубое небо, золотистые волосы, серые глаза... Просто великолепно!

– Кажется, как-то раз я тебе уже говорила, мой повелитель, что иногда ты заставляешь меня чувствовать себя маленькой девочкой.

– Это называется «техникой молодежи», дорогая. Заставлять вас чувствовать себя маленькими... Наклонись, пожалуйста, еще чуть-чуть ниже. Люблю смотреть, как твои волосы свисают, будто густые, обласканные солнцем роскошные лианы...

Бонни послушно наклонилась вперед и, слегка тряхнув головой, с загадочной улыбкой опустила копну медно-рыжих волос прямо ему на глаза и верхнюю губу...

Поль, поймав ее правую руку, поцеловал на ней все пальцы. По очереди, один за другим.

– Случайно, не хочешь услышать мое признание?

– Если оно на самом деле интересное, а может, даже захватывающее, тогда, конечно, хочу.

– Естественно, интересное и, может, даже захватывающее. У нас, Дармондов, других просто не бывает. Знаешь, твой Поль на редкость расчетливый парень. Специально выбрал то самое время и то самое место. Причем трезво, расчетливо... Вроде бы как решив провести лабораторный эксперимент, сам себе сказал: «Если все получится как надо, я на ней, уж так и быть, женюсь».

Услышав эти слова, Бонни застыла. На целую долгую-предолгую секунду. Затем, придя в себя, проговорила:

– Поль, Поль... То есть все это, конечно, очень благородно и мило, и я, само собой разумеется, чувствую себя на редкость польщенной, но... нормальные покупатели обычно не хотят брать товар прямо с прилавка. Так сказать, в голом виде. Нет, он им нужен в упаковке, и желательно в оригинальной. Да и зачем тебе это? Ты же можешь иметь меня, как сейчас, столько, сколько захочешь, и прекратить все это в любой момент, как только пожелаешь. Неужели тебе этого недостаточно?

– Ты что, забыла условия моего эксперимента? «Если все получится как надо, я на ней женюсь». Так вот, похоже, все получается как надо... Кстати, я отчетливо помню каждое дерево в этой рощице. Когда-то они вроде бы одновременно все гнулись, а вот сейчас каким-то чудодейственным образом снова выпрямились. Все как одно. – Он поднял на нее вдруг посерьезневшие глаза: – Все получилось как надо, Бонни.

– Знаешь, дорогой, у меня просто нет достаточно интеллигентных слов. Позволь мне высказаться чуть-чуть попроще и погрубее. Все, что случилось между нами, так сказать, ниже пояса, было результатом простого совпадения времени, места и... обстоятельств. Но для меня важнее то, что ты разбил мое сердце на мириады крошечных частиц и через мою бедную голову отправил их в стремительный полет. В бесконечность. Не знаю, смогут ли они когда-нибудь вернуться в меня назад...

– Да, тебе на самом деле это очень важно. И ты сама прекрасно знаешь почему.

– Конечно же знаю! И мне действительно это важно. И хочешь верь, хочешь не верь, Поль, но это помогло! Все получилось, как ты любишь говорить.

– Ничего удивительного, Бонни. Только так и должно было быть.

– Спасибо тебе, любовь моя.

– Значит, свадьба. Прочная любящая семья.

– Поль, сначала лучше хорошенько все взвесить и продумать. Чем дольше, тем лучше...

– Хорошо, считай, что уговорила. Тогда давай засекай время. Шестьдесят секунд тебе хватит?

– Нет, по меньшей мере шестьдесят дней.

Он сложил губы в трубочку, нахмурился, затем спросил:

– Это что, даст тебе возможность почувствовать себя лучше?

– Да, даст.

– Ну а если я и через шестьдесят дней не откажусь от моего намерения? Что будет тогда?

– Тогда, Поль, мы все сделаем точно так, как ты хочешь. И если на самом деле сделаем это, то клянусь всем святым, что я буду тебе самой любящей, самой верной женой на всем белом свете. Ну а если ты по тем или иным причинам изменишь твое решение, то я и в этом случае останусь для тебя всем, чем ты захочешь.

Он нежно поцеловал обе ее ладони.

– Что ж, да будет так, как ты желаешь.

– Где-то далеко-далеко, в мрачном-мрачном мире, есть старый-престарый магазин, в котором полным-полно дурных людей, но где мне вроде бы сейчас надлежит быть. Правда, теперь меня это почему-то совсем не волнует. Во всяком случае, так, как должно бы... Я люблю тебя, Поль. Люблю так, как, наверное, никто никого еще не любил.

– Значит, все-таки да? Тогда знай, Бонни: я тоже очень и очень тебя люблю!

Он резко встал, затем, протянув ей руку, поднял ее на ноги, и они, обнявшись, слились в долгом страстном поцелуе. Настолько страстном, что, потеряв равновесие, чуть не упали.

– Да, твое любовное зелье не слабо, – с улыбкой счастья, едва слышно пробормотала Бонни.

– Не столько сильно, сколько быстро, – в тон ей ответил Поль. – Ладно, давай-ка выбираться отсюда, пока тебя не выгнали с работы. За опоздание, а может, даже и за прогул...

По дороге в город она рассказала ему, как рано утром, после отъезда Гаса на фермерский рынок, Верн тайком прокрался к Яне в спальню. А Поль в свою очередь передал ей свой разговор с Верном, сообщил о его неожиданной готовности уехать и о его более чем прозрачных намеках на то, что он отнюдь не один, кого Яна одаривает своей благосклонностью...

– Нет, Поль, в это я не могу поверить. Никак не могу. Ну кто это может быть? Только Уолтер или Рик. Только ни один из них на эту роль не подходит. Уолтер прекрасно знает: Доррис почувствовала бы это сразу и устроила бы ему такую жизнь, что мало не показалось бы. А Рик Стассен просто не мужчина. Он вообще какой-то... бесполый. Да ни одна женщина не захочет иметь с ним дело!

– Бонни, ты, случайно, не знаешь, не собирается ли Гас на этой неделе еще куда-нибудь уезжать?

– Собирается. В субботу, рано утром. Снова на фермерский рынок.

– Вон как? Ну а что, если наш местный донжуан решит еще раз навестить свою пассию? Так сказать, на прощание. А старина Гас, как будто назло, вдруг что-нибудь забудет и вернется назад? И что тогда будет?